Искупление

— Я люблю тебя, Син. Всегда помни об этом.

Она молчит, просто кивает, у нее дрожит подбородок. Затем она целует в щеку Янну.

— Пока, — шепчу я.

Она снова кивает и открывает дверь, остается в квартире на случай, чтобы ее никто не заметил, если кто-то вдруг выйдет в коридор. Никто не должен узнать, что она проснулась этой ночью. Я выхожу из нашей квартиры, она закрывает дверь. Я иду быстро и тихо по коридору, сейчас три часа утра, поэтому здесь пустынно.

Мы выходим из здания, ни с кем не повстречавшись. Я заворачиваю за строение и вижу белую Honda с номерными знаками, которые Драган заставил меня запомнить, поджидающую нас. Я залезаю с Янной в машину, и водитель сразу же отъезжает. Я поворачиваюсь и оглядываюсь назад.

Улица пустынна.

Мне кажется настолько невероятным, что я никогда не вернусь сюда.

34.

Рейвен

Утро долго не приходит, но, наконец, солнечный свет светит в окна пустынной комнаты, где я с Янной свернулась комочком на кровати. Она проспала всю ночь, даже не подозревая о полном крушении, которое прошло в наших жизнях. Я же вообще не могла спать, обдумывая план и пытаясь просчитать все непредвиденные обстоятельства, так же как во время бессонницы считают овец, пока меня не одолел сон, но эмоции зашкаливают, поэтому я сплю беспокойно, как бы впадая в дремоту.

Веки Янны начинают трепетать, как будто по команде. Она потирает глаза и оглядывается.

— Где моя комната, мама?

— Мы провели ночь в доме друзей, дорогая.

Она хмурится.

— Чей это дом?

Я дотрагиваюсь до ее носа.

— Обычного друга.

Она зевает и потягивается, не боясь проснуться в непривычной для нее обстановке.

— Нам нужно одеться и позавтракать, хорошо, живчик?

— Мы сделаем блинчики?

— Опять? Нельзя есть блинчики каждый день. Выбирай или омлет, или вареные яйца.

Она опускает лицо в ладони.

— Омлет, — выговаривает она.

— Круто. Угадай, что мы будем делать после завтрака?

— Мы пойдем в парк?

Я делаю вид, что широко и радостно улыбаюсь. Я ни коим образом не хочу, чтобы Янна начала переживать. Она должна думать, что нам предстоит какое-то огромное приключение.

— Нет. Намного лучше, чем парк. Сегодня мы отправляемся в настоящее путешествие.

— Куда? — спрашивает она, когда ее лицо заметно оживляется.

— Угадай?

— В замок Константина, — восклицает она.

— Нет, не в замок Константина, в котором я была. Я же говорила тебе, что он его арендовал на выходные.

— Но принц должен жить в замке.

— Константин не принц.

Она хихикает.

— Он такой глупенький. Он таинственный принц, и ты станешь его тайной принцессой.

У меня такое ощущение, будто мое сердце разбивается на кусочки.

— Это ты глупая, детка.

— Нет, ты, — тут же говорит она.

— По любому, мы не поедем в замок. — Я делаю огромные глаза, словно собираюсь сообщить ей самый большой секрет во всем мире. — Мы поедем в Париж!

Ее глаза тут же округляются, рот открывается от восхищения.

— Париж?!

Я киваю.

— Мы сядем на скоростной поезд, чтобы туда поехать.

— Йеееее, — взволнованно визжит она. — А что мы будем делать в Париже, мама?

— Мы сможем делать все, что захотим.

Огромная улыбка расплывается у нее на лице.

— И к нам приедет тетя Синди? — тут же спрашивает она.

Разве она может существовать без своей тетушки Синди? Но я, продолжая радостно улыбаться, отвечаю:

— Не в этот раз, детка. Давай позавтракаем. Я слышала, как твой животик урчал ночью, как зверь.

Tот же мужчина, который еще ночью забрал нас от дома, отвозит на вокзал. Он включает радио и всю дорогу молчит. Янна почему-то не похожа на саму себя. Она с удовольствием посматривает в окно, совершенно не подозревая, что я нахожусь в как будто в трансе. Машина останавливается у железнодорожной станции Сент-Панкрас.

— Если хотите, я могу припарковаться и вас проводить?

Меня поражают его слова, но больше всего поражает, что он умеет говорить. Я поворачиваю голову, чтобы встретиться с ним глазами. У него темные блестящие глаза, совершенно невозмутимые. И мне хочется попросить у него телефон Драгана, он точно должен знать, как связаться с ним. Но тут же в голове у меня раздается приглушенный голос Драгана: «Любая попытка связаться со мной поставит под угрозу не только тебя, но и Янну».

Я отрицательно качаю головой.

— Нет, не надо. Спасибо за ваше предложение.

Он кивает в ответ.

Я забираю свою сумку, и мы выходим из машины, он уезжает. Стоя у входа в здание, я вешаю зелено-синий рюкзак на плечи Янны.

— Готова? — интересуюсь я.

Она тут же энергично кивает, и мы заходим на станцию вокзала.

— Ты только посмотри на это, живчик, — восклицаю я, глядя вверх на изгибающуюся стеклянную крышу.

Она немного подпрыгивает от возбуждения. Как мило быть такой наивной, не подозревающей о боли, панике, предательстве и страхе перед неизвестностью.

Я крепко сжимаю сумку. Все, что у меня есть в этом мире, находится в ней. Толстый конверт с билетами, наши новые паспорта, наличные и банковские карточки на мое новое имя — Келли Мур. Он не сказал мне, сколько денег на счете, который открыл для нас, он просто сказал, что нам больше не придется беспокоиться о деньгах. Одна мысль приводит меня в смятение.

Я опускаю взгляд на Янну, пока мы движемся через толпу. Она смотрит прямо перед собой, загипнотизированная столь огромным количеством народа. Я рассматриваю табло прибытия и отбытия поездов, пытаясь понять с какой платформы отходит наш поезд.

Мы направляемся в сторону платформы, Янна притихла, наблюдая за скоростными поездами. Мы раньше никогда не ездили на таких. У нас всегда не было денег, чтобы съездить куда-нибудь отдохнуть. Как только мы сядем в поезд, и он начнет отъезжать от станции, начнется наша новая жизнь. Нам всего лишь осталось пройти турникет, потом немного по платформе и подняться по ступенькам в вагон.

— Чего мы ждем? — спрашивает Янна.

Я продолжаю пялиться на новый блестящий поезд.

Янна дергает меня за руку, потому что я молчу.