ИСКАТЕЛЬ.1979.ВЫПУСК №1

Сжав зубы, он волочнл ноги, ругая себя вслух: — Идиот! Не надо было бежать. Главное — ритм. Ритм! От звука собственного голоса страх пропадал, и Жарков все шел и шел, заставляя себя торопиться. Начинали сгущаться ранние декабрьские сумерки. Прислушиваясь к мертвеющим ногам, Сергей побежал опять: надо было расшевелить кровь, чтобы потом обогреть ноги у костра. Костер... Его видение все время стояло перед ним, и приходилось пересиливать себя, чтобы не останавливаться раньше времени. Надо было спешить, успеть пройти побольше до того, как ночная темнота полностью скроет дорогу.

X

Лихо крутя баранку, бывший старшина второй статьи орде ноносного Тихоокеанского флота, а ныне шофер поселковой водовозки Семен Ежиков гнал машину по извилистой дороге впиз к реке, туда, где на самой середине русла была выбита прорубь.

В кабине было тепло, хотелось спать. Чтобы взбодрить себя

Семен во всю глотку распевал давно позабытые песни вспо'

минал службу на флоте, детство. Ах, как мечтал он' совер

шить что-нибудь героическое! Такое, чтобы про него написа

ли в газетах и обязательно с портретом на первой странице

Но ничего героического в его жизни не происходило- после'

школы — курсы шоферов, три года службы на флоте те

перь — водовозка,

38

Непомерно длинный склон гольца кончился, машина, переваливаясь на рытвинах, медленно сползла на лед, подъехала к темнеющей на снегу палатке, возле которой ребята непрерывно прогревали паяльной лампой кожух ручной помпы.

Ежиков затормозил у проруби, выскочил из кабинки.

Ну-ка дайте покачать бывшему матросу!

Иди в палатку, чайку попей. Клюешь за баранкой-то, —

сказали ему.

В небольшой палатке, растянутой рядом с прорубью, жарко пылала маленькая печка-«буржуйка», тоненько посвистывал закипающий чайник. Ежиков скинул бушлат, протянул к теплу покрасневшие руки.

Лицо, лицо ототри, — громыхнул басом сидевший возле

почки взрывник Нефедыч. — Шпортишь красоту, девки лю

бить не будут.

Ты-то чего здесь?— спросил Сенька.

Нефедыч безнадежно махнул рукой, кивнул на ноги. Ежиков только сейчас обратил внимание, что взрывник сидит без валенок.

Подморозился малость. Тут надо было новую прорубь

долбить, ну я и начал. Поначалу даже не заметил, как паль

цы прихватило, потом чувствую... что-то не то. Думал, про

бегусь малость — они и отойдут, а они... вот заразы!

Так поехали сейчас со мной. Прямо к докторше до

ставлю.

Не, — отмахнулся Нефедыч. — Мне тут надо быть. Па

реньки-то, можно сказать, сопливые, без меня не справятся.

Да ты пей чай-то, пей.

Ага, спасибо. — Ежиков ухватил ручку насквозь прокоп

ченного чайника, тоненькой струйкой, так чтобы «купеческая»

пенка была, наполнил эмалированную кружку. Захрумкав са

харом, отхлебнул глоток, обжигаясь.

— Слушай, Еж, потрави чего-нибудь, а? — сказал Нефедыч, ожесточенно растирая обмороженные ноги. — Сил нету терпеть.

Потравить, говоришь? — Сенька подул- на исходящий па

ром чай, отхлебнул из кружки, задумался. — Во! Слушай.

Проводим мы однажды учения, а рядом американский флот

пасется. Жарища дикая — эскадра наша в теплых краях в

ту пору была, и эти гады империалисты так и старались нам

какую-нибудь пакость подстроить. А я вестовым был на флаг

мане. Тут, значит, посовещался наш адмирал со старшими

командирами и вызывает меня: надо, мол, товарищ старшина

второй статьи, срочно доставить секретный пакет на большой

противолодочный корабль. Ну я чемоданчик с приказом к ру

ке специальным захватом прикрепил так, что только с кистью

оторвать можно, прыгнул в мотобот — и айда.

Ну-ну, — Нефедыч даже пальцы перестал растирать.

—i Отошел я, значит, от посудины, а тут откуда ни возьмись американский эсминец. С другой стороны наш ВПК —*большой противолодочный корабль, но эсминец ближе. Ну, думаю, старшина второй статьи товарищ Ежиков, вот и настал твой звездный час — приказ ни в коем случае не должен попасть в руки врага. Хотел было ключиком запястье отомкнуть,

39

да не тут-то было: волна ка-ак шибанет — ключ и того... на дно океанское пошел. А эсминец уже совсем близко, команда на палубу высыпала, смотрит, радуется добыче. Ну я и принял решение.

Сенька замолчал на минуту, выцедил остатки чая из кружки, похрумкав сахаром, искоса посмотрел на притихшего Не-федыча, проверяя эффект своего рассказа.

Простился мысленно со своими родителями, с друзьями,

матросами и... на глазах изумленных американцев — камнем

в воду. Чтоб, значит, секретный приказ им в руки не попал...

Хе! — неожиданно выдохнул Нефедыч. — Ну и даешь ты,

парень. — Его добродушное широкое лицо расплылось в улыб

ке. — Дае-е-ешь! Да ты ж мне кино рассказываешь, которое

я этим годом в отпуске смотрел.

Да? — как ни в чем не бывало удивился Сенька. — Смот

ри-ка. Уже в кино вышло. — Он поднялся с коряги, на которой

сидел, наглухо застегнул бушлат, натянул на голову шапку.

Ну я пошел. Некогда мне греться.

И уже через какую-то секунду из-за полога палатки донесся его звонкий голос:

— Ну что, пехота, наполнили бочку? Смотрите, чтобы до

верху, а то поувольняю всех, как говорил наш мичман, без вы

ходного пособия.

Надрывно урча, водовозка медленно карабкалась в подъем, изредка пробуксовывая в особо скользких местах. За те рейсы, что Ежиков наездил к этой проруби и обратно, дорога, прочищенная бульдозером, стала ухабистой, появились небольшие, накатанные ветром заструги, а кое-где вода расплескивалась, тут же схватываясь на морозе разводами ледяных проплешин. Надо было бы продрать еще раз дорогу бульдозером, но они сейчас были на золотом счету, растаскивая трубы, подвозя дрова и материалы на трассу трубопровода. Днем еще куда ни шло: хоть дорога была видна, но сейчас...