Искатель в пустыне

Натянув тетиву, я выпустил стрелу почти не целясь. Первой же стрелой попал в воина с красной повязкой на лице, движущегося в первых рядах. Разбойники двигались так плотно, что попасть смог бы любой человек, хоть как-то знакомый с луком. Моя стрела угодила точно в глаз, отчего тот, вывалившись из седла, покатился кубарем по песку. Враги даже не подумали объехать своего друга, они проехали по его телу.

«Нужно было для Ёнки прикупить лук, вдвоём мы бы быстро уполовинили отряд нападавших», – подумал я. Эх, как всегда, хорошая мысль приходит не тогда, когда надо.

Прежде чем нападавшие добрались до нас и вступили в бой, я смог своими стрелами сбить семерых всадников, после чего до них наконец дошло, и бандиты разъехались в стороны, дабы усложнить мне задачу. Всего атакующих было пятьдесят четыре человека, о чём мне сообщил Юси.

«Он как-то мне объяснял, что может чувствовать души на расстоянии и когда-нибудь меня этому научит. Скорее бы». Ну что-то я отвлёкся. У нас тут вроде как сражение, а я новых способностях мечтаю. М-да, тот ещё из меня воин.

Когда я уж было намеревался отбросить лук и взяться за меч, то обнаружил, что большинство вражеских всадников старалось окружить нашего командующего обороной, видя в нём главную угрозу. Один из разбойников довольно умело обращающийся с кэмелом, повёл своего животного так, чтобы зайти к Кулкану со спины, но тут же свалился со стрелой в шее. Моими стараниями из нападавшего на здоровяка десятка бандитов осталось всего четыре всадника. Игнорировать лучника, да и ещё довольно меткого, они никак не могли, понимая, если не помешают, я их всех спокойно перебью. Да уж, что-то поздно до них доходит.

Несколько всадников, прикрываясь небольшими круглыми щитами, начали обходить караван по дуге, направляясь в мою сторону. Мне отчего-то это совсем не понравилось, а вот артефакт был рад, словно ребенок, получивший в подарок на день рождения настоящую лошадь вместо деревянной игрушки.

– Крэн, призови меня. Будем выпускать стрелы вместе с обычными. Когда ещё нам выпадет такой замечательный шанс получить столько энергии душ. Муха-ха-ха-ха. Юси был очень возбуждён.

Я и сам это прекрасно понимал, но не принимал. Да, энергии нам необходимо огромное количество, иначе нам никак не справиться с пустынниками. Да только убийство людей, хоть и бандитов, причиняло мне душевную боль.

– А моя душа выдержит? Что-то мне не очень понравилось, как это прозвучало.

– Выдержим, потому что я всё это время работал над нашей совместимостью и моим «вместилищем душ». Я же говорил тебе, что со временем будет легче, и это время настало. Теперь мы будем собирать энергию, поглощая их души, часть из которых пойдёт на создание стрел и восстановление твоей души.

– То есть ты хочешь сказать, что мне больше не нужно отдавать часть себя?

– Крэн, ты меня совсем не слушаешь! Тебе всё равно придётся вкладывать душу в создание стрел, просто теперь нужно будет тратить в семь раз меньше. Тем более есть такие стрелы, для создания которых кроме души носителя артефакта ничего не подойдёт. И вообще, тебе рано о них знать. Вернись-ка лучше в реальность, враг приближается.

– Явись, Юси, – шёпотом произнёс я, в надежде, что меня никто не услышит. Зря надеялся, Ёнки услышал и, словно невзначай, почему-то оказался рядом с повозкой.

– Я прикрою, Крэн. Мой новоиспечённый защитник встал у борта повозки, а глазки у самого такие хитрые и блестят. Явно хочет понаблюдать за даром богов в действии. Он даже не удосужился поднять щит. То же мне, воин-защитник, нашёл представление.

В приближающихся всадников полетели стрелы одна за другой, внутри каждой такой артефакт умело скрывал стрелу поглощения души. Лишь небольшой ореол белого цвета вокруг выпускаемых мною стрел выдавал их необычность. Враги падали, словно мешки с навозом, и не издавали ни звука от ранений. Когда перед телегой, где мы стояли, скопилось шесть поражённых разбойников, до остальных начало доходить: здесь что-то явно не так. Не успели они решить, что со мной делать, как раздался странный глубокий звук. Разбойники сразу же прекратили бой и отступили к дюне, за которой они прятались. Одного из бандитов, пораженного стрелой Юси, разбойники подобрали и, отступая, увезли с собой. В тот момент я не придал этому особого значения, лишь в голове мелькнула мысль, мол, этот павший воин мог быть важным человеком или близким родственником их главаря, вот они и подобрали тело.

Осталось бандитов не так уж и много, как мне показалось изначально. Юси чуть позже рассказал, что ушло всего двадцать шесть человек. С учётом моих тринадцати наш караван положил ещё четырнадцать бандитов.

– Неплохо для торговцев, – сказал артефакт. Он был весьма доволен тем, сколько энергии ему удалось получить. Его лицо сияло от радости, словно маленькое солнце.

От разговора с Юси меня отвлёк Ёнки.

– Крэн, смотри на гору. Мой недозащитник указал клинком своего меча на самый верх дюны, где обнаружился одинокий всадник на кэмеле цвета песка с небольшим горном в руках. Видимо, это он издал звук, призвавший бандитов к отступлению.

Мы встретились взглядами. Он смотрел на меня, а я смотрел на него. Ведь это я был причиной их огромных потерь.

Моё зрение стало необычным, «Об этом, кстати, надо поговорить с Галинарией», – сделал я себе заметку в памяти. Ведь я смог рассмотреть всадника, словно стою от него в пяти мартах. И каково же было моё удивление, когда определил в нём женщину. Лицо всадницы со светлой кожей было сейчас открыто. В отличие от бандитов, напавших на нас, она не имела повязки, скрывавшей лицо. Возможно, она думала, что с такого расстояния её никто не разглядит, или просто не скрывала своего лица. Оно мне показалось красивым, и, судя по чертам, она точно не местная. По крайней мере, если сравнивать её с теми женщинами, которых мне довелось видеть, пребывая в Азате. Те почти поголовно имели кожу темного цвета. Хотя, ради правды, видел я всего четырёх, так как большинство свои лица прятали.

Как только последний всадник скрылся за дюной, женщина постояла мгновение и также скрылась из виду.

Спустя полчаса Шафи отдал приказ собираться в путь, но оружие далеко не убирать. Несколько человек сноровисто обобрали тела бандитов, оставляя тех в чём мать родила, а Кемелов, способных двигаться самостоятельно, отловили и привязали к повозкам. Оставлять такое богатство глупо. Сложив всё оружие и доспехи в повозку, мы выдвинулись в путь.

Вечером, сидя у костра, ко мне обратился Шафи.

– Крэн, а где ты так умело научился обращаться с луком? За всю свою жизнь я никогда не видел, чтобы каждая выпущенная стрела находила свою цель и всегда попадала точно в шею или сердце, не оставляя противнику ни единого шанса на выживание. Остальные торговцы, расположившиеся с нами у главного костра, согласно закивали головами.

Тот-то мне показалось странным, когда Шафи решил обойти тела бандитов, пронзённых моими стрелами. Он ещё что-то восхищённо бормотал, то и дело поднимая обе руки к небу.

Только я было хотел ответить, как меня перебил Ёнки.

– Это ещё что. Вы бы видели парня на соревнованиях лучников, так там он поразил мишень на расстояние пятьдесят шагов, да не просто поразил, а попал точно в центр мишени.

Люди как за нашим костром, так и за соседними, явно прислушавшиеся к нашему разговору, стали причитать, не веря в услышанное.

– Да чего я вам врать стану? – По-своему принял возмущения народа Ёнки. – Хотите, давайте поспорим, ну, например… Ну вот хотя бы на пять золотых.