Искушение желанием

— Зато ты спокойный как удав.

— Это не правда, просто я более сдержанный и давно отучил себя влюбляться в первого встречного, — тускло ответил Толя и, подумав, спросил. — Хочешь, я приеду в эти выходные?

— Ты же собирался в пансионат.

— Могу заехать туда в пятницу, а к тебе прилететь в субботу утром.

— Я был бы очень рад! Я так по тебе соскучился!

— Тогда договорились. А теперь ложись спать, тебе вставать очень рано.

Распрощавшись с любовником и отставив пустой стакан, Андрей почувствовал себя значительно лучше и позволил усталости накатиться в полной мере. Его диван хоть и раскладывался, но парень этого еще не делал и часто спал в одежде, просто укрывшись пледом. Сейчас он поступил так же, привычно скинув с себя футболку с носками и вытянувшись на широкой поверхности. Он лег на бок и снова уставился в окно в ожидании прихода умиротворяющего сна, уже представляя, как будет бродить по торговым центрам с Толей и выбирать первые элементы интерьера для новой квартиры. Но на периферии сознания, перед тем, как мозг полностью отключился, промелькнула отгоняемая всеми силами мысль: как бы было хорошо, если бы в оформлении их общей квартиры помогала Ира.

57

Новый день для некоторых как новая глава жизни — все резко меняется, переворачивается с ног на голову или, наоборот, утихает и наступает полный штиль после штормового моря событий. Для большинства же дни напоминают друг друга, как братья-близнецы, недели тянутся бесконечно резиной, состоящей из монотонной, безжизненной рутины, секунды замедляют свой бег, грозя остановиться в любое мгновение, и даже вставать с постели кажется совершенно бессмысленно, потому что ничего нового точно ожидать не стоит.

В такое странное состояние оцепенения впала и Ирина. Она поднималась утром, поливала Аркадия, который начал ветвиться на своем подоконнике, вливала в себя пол-литра кофе и шла в ресторан, переставший приносить хотя бы толику радости. Конец лета — начало осени всегда заполняются работой под завязку в виде свадеб и юбилеев. Кроме этого, летнюю площадку и малый зал никто не закрывает и обслуживающему персоналу приходится трудиться не покладая рук в двойном объеме, стараясь успевать везде. Казалось бы, в это время и голову некогда будет поднять от бесконечных банкетных меню, присесть на стул из-за постоянной суеты и беготни, но для Иры все происходило как в тумане. Она говорила недовольным долгим обслуживанием гостям заученные реплики, подсовывала стандартное меню юбилярам и автоматически отмечала, какой алкоголь можно припрятать для дальнейшей продажи, какие блюда вернуть на кухню, а что лучше втюхать в двойном объеме. Прибыль в это время всегда подскакивала в несколько раз наравне с чаевыми, и официанты часто трудились в две, а то и три смены, подменяя друг друга, обмениваясь графиками, чтобы заработать успели все. И Ира не была исключением, договорившись работать со вторым администратором через день, чтобы иметь возможность отдыхать и попадать на денежные банкеты. Только возможности организма были небезграничны, и однажды утром Веремеева проснулась от жутких спазмов в животе. Лишь чудом она успела добежать до унитаза и не оставить скудное содержимое желудка на коврике в коридоре. Сию картину маслом наблюдала из кухни попивающая чай Аня и тут же рванула за подругой в узкое помещение туалета.

— Что с тобой опять стряслось? Заболела?

— Да, походу, — уселась на коврик Ира, обхватив себя руками и стараясь отдышаться.

— Знобит? — приложила тыльную сторону ладони ко лбу подруги Аня.

— Немного. Черт! Только бы не грипп.

— Температуры вроде нет. Может, опять желудок шалит? Говорила тебе еще после твоих дурацких шашлыков: сходи к гастроэнтерологу!

— Да когда? — оттолкнула руку подруги Ирина и поднялась на ноги, ощущая себя немного легче.

Действительно, неделя после злополучных шашлыков выдалась не из легких. После опрометчивой попойки девушку рвало несколько дней, что стало следствием болей в желудке и вынужденного питания безмолочными кашами. Снова пережить подобное ей не хотелось, да и болеть было противопоказано, потому что на носу маячил очередной денежный банкет.

— Что там от желудочного гриппа обычно прописывают?

— Кока-колу.

— Фу, — скривилась Ира, вошла в ванную и взяла зубную щетку. — И так желудок угробила, еще и травиться этим суррогатом.

— К врачу тогда иди и не выпендривайся, — скрестила руки на груди Аня, подпирая дверной косяк. Обычно подруга не присутствовала при водных процедурах Веремеевой, но на этот раз решила задержаться и как-то странно откашлялась, начав наматывать локон темных волос на указательный пальчик. — Может, и к гинекологу заодно наведаешься? — словно невзначай наконец выдала она.

— Зачем? — сплюнула пасту и прополоскала рот Ира. — Как желудок связан с этим врачом?

— Да напрямую, — подала соседка полотенце и закрыла за Веремеевой, застывшей в недоумении, воду. — У тебя, кажется, задержка, подруга.

— Ты следишь за моими месячными?

— Мы живем вместе, — указала Аня на полку с гигиеническими принадлежностями. — И у тебя обычно раньше меня, а тут коробка даже не вскрыта.

На подобные аргументы у Иры ответа не нашлось. Она стояла и открывала рот, глотая воздух, словно рыба, выброшенная на берег, мысленно стараясь прикинуть сроки, которые в рабочей суматохе она опрометчиво упустила. Как правило, такие вещи ей напоминать не нужно, потому что она планировала их заранее еще со школы. По ее месячным можно было часы сверять, а тут по всему выходило, что подруга права.

— Спасибо за наблюдательность, мисс Марпл, — с недовольством проговорила Ира и бросила в подругу полотенце. — Нет чтобы поддержать меня, — вышла она из ванной и протопала на кухню.

— А я поддерживаю, пока не поздно! — засеменила следом Аня. — Ты вроде как не замужем у нас, и ухажера пока не имеется. Шла бы ты к гинекологу и поскорее.

Мгновенно проснувшись и выйдя из своего состояния анабиоза, Ира старалась припомнить точно, когда у нее были последние месячные, и кто из мужчин мог поступить настолько опрометчиво. Сердце в груди у нее колотилось с такой скоростью, что смогло бы завести мотор «мустанга» в двести двадцать лошадиных сил, а в душе поселилась паника. Не хватало для полного счастья ей еще и залететь после всех приключений, которые случились по ее инициативе. А в голове уже светились яркие картинки того, как она будет это объяснять родителям, потом поедет в клинику делать аборт, а потом будет ненавидеть себя всю жизнь за то, что сделала.

58

Не так она планировала забеременеть, и совершенно в ее планы не входил аборт. Но по всему выходило, что именно это с ней и случилось. Еще один пункт того, от чего предостерегают девушек с самого рождения, а общество осуждает и всячески порицает. Сроки совпадали, да и от обоих мужчин она запросто могла залететь, оставалось только надеяться, что организм ее просто сбоит и задержка временная, желудок болит именно от передоза алкоголя, и никакие ужасы ей переживать не придется.

Погрузившись в себя и размышления, Ира с трудом проглотила привычный бутерброд, отставила чашку с кофе подальше, собралась и поехала на работу обычным маршрутом. По дороге к ресторану она зашла в аптеку и с внутренним трепетом купила пару тестов на беременность, решив для начала сделать их и только потом идти к врачу. Но не успела она попасть на работу, как к ней тут же подбежал Никита и затараторил о переделанном меню для банкета. Оказывается, невеста передумала в последний момент и решила заменить несколько блюд, продукты на которые уже подготовили. Скинув вещи в раздевалке прямо на скамью, Веремеева в уличной одежде поспешила на кухню, чтобы уладить срочные вопросы.

С одной стороны, работа — хороший способ забыть проблемы хоть на какой-то промежуток времени. Тогда и дышать легче становится, и внутренняя дрожь пропадает, и голова перестает болеть, и голос звучит ровнее, увереннее, не так, как в аптеке при покупке теста, словно она не взрослая женщина, у которой уже могут быть дети, а малолетка, только оперившаяся и опробовавшая секс. Эта небольшая пауза, отданная рабочей суматохе и заставившая собраться с мыслями, придала немного сил и уверенности в себе, и, когда Ира повернула обратно в коридор, чтобы переодеться и сделать текст на беременность, она уже так не переживала, как полчаса назад.

Сделав несколько шагов по сумрачному коридору, где снова перегорели лампочки, она услышала знакомый стук каблучков своей начальницы, которую не особо любила не только потому, что она ворковала с Меркуловым, но и оказалась недалекого ума, подняла голову с натянутой улыбкой и чуть не подавилась воздухом: за спиной фигуристой, разряженной в пух и прах Алины Олеговны шел ее бывший директор и не отрывал своего пристального взгляда от нее. Из Иры буквально вышибло дух и она забыла как дышать, затормозив посреди коридора и примерзнув к полу, подобно статуе. Тело моментально окатил жар и о приобретенном ранее самообладании можно было забыть навсегда. Веремеева стояла и ждала, когда парочка во главе с ухмылявшейся размалеванной курицей поравняется с ней, и даже опустила взгляд, дабы попытаться скрыть свое встревоженное состояние. Но те не подумали пройти мимо и остановились прямо перед ней.