Искра

Так и вышло. Прохоров приехал, когда уже начало темнеть. Причем приехал он не на телеге, а на вполне себе приличном автомобиле. Товар оказался настолько дорогим, что доставка до нас стала бесплатной, а вместе с унитазом и раковиной доставили заодно самого Прохорова. Важный приказчик передал нам купленный санфаянс, отнеся его в дом и обстучав со всех сторон, чтобы мы убедились в целости товара, после чего вручил стопку проспектов и отбыл, хотя я с интересом бы посмотрел, что у его блестящей машины внутри. В этом мире так близко машину я увидел впервые. И хотя внешне она не сильно отличалась от тех, что были в моем прошлом мире в начале двадцатого века, я был уверен, что внутри отличия непременно найдутся. Поискать их мне не дали, поскольку приказчик не столько торопился вернуться в Гарашиху, сколько опасался задерживаться в Дугарске, о котором ходили самые пугающие слухи. Он быстро распрощался и уехал, распугивая пешеходов звуками клаксона, необычайно громкими и противными.

Прохоров вручил мне две коробки конфет и отсчитал деньги, которые остались с моей доли с продажи ингредиентов после всех покупок. Вышло чуть больше двадцати шести рублей.

— Вторую раковину я брать не стал, — отчитывался он, время от времени неодобрительно цокая языком. — Денег бы хватило, но я решил — на кой она нам. Зубы мы почистить можем на кухне, а вывезти потом не успеешь, и останется все это тварям поганым. И денег опять же у тебя нет. Вот я и решил, что ежели тебе так важна вторая раковина — купишь потом сам. В Гарашиху съездишь или у нас закажешь.

— Согласен, обойдемся без второй раковины.

— Ну дык. Ни отопления, ни освещения, зато с ентим, как его там? Унитазом.

— Мы же с тобой артефакторы? Неужели не сделаем освещения? — усмехнулся я. — Коломейко нам как раз Шар Света давал.

— У меня он третьего уровня, — сообщил Прохоров. — Толку от него мало.

— У меня шестого. Значит, надо качать это заклинание. Схемы светильников у меня есть — книгу нужную у Коломейко купил. Набьем на себе руку и пойдем предлагать услуги в массы.

— Скажешь тоже, — хохотнул Прохоров. — Нормальный светильник поди уровней двадцать Шара-то требует.

— Будем качать. Его и Жар.

— Че за Жар?

— Заклинание из стихии огня. В бытовых артефактах используется. И в отопительных, и в плитах, и для нагрева воды в кране.

— Это из той книги, что ты у Коломейки купил? Полезная, оказывается, — задумчиво сказал Прохоров. — Меня обучишь?

— Сам обучишься. Можешь читать все книги, что у меня есть.

— Дык я читаю не очень хорошо, — смущенно сообщил Прохоров. — Лучше объясни.

— Нет уж, лучше прочитаешь сам, заодно и навык чтения подтянешь.

— Такой тоже есть?

— Кто знает… Ты упорный, вдруг получишь. Есть будешь? Я как раз щи разогрел. На обед делал.

— Голодный как волк, — признался Прохоров. — В Гарашихе толком и не перекусил ничего. Пока продал, пока купил — время прошло, а когда предложили с покупкой проехаться с ветерком — отказываться не стал. Хорошая машинка, токмо мне не светит.

— Чего это не светит?

— Дорого сильно.

— Это сейчас дорого, а лет через десять будет уже доступно, — возразил я.

Мы пришли на кухню, и Прохоров огляделся

— Смотрю, ты время не терял, — одобрил он.

— Мы с Митей время не теряли. Правда, до замочных артефактов я так и не дошел, — покаялся я. — Еще вспомнил, что колокольчик с калитки не снял, а значит, его тоже придется делать заново.

Про колокольчик забыл даже Валерон. И забрать его теперь не получится: княжеские люди действительно оцепили тот район, и хода туда больше никому не было. Ключи от дома я сдал, и возвращение артефакта может стать проблематичным. Да и не хотелось мне обращаться к Козыреву или даже к князю с просьбой. Выставят так, что я же еще останусь должен за услугу. Артефакт простенький и недорогой — сделаю еще раз, тренировка даже полезна.

Прохоров набухал себе полную тарелку щей и уминал за милую душу с таким аппетитом, что и мне есть захотелось зверски, и я к нему тоже присоединился.

Валерон вывалился перед нами прямо на стол, икнул, выплюнув при этом звякнувший мешочек, и испуганно уставился на Прохорова, который замер с ложкой у рта.

— Если уж меня все равно спалили, налей мне супчика, — жалобно тявкнул Валерон. — А то так есть хочется, что голова кружится.

— То, что у тебя мозги не работают, я заметил, — едко бросил я.

— Ты мне? — почему-то шепотом спросил Прохоров.

— Нет, я этой наглой псине.

— А это кто?

— А это, Гриша, твоя клятва о неразглашении. Короче, без клятвы ты из кухни не выйдешь.

— Уверен? — скептически спросил Прохоров.

Валерон зевнул так, как он это умел, почти вывернувшись наизнанку и показав длиннющие зубы.

— Без вариантов, — честно сказал я. — Слишком многое на кону стоит. Можно сказать, судьба мира.

— То, что ты непростой парень, я давно понял, но чтобы настолько… — покрутил Прохоров головой и осторожно указал пальцем в Валерона. — Енто че, из тварей зоны?

— Нет, это мой магический помощник. Он слишком приметный, поэтому я его не афиширую.

— Не чего?

— Не показываю посторонним. Так что либо ты не посторонний, либо…

— Клятву, значится… — Прохоров задумался. — Можно клятву. Токмо у меня условие будет.

— Какое?

— Когда ты князем будешь, дашь мне дворянство. Наследуемое.

А губа у него не дура, однако. Князья действительно могли давать дворянство, только безтитульное и пользовались этой возможностью редко.

— Гриш, я князем не буду. Я если и в очереди, то где-то в самом ее конце — так что рассчитывать на это не стоит. И за клятву неразглашения это слишком жирно.

— Я клятву верности дам, — предложил Прохоров. — Я ж почти целитель, чутка подучиться — и все. Тебе ж верный целитель нужен? Нужен. Вот я им и буду. И вообще, я на все руки мастер.

— Бери, пока предлагает, — тявкнул Валерон. — Заменишь «когда» на «если» — и можно обещать все что угодно.

— Это обман. Партнеров не обманывают, — возразил я.

— Ты к чему? — спросил Прохоров, для которого тявк Валерона был непонятен.

— Разговариваю с помощником. Он предлагает заменить в твоей фразе «когда» на «если», то есть по факту обмануть, потому что князем я не буду.

— Ты ж с княжеской семьи?

— Я нынешнего князя даже не видел ни разу, как и его наследника. А уж мне вообще не светит быть князем никогда.

— Так-таки никогда?

— Шанс есть, — признал я, — но очень низкий.

— А коли есть, так я согласен. С меня клятва верности, с тебя — дворянство, ежели станешь князем.