Искупление
Шрифт:
Удалившись, он оставил Хейвен одну в огромной столовой. Келси вернулась спустя несколько минут и остановилась в дверях.
– Что скажешь?
– Что ж, – сказала Хейвен, вставая, – возможно, ты не так уж и сильно преувеличивала.
Келси рассмеялась.
– Я же говорила. Ужас.
Ужас? Возможно, и нет, но семья Келси определенно относилась к той категории людей, которых Хейвен всеми силами избегала еще со времен своего детства.
* * *
Субботней ночью католическая церковь Святой Марии казалась заброшенной, длинные ряды
Людей, которые под светом луны беспечно и бесцеремонно нарушали заповеди, которые они клялись соблюдать по воскресеньям при свете дня.
Винсент пришел в церковь под покровом ночи, одетый в большую черную толстовку с капюшоном, которая была покрыта крупными снежинками. Оказавшись среди церковных стен, он снял капюшон, открывая виду свои темные, взлохмаченные волосы. Он не подстригался и не брился уже несколько недель – его челюсть была покрыта щетиной. На его талии свободно сидели мешковатые джинсы. Теперь он казался полной противоположностью опрятному доктору, которым он некогда был.
Пройдя по проходу, он направился к передней части церкви и остановился возле большого органа, располагавшегося слева от кафедры. Спустя пару мгновений Винсент услышал позади себя шаги. Они были едва слышимыми – человек, не привыкший прислушиваться к опасности даже в дуновении ветра, их определенно не расслышал бы.
В последний раз Винсент виделся с отцом Альберто достаточно давно – в последнюю их встречу он излил ему всю душу, отпустив самых сильных, самых темных демонов, но теперь он вновь нуждался в священнике. Ему требовался его совет. Винсенту хотелось узнать, допустимо ли сделать что-то аморальное для того, чтобы избавить других от страданий. Он понимал, что плохие поступки никак не сложатся в один хороший, однако мысль о том, что один плохой поступок может быть простителен в том случае, если он сможет исправить все остальное, никак не давала ему покоя.
Склонив голову, Винсент закрыл свои усталые глаза и медленно перекрестился.
– Простите меня, святой отец, ибо я грешен.
– Ничего другого я и не ожидал.
Винсент распахнул глаза, услышав отчетливый, бесстрастный и пугающе знакомый голос. Встрепенувшись, Винсент ощутил, как сильно забилось его сердце, когда он обернулся и встретился лицом к лицу с человеком, которого он никак не ожидал здесь встретить: Коррадо.
– Я едва узнал тебя, – сказал Коррадо, стоя в нескольких футах от Винсента у передней скамьи. – Ты ведь не крал одежду у сына, нет? Тебе не очень идет.
Винсент подозрительно посмотрел на него. Коррадо казался расслабленным – смотря на Винсента и ожидая ответа, он держал руки в карманах брюк своего черного костюма.
– Как ты меня нашел? – спросил Винсент.
Коррадо покачал головой.
– Мне повезло. Честно говоря, ты очень предсказуем. Как и твой сын.
– Что ты здесь делаешь?
– Я могу задать тебе аналогичный вопрос, Винсент, – ответил Коррадо. – Церковь много веков назад перестала быть убежищем. Они больше не в силах тебя защитить. Хотя, возможно, они смогут защитить тебя от Бога, но не от человека. Ничто не защитит тебя от людского гнева. Ни полиция, ни священник.
– Я не искал убежища, – ответил Винсент. – Я пришел за советом.
– В таком случае, я, возможно, смогу тебе помочь. Пожалуйста, продолжай. Простите меня, святой отец, ибо я грешен. С момента… – Коррадо замолчал, приподняв брови в знак ожидания.
Винсент осмотрелся по сторонам. Коррадо блокировал главный выход из церкви. Он сможет покинуть ее только в том случае, если Коррадо позволит ему это сделать.
– С момента моей последней исповеди минуло шесть месяцев.
– Шесть месяцев, – повторил Коррадо. – Уверен, есть вещи, в которых ты хочешь покаяться.
Винсент усмехнулся.
– Пожалуй, их куда меньше, чем у тебя.
Рассмеявшись, Коррадо достал руки из карманов. Чувства Винсента обострились, когда он увидел черные кожаные перчатки. Винсент хорошо знал этот вид человека за работой. Коррадо походил на жнеца, на посланца смерти, лишающего людей жизни и бесследно исчезающего без единого следа.
Его жертвы редко знали, что именно положило конец их жизни. Многие из них его даже не видели – он поджидал их ночью и пускал пулю им в череп, разрывая их спинной мозг и моментально их убивая. Ловко и аккуратно, безболезненно и быстро. Он расправлялся с делом за несколько минут. Коррадо не был сторонником пыток – за исключением тех случаев, когда он был рассержен.
Когда Коррадо злился или воспринимал случившееся как личную обиду, он становился другим человеком. На свободу вырывался отвратительный, злобный монстр, прорывавшийся через его спокойную натуру. Когда подобное случалось, никто не был застрахован от его ярости. Он не совершал ошибок и делал все исключительно аккуратно, однако вторая его натура не знала пощады. Он мог разорвать человека на куски – медленно и методично – до такой степени, что в итоге его жертву было невозможно опознать.
– Тебя прислал Сал? – спросил Винсент, пытаясь сохранять спокойствие.
Коррадо покачал головой.
– Это было мое решение.
Не бизнес. Личное.
Сделав шаг вперед, Коррадо поправил свои перчатки, проверяя, хорошо ли они сидят. Винсент моментально сделал шаг назад. Он сделал это еще несколько раз, их движения напоминали смертельный танго.
– Мне не хочется в это верить, – сказал Коррадо, – но, видя тебя здесь – видя тебя таким – я не могу не задаваться вопросом о том, не правда ли это.
– Все не так, как кажется, – ответил Винсент.
Коррадо покачал головой.
– Разве когда-то бывает иначе? Но это неважно, и ты это знаешь. Ты пересек черту, и не имеет значения, по какой причине ты это сделал и что именно ты планировал осуществить на другой стороне. Сам факт того, что ты оказался по другую сторону, непростителен. Lupo non mangia lupo. Сколько раз мы слышали эти слова от твоего отца, когда он был жив? Сколько? Волки волков не кусают. Мы не идем против своих.
– Ты прав, – сказал Винсент. – Если ты не можешь доверять своим, то кому сможешь?
– Никому, по мнению твоего сына, – ответил Коррадо. – Non fidarsi di nessuno. Ты хоть подумал о том, как это скажется на нем? Как это уже сказывается?
Мысли о Кармине причиняли Винсенту боль.
– Он в порядке?
– Конечно же, нет. Он никогда больше не будет в порядке! Ему приказано убить тебя!
Вздрогнув от враждебного тона, Винсент поспешно сделал несколько шагов назад.
– Не дай ему этого сделать.
– Я и не планирую, – Коррадо едва заметно прошел вперед, не упуская ни одного движения.