Искусство темной материи или укрощение адептов

— Не стоит так явно ревновать, магистр. Помним о субординации, — нахально улыбнулся он, явно забавляясь. Я сохранила невозмутимое лицо, особого труда не составило, ведь я не ревную, просто запах не нравится…

Тьма! Звучит, как оправдание, даже в мыслях.

— Почему бы вам, господин Ланэр не прогуляться? — натянуто улыбнулась, скрывая нахлынувшее раздражение. — Пока у вас всё ещё целы ноги.

— Вот, вы снова мне угрожаете! — наигранно воскликнул он. — А вообще, вы правы, задержался я с вами. Меня ждет Аркен и все его радости-сладости.

— Счастливого пути, — притворно улыбнулась и, наконец, продолжила путь.

Люди с таким характером, как у Ланэра, как у Нэйта, очень преданные сами по себе, честные и скрытные. При этом ранимые, хоть никогда и не покажут слабость. Все чувства таят глубоко внутри и трепетно к ним относятся. Если такой человек доверит вам свои чувства, значит, он выбрал вас, посчитал достойным. А если вы его предадите хоть раз, у вас не будет второго шанса.

По этим, да ещё многим другим причинам, я старалась не заводить дружбу с такими сложными людьми. С ними безумно интересно и легко, и так же безумно сложно. А расставание слишком болезненно. Именно по этой причине, я держу Нэйта на расстоянии, предпочитаю холодно общаться с Ланэром и пытаюсь держаться подальше ещё от одного сложного человека. Но с последним, не всё так просто.

Однажды я допустила ошибку. Подпустила его слишком близко. Ну да, пьяна была, признаю. Забылась. Кто я, кто он. Открылась…

Не должна была, знала, чем всё закончится, а всё равно пошла на поводу у чувств. Ведь такие личности всегда притягивают. Сложный мир их души завораживает. Они как большая тайна вселенной: влекут за собой и манят…

Остановилась перед дверями таверны, что располагалась на самой узкой улице в Аркене, между двух жилых домов.

Козырек крыльца, как и деревянные перила, был покрыт цветущим плющом. Тронула золотой колокольчик и приготовила печатку. Это заведение для избранных, так просто сюда не попасть.

Окошечко в двери приоткрылось, и я поспешила сунуть кольцо. Окошко захлопнулось, а через полминуты, открылась дверь.

— Ниана! Ах, ты мерзкая дроу! — меня стиснули сильные, волосатые руки, дверь закрылась за засов, а мои косточки жалобно хрустнули.

— Дэрек, — хрипло взмолилась я. — Отпусти. Задушишь…

— Прости, крошка! Эмоции, ты же понимаешь, — усмехнулся этот здоровяк, обладатель черных усов и выбитого зуба. Сложно представить, как Дэрек Грэй — местный вышибала, бывший гвардеец, сжигатель деревень, фонтанирует эмоциями. Но воины вообще существа непредсказуемые.

Дэрэк может, распевая веселую кадриль, резать глотки и невозмутимо курить, когда сжигают тела товарищей, но разрыдаться, глядя на бездомного котенка. Душа гвардейца — непостижимая и сложная наука.

— Ты снова поправился, — укоризненно заметила и похлопала по могучей груди воина.

— Гражданская жизнь делает меня мягким, — посетовал мужчина, медленно уводя меня вглубь таверны. — Это тебе не казённые харчи. А помнишь, как под Серхинском в осаде сидели? Я тогда пятьдесят килограмм весил.

— Да помню я, как тебя ветром сносило, — усмехнулась, вспоминая «веселое» время. Мы были окружены и ждали подкрепления, но и позиции не сдавали. Питались всем, что растет в лесу. А растет там не так много. На ягодах, далеко не уйдешь. А враг всю дичь распугал. Охотились исключительно на грибы.

— Я уж думал, что не скоро свидимся. Слышал, тебя в академию направили? Так себе перспектива. Судя по тому, что тебя не взяли под трибунал, адепты ещё живы? — ухмыльнулся здоровяк, подведя меня к барной стойке с дорогими элитными винами.

— Обижаешь, — мягко улыбнулась в ответ, спиной ощущая холодный, пронзительный взгляд. Тяжелый вздох скрыть не удалось.

— Давно сидит, — прокомментировал Дэрек. Достал высокий фужер, подул на него, протер белой тряпочкой и извлек на свет бутылку «черногорого». — Как он заявился, я сразу понял, что скоро и ты объявишься. Вот приготовил, — мужчина нырнул под лавку и достал несколько флаконов неревичной настойки. Дорогая, собака! В Северном Королевстве едва ли достать можно. А мне почти даром, по старой памяти.

— На вот, для храбрости, — товарищ протянул полный фужер вина и сочувственно похлопал по плечу.

Отсалютовала и залпом опустошила содержимое хрусталя.

— Я с тобой ещё поболтаю, — пообещала я и уверенно двинулась за столик в дальнем углу, над которым не горела лампа.

Закутавшись с головой в черный плащ, сидел он. Тот, кто перевернул мой мир, потоптался, плюнул и ушел. И нет, чтобы оставить, дать ранам затянуться… не отпускает.

— Ниана, — мужчина нервно дернулся, видимо, намереваясь придвинуть мне лавку. Но я остановила холодным, как его глаза, жестом.

— Не стоит, господин советник, — села за столом и устроила сверху сумку.

Мужчина откинул капюшон, заставляя моё сердце болезненно сжаться, неприязненно поморщился и откинулся назад, упираясь в стену.

— Здесь, ты могла бы звать меня по имени, — низкий голос с хрипотцой, пробудил те самые чувства, что я так старательно уничтожала. Воспоминания ядом разлились в мозгу, отравляя моё сознание. Как бы я хотела его ненавидеть, да не за что.

— Могла бы, — не стала отрицать я, копошась в сумке, избегая зеленых глаз. Эриан Ланэр — является точной копией своего сына. Точнее сын его копия, а Эриан повзрослевшая модель. Появилась проседь в темно-каштановых волосах, глаза темнее, а у Дарка они чувственней, нежнее. В глазах отца больше стали, больше жестокости и холодности. Они заточены временем, болью утраты, опытом.

— Давайте перейдём к делу, у меня не так много времени, — достала отчет о проделанной работе, тот, что мы должны предоставить его величеству. — Здесь подписи остальных, табель успеваемости…

— Дай, угадаю, тебя ждет Нэйт? — пропуская мои слова, даже не взглянув на документы, спросил советник.

— Угадал. Меня ждет Нэйт, — не стала отрицать, протягивая документы.

— Продолжаешь скакать от одного мужика к другому? Он знает о нас? — злые слова, резанули по сердцу, руки сжали бумагу.

— Не смей так говорить, — ледяным тоном, отчеканила я, чувствуя, как сущность дроу рвётся наружу, желая надрать зад советнику. — Это не я прогнала тебя, не я делала больно, чтобы самой стало легче, не я таскала придворных девок к себе в постель у тебя на глазах. Я ничего тебе не сделала, — уже тише добавила, закусив губу.

— Знаю, — раздраженно усмехнулся он, сжимая вилку.

— Всё не простишь меня? — насмешливо поинтересовалась, выгнув бровь. Так хотелось схватить эту вилку и вонзить её советнику в хмурый глаз, чтобы ему было хоть капельку больно. Но я знаю, что мужчина и так страдает: он съедает себя каждый день и не в силах победить внутренних монстров. Я всё понимаю, только не хочу больше принимать в этом участия. Борьба слишком затянулась.