Искажение[СИ, роман в двух книгах]

— Кто-то еще хочет попытаться? — голос Аньки заглушило падение еще одного тела, это подпольщик с чужими мозгами на лице потерял сознание. — Значит, встали! Медленно, не торопясь!

Зашуршали отодвигаемые стулья, подпольщики, считанные минуты назад готовые были приравнять себя к творцам истории, робко, медленно, неуклюже поднимались, опасаясь вызвать гнев этой резкой, сумасшедшей девчонки. У многих дрожали руки, но вот в свою неизбежную и такую близкую смерть никто из них не верил, потому вставшие из-за стола выстроились у стены без всякого сопротивления.

Ротный мельком глянул на побледневшего Пашу, на Аньку с раскрасневшимися щечками, сжимающую обрез, шагнул к дверям и крикнул:

— Волька! Давай сюда пятерых…

Пару десятков секунд спустя комнату заполонили пять стрелков, но без винтовок, вооруженные захваченными запасливым старшиной пистолетами-пулеметами "ликвидаторов".

— Паша, — ротный даже прищелкнул пальцами, привлекая внимание, — давай, начинай снимать…

Паша покрутил головой, будто бы приходя в себя после сильного удара, достал из запазухи миниатюрную любительскую видеокамеру, стараясь не прикладываться глазом к окуляру, навел её на стоящих у стены и включил запись.

Исход

Они вышли из-за угла обыкновенного старого дома окраины города, и Анька остановила Пашу возле стены — невзрачной, рябенькой, давно уже не освежаемой косметическим ремонтом. Чуть подальше в стене видна была низенькая и узкая дверь с пятнами облупившейся от времени, потерявшей изначальный цвет краски, ведущая в подвал дома.

— Так всё просто? — недоверчиво спросил Паша, вглядываясь в дверь, закрытую на кусок проволоки, обмотавшей старинную, проржавевшую ручку и какой-то металлический стержень, торчащий рядом из стены.

— Как всегда, — пожала плечами Анька, — ожидаешь праздника с шампанским и фейерверками, а получаешь стакан водки и крохотный огонек зажигалки за столом на кухне.

— А у меня глюки или стена и вправду шевелится? — Паша сделал волнообразное движение ладонью, имитируя замеченную рябь на стене.

— Правда шевелится, — серьезно подтвердила Анька, — но — это глюки.

Из-за угла дома по одному стали появляться стрелки. Шедший в числе первых ротный остановился возле Аньки.

— И как ты только в этих домах ориентируешься? — покачал он головой. — Все прям на одно лицо, да еще ни номеров, ни названий улиц не написано, не то что в центре…

— Привычка, Андрей Василич, — пожала плечами Анька. — Родилась все-таки и жила долго в таком же времени, да и дома у нас на эти сильно похожи…

Ротный отвлекся от разговора, жестом показав старшине, что бы тот открывал подвал и спускался туда. Скрипнули ржавые дверные петли, старшина обломком кирпича, невесть откуда взявшегося здесь, возле стены дома, и даже позеленевшего от возраста, подпер дверь. Заглянул в подвал и слегка боязливо, выставив вперед винтовку с зачем-то примкнутым штыком, сгорбившись, вошел внутрь.

— Мне тоже всегда страшно, — кивнула Анька, проследив взгляд ротного. — Сколько уже ходила туда-сюда, а никак не привыкну.

— Да уж, в первый-то раз страху было побольше, — согласился ротный. — Вот же сколько про это ни говорили, а всё равно интересно, кто же такую штуку придумал?

Но, видимо, вопрос был риторическим, и Анька промолчала, напряженно следя за подвальной дверью. Через минуту старшина появился у входа, помахал рукой, подзывая к себе стрелков, и теперь уже пятеро скрыли в темноте.

— Пошли глянуть, как оно там, у нас, — пояснил замершему у стены Паше ротный, — ежели всё в порядке, то и остальные следом…

— Перестраховщик ты, Андрей Василич, — сказала Анька, — что там может поменяться?

— Береженого бог бережет, — солидно ответил ротный.

Паша, полностью согласный со стратегией ротного, хотел было что-то добавить, больше ободряя самого себя, чем по делу, но из подвала вновь вынырнул старшина и теперь уже громко скомандовал:

— Рота, по одному! домой! Марш!

Стрелки без суеты, спокойно выстроились в длинную колонну, прикрываемую, опять-таки на всякий случай, пятеркой с винтовками наизготовку, выставленными в сторону возможного появления противника. Маневр, простой и незамысловатый, был отработан четко, как на картинке, и Паша в восхищении только покачал головой.

— Ну, вот, — сказал ротный, — через пару минут все там будут… Теперь уж не сглазишь… Не скучно без нас-то тут будет?

— Тут сейчас самое веселье начнет, — угрюмо ответил Паша. — Да только без нас. Военных в город уже однозначно не пустят, но сами чистить будут — мама не горюй! Отсюда уходить надо побыстрее, Анька-то везде, где только можно, засветилась, искать её будут — землю рыть.

— Так может — с нами? — кивнул в сторону подвала, где один за другим исчезали стрелки, ротный. — Там уж никто не найдет.

— А что мне у вас делать? — поинтересовался без всякого желания Паша, считая, что правильным будет — "где родился, там и пригодился".

— Как это что? Буржуев бить, нашу власть крепить, рабочую, крестьянскую, солдатскую… — ротный пристально посмотрел на Пашу.

Но, похоже, сейчас решал не он.

Анька, задумчиво взъерошила волосы на затылке:

— А ты мне вместо обреза маузер найдешь? тот, с деревянным прикладом? — спросила она ротного, делая вид, что от наличия или отсутствия маузера зависит её решение.

— Германский, что ли? — усмехнулся ротный, — который К-96? для тебя поищем — найдем…

— Пошли, Паша, — схватила Анька того за рукав куртки. — Здесь мы, и правда, пропадем ни за грош…

— А там?

— А уж там мы на гроши размениваться не будем…

ПЫЛЬ (Второе искажение)

Часть первая

"Пыль, пыль, пыль, пыль от шагающих сапог…

Отпуска нет на войне!"

Р.Киплинг