Искушение маркиза

— Да. Это она разбила его сердце, — печально сказала Ливви. — Насколько мне известно, он никогда больше не влюблялся.

— Не надо искать в моих словах какой-то намек. Я не прошу вас выйти замуж за него завтра. Я только хочу, чтобы вы предоставили ему шанс. Он постоянно борется со своими чувствами, но вы не должны отказываться от него. До тех пор пока вы считаете, что есть возможность быть вместе с ним, вы должны бороться.

— Я не знаю, хочу ли я этого, — искренне сказала она. — Что, если я потерплю поражение?

Чарлз задумался на некоторое время. Затем спросил:

— Вы можете сказать уверенно, что не испытываете к нему особого чувства?

Ливви поняла, что не может. Если бы она не испытывала к маркизу никаких чувств, то не боялась бы проиграть. Она отрицательно покачала головой.

— В таком случае вы должны отбросить все сомнения и продолжить борьбу. Джейсон будет глупцом, если позволит вам уехать, а он не глупый человек. — Чарлз положил руку ей на плечи. — Выше голову, дорогая. Я уверен, вы…

Он замолчал, увидев вошедшего в библиотеку маркиза, который заговорил с порога:

— Мисс Уэстон, ваша тетя…

Маркиз осекся и нахмурился, увидев представшую перед ним сцену.

Чарлз убрал свою руку с плеч Оливии, как только открылась дверь, но, по-видимому, недостаточно быстро. Хотя сцена могла показаться подозрительной, они не делали ничего предосудительного, напомнила себе Оливия. Она сосредоточила свой взгляд на лорде Шелдоне.

— Сэр Чарлз любезно составил мне компанию, пока я просматривала многочисленные тома в поисках описания лекарственных средств, которые могли бы помочь вашему сыну.

Ливви сделала ударение на последних двух словах, стараясь взять инициативу в свои руки. Казалось, это сработало, так как маркиз, прервав свою тираду, стоял, молча глядя на нее. Она нисколько не испугалась. И не отступит в предстоящем сражении.

— Кажется, вы упомянули мою тетю?

— Кэтрин попросила меня сообщить вам, что пора переодеваться к обеду. Она сказала, что вы слишком увлеклись занятием в библиотеке.

Оливия посмотрела в окно и увидела, что уже стало темно.

— Благодарю вас, милорд. Признаюсь, я не заметила, как наступил вечер.

Лорд Шелдон сделал несколько шагов по направлению к ней и подал руку:

— Идемте, мисс Уэстон. Поскольку нам по пути, мы можем пойти вместе. Увидимся вскоре, Чарлз.

Маркиз ничего не говорил, пока они шли по замку. Хотя окно в башне с привидением было восстановлено, Ливви по-прежнему оставалась в апартаментах маркизы. Предложений сменить комнату не поступало, и она была рада этому. Ей хотелось оставаться здесь на случай, если Эдвард опять почувствует себя плохо ночью. Ей также было приятно сознавать, что рядом находится маркиз, поскольку она явно испытывала к нему особые чувства. Она вздохнула.

— Вас что-то беспокоит, мисс Уэстон?

«Да, — хотела крикнуть Ливви. — Я хотела помочь вам преодолеть ваше горе, не вмешиваясь в вашу личную жизнь. Я не собиралась заботиться о вашем доме, о вашем сыне и тем более о вас. Но теперь, кажется, слишком поздно, и я боюсь, моему сердцу не избежать травмы».

Она не могла высказать все это; к горлу ее подступил ком, и она лишь покачала головой в ответ.

Но такой ответ едва ли удовлетворил маркиза.

— Мисс Уэстон, должен вам сказать… то есть надеюсь…

Он искал подходящие слова, явно испытывая затруднения. Ливви никогда не видела его таким; ее сердце гулко забилось. Неужели он каким-то образом прочитал ее мысли? Возможно ли, что он готов признаться?..

— Вполне естественно, пока вы находитесь под крышей моего дома, я несу определенную… ответственность за вас. В связи с этим должен предупредить, что вам не следует уделять слишком много внимания моему шурину. Для него флирт не более чем игра, средство развеять скуку, и с вашей стороны было бы неразумно надеяться на что-то большее.

Таково его признание? В виде предостережения относительно Чарлза? Разочарование послужило причиной резкости ее тона.

— Я ценю вашу заботу обо мне, милорд, но в ней нет необходимости, так как ваша тревога безосновательна. Сэр Чарлз ведет себя, как подобает джентльмену, и я испытываю к нему исключительно дружеские чувства.

Он недоверчиво изогнул бровь, приняв высокомерный вид. Оливия мысленно добавила это к своему списку характерных черт маркиза, вызывающих у нее раздражение.

— Мужчины и женщины редко способны сохранять дружеские отношения, мисс Уэстон. Кто-то из них всегда хочет больше, чем другой может дать.

Говорил ли он, основываясь на прошлом опыте, подумала Ливви, или предостерегал ее на будущее? К сожалению, они уже достигли своих комнат, и у нее не осталось времени, чтобы задать ему вопрос.

— Постучите, когда будете готовы, — сказал он, — и я провожу вас вниз.

Хотя вопрос по-прежнему оставался в голове Оливии, маркиз, казалось, не был расположен к разговору, пока они шли в гостиную, где их ожидали тетя Кейт и Чарлз.

— Будем обедать?

Лорд Шелдон жестом пригласил остальных подняться.

— Отлично, Джейс! — воскликнул Чарлз, изобразив аплодисменты. — Я хорошо знаю этот трюк. Ты привел мисс Уэстон прямо под омелу, хитрец. Всем известно, что под этим традиционным рождественским украшением обычно целуются.

Он подмигнул Оливии.

Ливви взглянула вверх. Действительно, она и маркиз стояли прямо под люстрой, к которой были привязаны ветки омелы. Ее охватило волнение.

— Не стой там просто так, Джейсон, — сказала тетя Кейт. — Игнорировать омелу — плохая примета.

Ливви закрыла глаза.

Вот он.

Ее первый поцелуй. Как долго она ждала этого момента?

Пожалуй, всю жизнь.

Она всегда хотела, чтобы первый ее поцелуй имел особое значение. И сейчас она знала, что так и будет. Джейсон Траерн заставлял ее сердце учащенно биться с того самого момента, когда она увидела его.

И даже раньше.

Ее сердце затрепетало в тот момент, когда она узнала то, что было написано на клочке бумаги, который она обнаружила в библиотеке замка Хенли несколько месяцев назад. Какая женщина не заинтересуется мужчиной, который придумывал всевозможные загадки для развлечения своей жены? Какая женщина останется равнодушной к мужчине, который дарил своей жене драгоценности с выгравированными на них романтическими надписями? Она вспомнила о Цитате на обратной стороне броши: «Мы будем неразлучны, и это — главное». Несомненно, это был беззаветно влюбленный мужчина.