Искусство беллетристики. Руководство для писателей и читателей
Шрифт:
Наилучшей метафорой для понимания отношения схемы к рассказываемой вами истории является калька по отношению к зданию. Никто не может начать с накопления прогонов или с отделки окон без кальки, плана, калька необходима, чтобы судить о силах и напряжениях и что где помещается. То же самое справедливо и для разработки романа.
Если вы можете помнить о схеме, вам не обязательно записывать ее, но полезно делать это, если история сложна. Вы должны держать историю в голове в общем виде и думать о соответствии с нею; когда вы записали план, вы можете обнаружить унылые отрезки, в которых ничего особенного не происходит, или упущения элементов, необходимых для драматизации более поздних событий.
Под записью схемы я подразумеваю не синопсис в обычном виде, который бы понял посторонний. Я делаю план коротким, насколько возможно, в манере, которую
4
См. David Harriman, ed., Journals of Ayn Rand (New York: Dutton. 1997), pp. 532–540.
Не существует правил, как детализировать или сжать ваш план. Тренируйтесь, чтобы знать, как много вы можете запомнить и сколько нужно записывать, чтобы увидеть итог и сохранять ясной структуру истории в памяти.
Когда вы подходите к моменту написания произведения, нет правила, которое диктует, что вы должны начать с первой главы и двигаться от нее вперед. Если план готов и вы знаете, куда идете, порядок работы над главами не является обязательным. Некоторые писатели начинают с конца или с той сцены, которую особенно хочется написать. Это допустимо при условии, что они достаточно умело скрывают швы — то есть умеют редактировать и объединять написанное в целое так, что читатель этого не заметит, как если бы писатель делал все по порядку, с самого начала.
Я всегда пишу с начала. Делаю заметки на сценах или диалогах, продвигаясь вперед, но не могу писать вне последовательности. Я имею дело с таким комплексом проблем, что очень многое зависит от того, что произошло раньше. Если я стану конкретизировать что-либо в середине, в то время как детали в начале не закрепились в сознании, я никогда не смогу интегрировать их в целое или хорошо написать какую-либо сцену.
Существует и другая причина, почему я не могу писать вне последовательности даже простую новеллу вроде «Гимна». Я всегда хорошо сознавала, что является предшествующим. Один из моих методов — иметь установочные эпизоды в начале истории, на которые я опираюсь позже, то есть в конце произведения я отсылаю читателя к каким-то моментам в первых главах. Например, в конце романа «Атлант расправил плечи» Эдди Виллерс неожиданно обращается к Дагни [в воображении], возвращаясь мысленно к их детству, которое было описано в первой главе; за одиннадцать лет до того, как пришла к концу, я знала, что пишу данный эпизод для этой цели. Я делала так с Пятнадцатым концертом Галлея: описание его в первой главе «Гимна» скопировано дословно в конце. Когда читатель приходит к этому описанию второй раз, те же самые слова приобретают более глубокий и полный смысл. В первой главе это обобщенная эмоциональная абстракция, в конце — философско-эмоциональное изложение идей романа.
Планирование таких небольших эпизодов, с целью их использования позже — личное предпочтение. Никакой писатель не обязан делать это, и я упоминаю о них, чтобы объяснить, почему предпочитаю писать от начала, поступательно продвигаясь вперед. Но это не абсолютный закон.
Единственный абсолютный закон: пишете ли вы от начала или от конца, или с середины, вы должны составлять план (схему) от конца.
6
КАК РАСШИРИТЬ ВОЗМОЖНОСТИ СЮЖЕТА
Вы конечно же слышали выражение «искусству нельзя научиться», в том смысле, что нельзя научиться писать, но в определенном смысле — можно.
Изучать науку вроде физики или истории — значит усваивать факты сознательно. Подобные науки могут быть изучены, поскольку сведения, в них включенные, могут быть вам переданы. Физическому мастерству вроде машинописи также можно научиться. Но, чтобы научиться печатать на машинке, требуется гораздо больше, чем просто прослушивание установочной лекции: вы должны практиковаться. Сначала следует освоить работу пальцев и удар по клавишам —
тренироваться медленно и делая некоторое сознательное усилие. Дальнейшее изучение машинописи заключается в автоматизации навыка. Для начала стоит задуматься о том, как согнуть пальцы, как далеко вытягивать до каждой буквы, как работать в темпе. Затем вы практикуетесь, печатая все быстрее и быстрее, так что однажды, когда вы посмотрите на страницу, которую должны перепечатать, ваши пальцы сделают все «инстинктивно». Если опытная машинистка спросит себя: «Как я это делаю?» — она ответит: «Я просто делаю это».То же самое справедливо для танцев или игры в теннис, или для любого физического навыка. Сначала это сознательно изучается — и вы командуете собой, когда же навыки становятся автоматическими, внимание сознания больше не требуется.
Я говорю об этом, чтобы проиллюстрировать, какой тип «инстинктов» требуется в области искусства. Ранее я упоминала о целом комплексе знаний, необходимых для написания одного предложения. Я говорила, что вы не можете контролировать процесс сознательно. Вы садитесь писать, предложение выходит определенным образом, редактирование его улучшит — но вы не составите предложение сознательно, способом, которым можно передать знания в физике, основанные на изучении и понимании фактов.
И это то, почему литературный процесс не поддается изучению — не потому, что это мистическая способность, но потому что вовлекается такой сложный комплекс интегрированных процессов, что никакой учитель не сможет контролировать его в вашем случае. Вы можете изучить все теории, но без практики — без самого процесса письма — вы не сможете использовать теорию.
Все, что учитель может сделать, — объяснить элементы, из которых состоит процесс, и предложить метод обдумывания и практики, который позволит вам писать. Я не дам вам правил, достаточных, чтобы в один прекрасный день вы проснулись с талантом к придумыванию сюжета. Но вы приобретете такой талант, если будете знать некоторые общие правила и тип умственных упражнений, которые интегрируются в способность создавать сюжет.
Позвольте дать вам эти общие правила, обусловливающие ваше воображение в отношении сюжета.
Конкретизируйте ваши абстракции
Одно из правил, которым вы должны руководствоваться и в жизни, и в литературном творчестве: конкретизируйте ваши абстракции.
В повседневной жизни при обдумывании или чтении вы постоянно сталкиваетесь с абстрактными идеями. Если у вас есть только общие соображения, как конкретизировать их, они являются «расплывчатыми абстракциями». Если вы можете назвать одно или два конкретизирующих их понятия, но не больше, это полурасплывчатые абстракции. Вы обладаете какими-то знаниями об их соотношении с реальностью, но ваше понимание ограничено. Например, если вас спросят, что такое «независимость», и вы ответите: «Человек, который думает для себя», это является примером хорошей конкретизации. Намного больше необходимо, однако, чтобы понять подобную абстракцию. Если поймали себя на использовании расплывчатой или полурасплывчатой абстракции, учитесь конкретизировать ее.
Например, мало сказать: «Любовь — хорошо, каждый знает, что такое любовь». Опустившись на землю, вы могли бы сказать: «Любовь — это человеческое чувство признательности за высокую оценку». Это хорошее философское определение, но все еще неточное. Вы должны представить, что значит наблюдать любовь. Не просто, как ощущается это чувство, но как вы узнаете, есть ли оно у других людей? Писатель должен конкретизировать свои абстракции в особых деталях. Того, что он знает изнутри, недостаточно, он должен заставить читателя опознать это чувство, а читатель может узнать о нем только из каких-то внешних, физических проявлений. Уточните для себя: если мужчина и женщина любят друг друга, как они поступают? что говорят? чего хотят? почему нуждаются в этом? Такова конкретная реальность, для которой «любовь» — просто широкая абстракция.
Вам не нужно конкретизировать подряд все проявления. Начните с тех, которые интересуют вас больше или продолжайте наугад всякий раз, когда поймаете себя на использовании расплывчатой абстракции. Занимайтесь этим постоянно, когда ваше сознание ничем особенным не занято, в автобусе или при чистке зубов. Тренируйтесь, чтобы это стало привычным образом действий. Как с машинописью, это только первое, что вам предстоит делать, осознавая и взвешивая шаги. В конечном счете это становится автоматическим умственным навыком.