Искатель
Шрифт:
— Ты меня тоже огорчил, когда начал использовать то, чему мы тебя научили, на хулиганах, просто ради собственного эго, — хмыкнул я, — Это последствия. Ты можешь их принять, можешь искать иное решение, но затем снова будут последствия. Такова жизнь. Ты мужчина, ты должен взять на себя ответственность.
— Звучишь как дед…
— Узко мыслишь. Вот, к примеру, моя девушка покинула меня, улетев путешествовать, смотреть мир. Оставила меня. Что я мог сделать с этим? Правильно, ничего. Но что я сделал в итоге?
— Что? — с интересом посмотрел на меня младший брат.
Сначала
— Я начал заниматься сексом со своей женой.
Лицо младшего брата, совершенно не ожидавшего такого откровения, начало медленно претерпевать метаморфозы, но я уже, хлопнув его по плечу, шел к двери. Шум внизу, равный тому, при котором приличный японец уже вызывает полицию, повествовал, что остальная семья Кирью только что вернулась домой.
— Кира-чан! — мать.
— Сынок! — отец.
— Памагите, он убил Такао!! — любимая младшая сестра.
Шум, гам, тысячи вопросов, половина из них про то, где сейчас Мана. Узнав, что та вместе с одной подозрительной русской в городе за покупками, Эна тут же срывается с места, но поймана за живот бдительным мной. Поясняю, что они там давно, и, что уже, скорее всего, едут домой. В ответ весь дом и пара соседних слышат истошный вопль брошенной на произвол судьбы женщины, которой никто не сказал о таком важном событии.
— Мана прогуляла пару уроков ради этой встречи. Тебе прогуливать нельзя.
— А ей кто разрешил?!! — полная возмущения рожица.
— Я.
Против этого аргумента Эна Кирью бессильна также, как бессилен осенний листок, сорванный цунами. Преисполнившись трагизмом, она ковыляет горевать к себе, оставив меня наедине с родителями. На полпути на лестнице встречается с горюющим братом, спускавшимся вниз, обнимает его за колени и начинает жаловаться на меня. Такао вынужден стоять столбом и с тоской смотреть на нас сверху вниз, пока Эна самозабвенно токует, мастерски выделывая из меня нового Муссолини.
— Ока-сан, расскажи пожалуйста о том молодом человеке, что появился у моей младшей сестры, — прошу я, спуская с поводка всех демонов Ада.
У брата хрустят колени, отец хватается за сердце, мать расцветает как роза, а некто с весьма неординарной прической воет в чужую ляжку до тех пор, пока ей не прилетает подзатыльник от порядком заколебавшегося стоять на одном месте Такао. Дальнейший хаос, суматоху и белиберду по имени Эна уже ловим и обезвреживаем всей семьей, чтобы, усадив за стол, приказать терпеливо ждать экзекуции и допроса после ужина.
Обычный день в семье Кирью, самой неяпонской семье японцев.
Правда, ожидание срабатывает не так, как мы надеемся, Эна вспоминает, что лучшая защита — это нападение, поэтому начинает рассказывать сама.
— Сначала я искала такого, как мой старший крутой брат! — в меня на расстоянии безжалостно воткнут палец, — Чтобы высокий, злой, с мышцами! Прямо ух! Такие только у деда водятся, но там мозгов нету, вообще! Я у деда спрашивала, далеко не все школу кончили! Потом я искала такого, как Такао! Он по другому крутой! Знаете, сколько ему девок в школе признались?! Все! А он, гад, потом пришел с
бумажным пакетом… теперь его ненавидят!— Рио научил, — тут же кивнул Такао, — Большое ему спасибо.
— Вот! — Эна продолжала нагнетать страсти, — Таких как они — больше нет! А такая как я — вообще единственная на всю Японию! И что делать?! Как размножаться!?
— Эна!! — родители хватаются за всякое.
— Что Эна?! У нас только Рио достаточно крутой мужик и при этом не мой брат! Но он меня боится! Я его тоже…
— Так боится, что пообещал Эне подарить квартиру, когда она выйдет замуж, — уточняю с удовольствием я, — Но только не за него.
— Вот!! — торжествует сестра, а потом смысл моих слов просачивается в её сознание, — Как квартиру?!!
— Не отвлекайся по мелочам, рассказывай дальше.
В общем, вопрос поиска возможного любовного интереса у Эны стоял давно и очень остро. Будучи активной, живой и яркой девушкой, она рассматривала обычных японских парней как «одинаково застиранные тряпочки, не имеющие ни малейшей индивидуальности». Это было вполне логично, но ни разу не хорошо.
— И тогда… — девичий палец грозно уткнулся в потолок, — … я решила слушать собственное сердце!
Наврала, разумеется. Сидела себе спокойно на перемене, маялась дурью, чуть ли не ковыряя в носу, как в это время прибежала одна из её подруг с захватывающей новостью — кто-то, прямо сейчас, рисует Эну Кирью в клубе рисования! Разумеется, девушка тут же поскакала туда, а там, к своему громадному удивлению, обнаружила рисующего мальчика, которого никогда не видела!
Позже выяснится, что этот тихий, лохматый и почти забитый подросток-невидимка учился с Эной в одном классе младшей школы и вот, теперь учится в параллельном, но для парня, привыкшего тихо и спокойно жить, уже всё будет кончено — в его жизнь, с грацией атакующего бегемота, войдет первая красавица как минимум Аракавы.
Еще и дверью хлопнет по дороге.
Проще говоря, Эна нашла себе тихоню, потом нашла его забавным, а затем начала терроризировать.
— Да не такая я!
— Все именно так, как они-сан говорит! — тут же сдал её брат, — Видел я этого Хидео! Вчера! Он на свой мольберт молиться пытался под конец дня! Вроде даже плакал…
Ну, судя по тому, что я слышу, это совершенно безвредные для нашей семьи отношения, от которых если Эна и забеременеет, то это будет целиком и полностью её вина. В целом, мы совершенно бессильны перед вариантом развития событий, в котором моя сестра кого-нибудь может изнасиловать, так что можно лишь порадоваться тому, что она, наконец, нашла себе отдушину.
— Злые вы!! — с надрывом в голосе и слезой в глазу, Эна Кирью покинула семейные посиделки, убежав плакать в свою комнату. Правда, по пути утащив из холодильника свой любимый пудинг.
Посидев с родителями, я отправился домой, вполне довольный тем, как проходит этот день. Много общения — зло, но решаются вопросы, которые с наскока не возьмешь, а это очень хорошо. Некоторое время назад я был буквально завален различными делами, долгами и обстоятельствами по самую макушку, а теперь, наконец, разгребся, получив передышку.