Искры

Выйдя с Леоном в коридор покурить, Яшка заговорил с ним о свадьбе. Но Леон с первых же слов дал понять, что вопрос о женитьбе на Алене может решать только с ней самой.

Тогда Яшка пошел напрямую.

— Ты мне голову не морочь, Левка, — сказал он, хмурясь. — Я скоро совсем уеду с хутора, и мне надо знать: женишься ты на Аленке или нет?

— Я тебе повторяю: сначала поговорю с Аленой. А ты почему так хлопочешь? — спросил Леон.

— А потому, что у вас без меня ничего не выйдет. Я силу над отцом сейчас имею и могу вам помочь. А уеду — черта с два тогда вам сладить с ним.

Яшка сообщил Леону о своих планах и заключил:

— Тогда мне не до вас будет. По правде тебе сказать, я думку имел взять с собой и тебя, да ты уже работаешь.

— Для чего это ты хотел меня взять, интересно?

— Вдвоем ставить дело, — коротко ответил Яшка.

— Вдвоем? А ты знаешь, сколько у меня капиталу? — усмехнулся Леон.

— Зато у меня есть не одна тысчонка, а будет… много будет, — спокойно ответил Яшка, смотря в темное окно.

Леон исподлобья глянул на его самоуверенное лицо, на новую тройку из черного сукна и недовольно спросил:

— Это что, вместо Семки, выходит?

— Семка — отцов работник, батрак. А ты был бы моим помощником, управителем. Бросай эту чертову шахту и едем. Жалеть не будешь.

Предложение Яшки было так неожиданно, что Леон задумался. Соблазн был велик: он, Леон Дорохов, увидит сытую жизнь, женится на Алене! Да ведь тогда… Да хоть трава не расти тогда в чистом поле! Кончатся все его невзгоды. Он сам со временем может стать богатым человеком. Но какой-то внутренний голос твердил ему: «Нет, неспроста говорит об этом Яшка. Хочет купить за место управителя. А кем управлять? Нашим же братом, бедными мужиками, как отец и Ермолаич. Гнуть, давить их, выжимать последние соки из них, чтобы Яшка мог богатеть? Ловко выйдет».

Леон бросил окурок и решительно ответил:

— Нет, Яков, я не поеду. Мы с тобой разные люди.

— Ну и дурак!

Поздно вечером, возвращаясь из города, Алена и Леон поотстали от Чургиных и Яшки и заговорили о своих делах. Алена еще в хуторе знала о намерении Яшки пригласить Леона к себе на работу и тогда же заявила, что с этим торопиться не следует. «Сперва начни хозяйствовать, а то сманишь Леву с места, а у тебя еще, может, и не получится ничего», — сказала она. Не верила она, что у брата все пойдет гладко. Слишком невероятным казалось ей все то, что говорил Яшка, думая сразу на голом месте, в степи, ставить огромное хозяйство. Поэтому она и одобрила ответ Леона и даже предупредила его:

— Ты поменьше слушай Яшку. Он отцу родному голову заморочил. Такого хитрющего я еще не видала, как Яшка.

— Ну, с Яшкой — дело простое, — сказал Леон. — Меня интересует отец твой. Как он теперь, притих? Может, еще раз попробовать посвататься?

— Притих, — ответила Алена, — да надолго ли? Сейчас Яшка совсем забил ему голову своими планами, только о нем и говорит. Ну, а наше дело ему, сам понимаешь, нож острый.

— Давай повенчаемся без его благословения — неожиданно предложил Леон. — Вот так, в чем идешь.

— Да что же я, босая, голая или богом проклятая? — удивленно спросила Алена. — Кому же все останется приданое, как его два сундука битком набито? И такое скажет!

Леон рассмеялся и обнял ее:

— А брось ты, Аленушка, все это приданое. Давай квартиру завтра искать.

— Без венца я за тебя не пойду, — наотрез отказалась Алена. — Скажут: мол, наделала дел такая-сякая, вот и приходится выходить без родительского благословения.

— Тогда у нас будет вечная карусель. Отец не отдаст, а ты не захочешь выходить без его благословения. Сколько же это тянуться может? Меня и так дядя Василь монахом прозвал, — попробовал пошутить Леон, — а я в монастырь пока не собираюсь.

Алена ревниво посмотрела на него и недовольно сказала:

— Может, приискал какую тут? Ничего, подождешь, не умрешь. Квартиры нет? Нет. Кровати нет? Нет. Обедать — сидеть не на чем? Не на чем. Сколько это надо тебе работать, чтоб купить все? А у меня все стоит готовое. «Карусель!» — обиженно проговорила она, а на уме у самой было: «Не отдаст батя — убегу».

Как ни пытался Леон уговорить Алену согласиться на свадьбу, она твердила свое:

— Подождем. Я от тебя никуда не денусь.

— Хорошо, Алена, — сказал наконец Леон, — я буду ждать.

Когда вернулись домой, Яшка больше для виду стал собираться ехать на постоялый двор, но Чургин предложил им переночевать у него, и Яшка с удовольствием согласился. Он достал еще две бутылки вина, Варя с Аленой приготовили закуску, и все уселись за второй ужин. Поначалу разговор шел о том, о сем, лишь бы время провести, потом. Чургин, как бы шутя спросил Алену, о чем хорошем они договорились с Леоном.

— Из пустого в порожнее переливали, — ответила Алена.

— Так. А я думал, что Леон вам что-нибудь интересное предложит.

— Вы бы поглядели, как они встретились, — вмешался Яшка в разговор, — мне пришлось отвернуться.

— Яшка, бессовестный! — смущенно крикнула Алена.

— Ты не красней, а лучше скажи: будет у вас свадьба? Тут все свои, нечего крыться.

— Будет, — ответил Леон. — Завтра пойдем квартиру мекать и покупать кровать, стол, тарелки, кастрюли и прочее, что требуется по домашности. Так? — обратился он к Алене.

Алена опустила голову и молчала. Всем стало ясно, что они не договорились.

Чургин медленно наполнил рюмки цымлянским вином. Ему и хотелось, чтобы у Леона все хорошо кончилось с Аленой, и противно было родниться с Загорулькиными.

На другой день, когда Яшка собрался ехать, недалеко от квартиры Чургиных остановилась подвода. Сидевший на дрогах человек в казачьем картузе подозвал проходившего мимо шахтера, о чем-то спросил его. Шахтер указал на казарму, и подвода вскоре остановилась рядом с извозчиком, нанятым Яшкой.

Яшка узнал в казаке Егора Дубова.

— Не хочешь признавать, станишник? — спросил Егор. — Где тут Илья Гаврилыч квартирует?

— Вот его окно… А что мне с тобой делить? Это ты с отцом дели, а я тут ни при чем, — криво усмехнулся Яшка и заторопил извозчика.

Егор привез сына, чтобы определить в больницу. Варя уложила мальчика на кровать, пошла в контору и попросила вызвать мужа из шахты. Вскоре Чургин пришел и вместе с Егором поехал в земскую больницу. Доктор Симелов, осмотрев больного, пригласил старшего врача, и после некоторых колебаний они согласились оставить мальчика в больнице. Симелов отозвал Чургина в сторону, тихо сказал: