Искатель

— Ты мне не нужен нарезанным на сашими, уйгур, — медленно покачал я головой, отбрасывая катану и снимая плащ, — Обойдемся без фокусов.

Мой жест и слова произвели чересчур сильное впечатление на наемника. Он испугался, даже сделал пару шагов назад.

— Высокородный…? — пробормотал он чуть ли не робко.

— Я не имею отношения к этим позерам, — качнул я головой, — Ты долго будешь болтать не по делу?

Вот тогда он разозлился. Даже не так — взбесился. Моментально, налившись яростью, чуть не лопнув от неё на первом же вздохе.

— АХ ТЫ МАЛЬЧИШКА!!! — взревел китайский боец, кидаясь на меня со всей прыти своего почти двухсоткилограммового тела.

Чего я и добивался. Мечущиеся лучи света, насыщенные цвета, сломанные столы и разбросанные тела — идеальная ситуация для применения «пустоты».

Исчезнув с глаз летящего со всех ног бойца, я, сделав быстрый шаг в сторону, нанес ему беспощадный прямой удар в ухо костяшками пальцев. Далеко не настолько мощный, чтобы сдвинуть эту тушу в сторону, но это она и сама с успехом сделала, почувствовав ошеломляющую боль. Снеся несколько столов, здоровяк рухнул на чей-то кровоточащий труп и с ним в обнимку обрушил один из низеньких диванчиков, оказавшихся у него на пути.

Задолго до того, как я проглотил пропитанное Ки моего прадеда Снадобье, я думал о том, что делать, если «надевший черное» не будет настроен сражаться с тобой, а будет нацелен убивать. В таком случае, он вполне может атаковать с целью взять тебя в захват, чтобы просто переломать так, как ему будет угодно. Нога всегда сильнее руки, борец всегда опаснее ударника, масса правит балом… исключений мало. Поэтому пришлось придумывать особый приём, чтобы было чем встретить таких энтузиастов. Правда, сейчас он мне не пригодился.

— Еще раз попробуешь показать мне атакующую свинью? Или сразимся нормально? — спросил я держащегося за ухо уйгура, вставшего на колено, — Или, может, ты с братьями никогда и не сражались, м? Просто валили всех подряд своими тушами, а затем смеялись над наивными простаками?

Кажется, я угодил в точку. Наемник встал и, периодически хватаясь за ухо и морщась, очень неуклюже принялся подходить ко мне боком, изображая боевую стойку. Не поверив в эту клоунаду, я позволил ему подойти поближе, чтобы, в один прекрасный момент, развести руки, лягушкой кинувшись на меня. Видимо, чтобы не убежал? Еще раз скрывшись в «пустоте» для чужих глаз, я высоко подпрыгнул, пропуская тушу под собой, а затем, приземлившись, с размаху въехал ему в уже поврежденное ухо. Издав натуральный визг, уйгур попробовал развернуть корпус, но добился только получения еще одного удара, попавшего в глаз. Отскочив, я принялся за ним наблюдать.

— Ага, значит, всё-таки, что-то можешь, — кивнул я своим мыслям, — Свиньей ты только притворялся.

С черепа наемника медленно сходила отсвечивающая металлом энергетическая пленка, прекрасно защитившая его от травмы глаза. Он встал, уже не изображая из себя теряющего голову от ярости низкопробного драчуна. Теперь это был сильный, предельно уверенный в себе и почти готовый к бою воин, собранный и серьезный.

— Я возьму тебя живым, — поведал он, — Кажется, нам с братьями за тебя заплатят очень много.

— Умнее ты не стал, — вздохнул я, — Что же, будем обходиться тем, что есть.

Затем мы столкнулись. Это уже был полноценный, правильный бой. Его удары против моих, сила, ловкость, опыт и Ки, умение перемещаться, наносить и принимать удары. Он был намного сильнее, с куда более крепким мышечным каркасом, но двигался даже медленней моего деда, позволяя мне танцевать вокруг этого человека, периодически пытаясь проверить на прочность его ноги лоу-киками. Сам йугур, уже продемонстрировавший, что владеет редкой разновидностью защитной техники, невозмутимо наступал, не обращая внимания на мои удары.

И, разумеется, не смог не попасться в ловушку.

Джигокукен, на мой взгляд, был техникой незавершенной. Усиленный удар, попадая по противнику, пробивал его защиту и частенько отбрасывал тело назад, но, при этом, энергия импульса Ки, проходящая через конечности и тело бьющего, усиливала удар, а затем бездарно рассеивалась в воздухе. Дополнив дедовский прием техникой, которой обучил Асуми, я получил куда более любопытный результат. Теперь…

…Ки детонировала после нанесения удара.

Наемника отшвырнуло так, что его тело до половины пробило полукруглую сцену, на которой ранее выступали стриптизерши. Он улетев, пуча глаза и теряя капли крови изо рта, сокрушая своим телом крепкие доски и металлический каркас сцены. Всё случилось настолько быстро, что технику защиты он попросту не успел выстроить ни на сам удар, ни на последствия, собранные его спиной.

Я терпеливо дождался, пока он, ворочаясь среди обломков, придёт в себя. В целом, больше ничего не оставалось, так как лезть к нему, наполовину закопанному в сцену, было неразумно.

— Да кто ты… такой… — кряхтел он, воюя со сценой для шлюх и продажных школьниц.

— Удивительно дурацкий и удивительно японский вопрос, — подумав, ответил я ему, — Какая тебе разница? У нас бой. Вместо того, чтобы вернуться в него, ты изображаешь из себя жирную проститутку, не удержавшуюся на шесте. То свинья, то девка. У вас, у уйгуров, что вообще в голове происходит?

На этот раз я умудрился задеть его всерьез. Мужик, с краснотой во всю грудь, а теперь еще и с покрасневшими от настоящей злости глазами встал, начав с ревом крушить всё вокруг себя, выбираясь наружу. Выбравшись, он стряхнул с себя последние обломки, уставившись на меня.

И тогда я прострелил ему плечи. Сначала их, по пуле в каждое, прямо в бицепсы так, чтобы пули расплющило о кость. Затем, когда глаза уйгура налились тотальным шоком и недоверием, я, не спеша, перевёл прицел подобранного пистолета на его колени, снова сделав два выстрела. Точные попадания.

Человек упал на спину, так и не сведя с меня глаз.

— Что? — непонимающе спросил я его, подбирая катану, — Я же сразу сказал, что неприличный. Хватит играться, пора переходить к делу.

Слишком крепкий оказался. В ином случае мне бы пришлось с ним еще долго возиться. А «игла» бы ему разворотила слишком многое…

///

— Быстрее можешь? — угрюмо спросил Ява водителя, напряженно всматривающегося вперед.

— Нет, господин! — быстро и нервно ответил тот огромному китайцу, который, несмотря на все свои старания потесниться, то и дело задевал его плечом, — Другой дороги нет! День, пробки…

Действительно, вся полоса движения стояла, еле-еле двигаясь вперед. Ява засопел, пытаясь достать из кармана телефон так, чтобы не развалить эту хрупкую японскую машину. У предводителя Братьев было на редкость паршивое настроение, что чувствовали все находящиеся в машине. Особенно те, кто сидел сзади.