Искатели злоключений. Книга 2
Шрифт:
– Девочку зовут Гриль, – сказала фрау Стибрис, – она очень послушна, к ней только нужно найти правильный подход.
– Если вам удастся это сделать, мы удвоим жалование, – добавил ее супруг. – Характер у нашей Гриль довольно оригинальный, но терпеть его можно.
– Особенно если вы целый день пропадаете на службе и дочку видите только по выходным! – съязвила фрау Стибрис, бросая насмешливый взор на своего мужа.
Но тот ничего не ответил жене в ответ на ее колкость и поспешил отворить дверь в детскую.
– Гри-иль! – пропел любящий папаша, с опаской заглядывая внутрь комнаты. –
– Мотылек? – высунулась из-под кровати курчавая каштановая головка с карими, как у Пугаллино, глазками. – Ее зовут Мотылек?
– Меня зовут фроляйн Элиза Мария Августа, – сказал я с легкой обидой.
– Ну, это очень длинно! – сморщила капризно маленький носик девчонка. – Я буду вас звать фроляйн Мотылек!
– Пожалуйста, не перечьте! – шепотом попросил меня Стибрис. – Мотылек так Мотылек! По-моему, не такое уж плохое прозвище.
– У вашей дочки имя не хуже, – ответил я так же шепотом. И обратившись к продолжавшей торчать под кроватью девчонке, сказал равнодушным голосом: – Можешь лежать там хоть целую вечность. А я пойду угощусь мороженым. У вас есть клубничное? – посмотрел я на фрау Стибрис.
– Разумеется, есть!
– Вот и отлично!
В ту же секунду моя воспитанница выскочила из-под кровати и подлетела к двери:
– Вот еще! Я первая придумала полакомиться мороженым! А вы мне про это и сказать не дали!
И она помчалась стрелою на кухню.
– Кажется, я поняла главный секрет ее характера, – проговорил я задумчиво. – Девчонка все делает наоборот!
– Или ничего не делает, – добавил господин Стибрис и тяжело вздохнул.
Глава двадцать пятая
Когда у господина Стибриса родилась дочка и счастливый отец впервые увидел ее в кроватке, то он так обрадовался, что причмокнул губами и воскликнул:
– Какая прелесть! Ну, просто конфетка! Так бы и съел ее, дорогая!
– Что ты, милый, что ты! – испугалась супруга Стибриса. – Конфет у нас много, а дочка всего одна!
– Я пошутил. Конечно, я ее не съем. А вот имя девочке я, кажется, уже придумал. Мы назовем ее… Грильяж!!
Хотя девчонку и назвали таким «конфетным» именем, однако для краткости все стали звать ее просто Гриль, то есть, Причуда.
Что и говорить, причуд в маленькой головке дочки Стибриса было предостаточно, и это новое имя приклеилось к ней крепко-накрепко. Из-за «милых шалостей» и «обычных детских капризов» маленькой озорницы нянечки в доме подолгу не задерживались. И к тому времени, когда я поступил на эту должность, желающих возиться с Гриль не осталось совсем. Потому-то Стибрисы и взяли меня, «приезжую девушку-сироту», других кандидаток у них все равно не было. Мне отвели соседнюю с детской комнатку, дали все необходимое и пожелали успешной работы на ниве воспитания.
– Спасибо, – ответил я, – в успехе можете не сомневаться!
Не откладывая дела в долгий ящик, я решил заняться воспитанием капризной девчонки с этой же минуты.
– Ну, – спросил я Гриль, – что ты знаешь о правилах хорошего тона?
– Не скажу! – показала мне язык юная озорница.
Ее ответ не поставил меня в тупик: что-то подобное я и рассчитывал услышать. Поэтому я не
растерялся и задал новый вопрос:– Читать умеешь?
На этот раз Гриль показала мне язык молча. Хорошенько рассмотрев его, я уважительно проговорил:
– Ты умеешь писать буквы! Ну, ты просто молодчина!
Девчонка заметно удивилась, потом подбежала к зеркалу и в третий раз высунула язык – теперь уже показывая его самой себе.
– И никаких букв на нем нет! – вскоре раздался ее звонкий голосок, в котором звучали победные нотки.
– Зато на нем есть чернила!
– Ну и что?
– Ты лизала авторучку, когда пробовала писать буквы!
– А вот и нет! Я просто лизала чернила – они вкусно пахли!
Я снова проиграл бой, но сдаваться мне очень не хотелось. Немного подумав, я равнодушно произнес:
– Ну и правильно! Буквы мы с тобой писать не станем. Вырастем лучше неучами, пусть над нами все посмеются.
– Что?! – ахнула Гриль, и ее карие глазки увеличились в размерах. – Вы хотите сделать меня посмешищем?! Сейчас же показывайте, как нужно писать буквы! И не забудьте про цифры: я тоже хочу научиться их писать!
– Но я устала… Мне нужно принять душ…
– Мне тоже нужно принять душ! И мой язык хочет принять душ! Но мы потерпим!
Гриль достала из шкафчика письменные принадлежности и положила их на стол.
– Приступайте к обучению, фроляйн Мотылек! Иначе я пожалуюсь папе, и он вас выставит из нашего дома в три секунды!
– Почему в три? – удивленно переспросил я.
– Потому что за две секунды он не успеет это сделать!
Девочка Гриль была очень груба, но шлифовкой ее поведения я решил заняться чуть-чуть попозже. Притворно вздохнув, я присел к столу и взял авторучку.
– Начнем с буквы «А»…
– Ее я знаю! – перебила меня Гриль.
«Кажется, я допустил оплошность, – мелькнуло в моей голове. – Нужно было предложить начать обучение с буквы „Б“…».
– Наверное, ты знаешь все буквы?
– Кроме «А» я не знаю ни одной!
«Вот теперь я на верном пути… Главное, не нужно забывать о характере девчонки, и тогда все пойдет как по маслу…»
Я написал несколько букв гнэльфского алфавита и, отложив авторучку в сторону, проговорил как бы вскользь:
– Тебе, Гриль, не обязательно следует их переписывать в свою тетрадь по два – три раза. Достаточно того, что это сделала я сама.
– Вот еще! – фыркнула капризная девчонка и схватила опрометчиво выпущенную мною из рук шариковую авторучку. – Я напишу их гораздо красивее, чем вы, вот увидите!
И она, высунув лиловый язык, стала старательно перерисовывать буквы в чистую тетрадку.
– Ну как? – спросила она у меня через полчаса. – Ведь, правда, я написала красивее?
– Я так не считаю.
Гриль удивленно взглянула на строптивую воспитательницу, потом передвинула к себе мой листок и раз десять черкнула авторучкой по образцам каллиграфического искусства.
– А теперь? – спросила она, с надеждой ожидая от меня правильный ответ.
– Теперь у тебя красивее.
– У вас тоже неплохо получилось. Особенно эти длинные полоски! – Гриль весело рассмеялась и бросила на стол авторучку. – Вы не хотите пойти со мной поужинать, фроляйн Мотылек?