Искушение для леди

Круглое лицо капитана прояснилось.

— Уильям Лэнгли? Не тот ли вы капитан Лэнгли, который так отличился в битве при Грамвусе пару лет назад?

— Да, это я. — Уилл сдержанно улыбнулся. Господи, как же тяжело сознавать, что ему нечем гордиться, кроме этой кровавой бойни.

Капитан дружески хлопнул его по спине.

— Ну что ж, добро пожаловать на борт, капитан. Именно такие люди, как вы, не позволили варварам погубить цивилизованное общество. Я Джордж Максвелл. Для меня большая честь познакомиться с вами.

— Э-э... благодарю вас.

— Ну, так что я могу для вас сделать?

— Уделите мне всего пару минут вашего времени. Я бы хотел взглянуть на список ваших пассажиров.

— Ну что ж, вы его увидите. Он внизу. — Капитан обернулся к ближайшему матросу, долговязому угловатому молодому парню. — Эй, Огилви! Пойди принеси сюда список пассажиров для капитана Лэнгли.

— Есть, сэр. — Матрос моментально скрылся.

Мужчины постояли в неловком молчании некоторое время, пока не вернулся Огилви со списком пассажиров. Она оказалась здесь, в самом конце: Маргарет Донован. Уилл указал на ее имя.

— Эта пассажирка не появилась?

Максвелл хмуро посмотрел на список.

— Ну да. Видите, мы отмечаем всех пассажиров, прибывших на судно. — Он пробежался пальцем по галочкам, проставленным возле имен, затем посмотрел на палубу. — Она придет или?..

— Нет, я так не думаю.

Уилл поблагодарил капитана и сошел с пакетбота.

Проклятие. Это могло означать одно из двух. Либо Мег направила его на ложный след, либо кто-то еще нашел ее первым.

У Уилла возникло тягостное чувство, что скорее всего верно последнее.

Но как, черт возьми, отыскать их? Он помедлил, оглядывая оживленную территорию ливерпульского порта.

Куда мог Кавершем увести Мег и своего сына?

Утренний туман рассеялся, и солнечный свет хлынул на серые воды гавани, мгновенно заискрившиеся серебром.

И Уилл сразу нашел ответ.

Конечно же, Кавершем забрал их в море.

Глава 19

Дэвид Бриггз перед лицом своей команды представлял собой поистине внушительное зрелище. Наблюдать за тем, с каким почтением ему внимают, когда он скупо отдает приказы, было невероятно приятно. Джессика сидела чинно, сложив руки на коленях, и слушала, как он общается со своими подчиненными в кают-компании — каюте, примыкающей к камбузу, в которой стоял длинный стол с двумя длинными скамьями по бокам.

— И наконец, — сказал он, взглянув на нее, а затем снова на трех моряков, старших над матросами, но ниже его по рангу, — как вы заметили, у нас на корабле пассажирка. Наша обязанность обеспечивать ей безопасность и комфорт, пока она на борту.

Джессика узнала юного мистера Джаспера, который то и дело хмуро поглядывал на нее во время совещания. И вот он задал вопрос:

— Прошу прощения, сэр, но позвольте спросить, откуда она взялась? Мы не видели ее все прошедшие четыре дня с момента отплытия.

— Она, сказать по правде, проникла сюда зайцем, — вздохнув, ответил Дэвид. — Она с нами от самого Лондона, но все это время пряталась в каюте капитана Лэнгли.

Моряки хмуро уставились на нее.

— Однако, — продолжал Дэвид, и угроза в его голосе прозвучала настолько явственно, что даже она не решилась бы ослушаться его, — вы все должны обращаться с ней, как того требует ее высокое положение. С уважением и почтением. Это приказ.

— Есть, сэр, — пробормотали все трое.

— Более того, если вы заметите, что кто-то обращается с мисс Донован без должного уважения, вы обязаны немедленно доложить мне. Понятно?

— Есть, сэр.

— Отлично. Макинерни, теперь вы будете питаться вместе с нами в моей каюте.

— Есть, сэр, — хрипло ответил Макинерни с таким видом, будто изо всех сил старается подавить улыбку.

— Все свободны, — сказал Дэвид. Моряки вышли. Джессика встала, балансируя на раскачивающемся полу. Море сегодня волновалось сильнее, чем во все предыдущие дни.

В два шага Дэвид оказался возле нее и схватил за руку, чтобы поддержать.

— Вот так, — произнес он шепотом, от которого дрожь пробежала вдоль ее позвоночника. — Вы в порядке?

— В полном порядке, вы так любезны, — ответила она с улыбкой.

— Я провожу вас к капитану Лэнг... в вашу каюту.

— Благодарю вас, но я бы предпочла немного подышать воздухом на палубе.

— Вы просто-таки напрашиваетесь на неприятности, вы это понимаете? — вздохнув, заметил он.

— Вы говорите о моей добродетели? — Она улыбнулась. — Насколько я понимаю, ей вряд ли что-либо угрожает. Вы только что отдали приказ, чтобы каждый матрос относился ко мне с должным почтением и уважением. Только круглый дурак осмелится вас ослушаться.

Склонившись к ее уху, он прошептал так тихо, что она едва сумела расслышать:

— Вы даже не представляете себе, Джесс, как сильно искушаете меня.

Она вопросительно приподняла бровь.

— Приказ, безусловно, распространяется и на меня, — добавил Дэвид, выпрямившись. — Однако... к несчастью, я чувствую, что скорее всего именно я способен нарушить его.

Джессика подняла на него взгляд. Она чувствовала к нему... такую нежность. Почему, во имя Господа, она испытывает к нему подобное чувство? Она понятия не имела.

— Зачем вы это сделали, однако? — спросила она, нахмурив брови.

— Что сделал?

— Приказали Макинерни обедать с нами.

Он резко выдохнул.

— Причина, по которой я пригласил Макинерни обедать с нами, состоит в том, что я не имею желания оставаться с вами наедине в моей каюте.

— Но почему, во имя всего святого?

— Ах так? Значит, вы слишком наивны!

Действительно... почему? Она не так уж наивна, потому что знает, что если они останутся одни в его каюте, он захочет соблазнить ее... Или она его. И что в этом плохого? Неужели он не хочет этого? Она хочет. Ей с трудом удалось сохранить лицо спокойным. Джессика не имела обыкновения дуться, но, силы небесные, этот неприветливый мужчина постоянно вызывал у нее желание надуть губы и топнуть ногой. Каким-то способом выразить свое раздражение.

Он наклонился вперед, нависнув над ней.

— Причина, по которой необходимо, чтобы Макинерни обедал с нами, заключается в том, что если мы с вами будем обедать наедине, я нанесу серьезный урон вашей добродетели.

— Да. — Она поколебалась, потом посмотрела на него, нахмурив брови. — И... вам этого не хочется? — Действительно, его очень трудно понять.

— Ради всего святого! — Он хищно подступил к ней. — Я хочу вас. — Его взгляд жадно пробежался по ее телу, и огонь, пылавший в его темно-голубых глазах, обжег ее кожу от головы до пят. — Я не отличаюсь терпением, Джесс. Но это... это слишком важно. Поэтому... да, я хочу вас... но я не хочу погубить вашу добродетель, вашу репутацию, вашу невинность. До тех пор, пока... — Он осекся и, резко выдохнув, отвел взгляд.