Испанские каникулы
Шрифт:
И раз уж запланированная экскурсия сорвалась, едем к серным ваннам. Недалеко от городка Сабанильяс, если чуть углубиться по направлению к горам, есть место, которое тут называют римскими банями. Но если честно, то никаких бань там нет, и еще там страшно воняет тухлыми яйцами, а на самом деле – сероводородом.
Дело в том, что еще римляне обнаружили здесь серную воду мутно-белого цвета, от которой кожа становится мягкой и нежной, и, по легенде, сам Юлий Цезарь излечился здесь от какой-то кожной инфекции. Вот римляне и построили тут купальни, и от них до нынешних времен сохранилось четыре помещения, и народ туда до сих пор наведывается, когда захочет. Сегодня, например, в “ваннах” сидела пара англичан. Мы попробовали воду: действительно, теплая и какая-то мыльная на ощупь. И вытекает она из этих “ванн” и впадает в обычную речку. И никаких тебе SPA
А вечером мы втроем пошли ужинать, и к нам присоединился Джон. Он весь вечер распускал перед Ириной хвост, а потом отлучился на минуту, приходит и говорит: “У меня тут знакомый официант, поэтому вся еда сегодня за счет заведения!” Мы все рты пооткрывали, а Ирка ему так почти что поверила…
Глава 58
Купание в море в ноябре. “Марриотт ” по-испански. Цветы лимонов, Джеймс и апельсиновое варенье
Сегодня, солнечным днем 23 ноября, мы с Ириной бегали-дурачились по пляжу в Марбелье, упыхались и вспотели и – совершенно трезвые, между прочим, – полезли в море купаться. Вода была градусов восемнадцать, как и воздух, – и непонятно, чего это на набережной сразу собралась толпа народу показывать на нас пальцами…
А потом настало время ей уезжать, и мы грустно проводили ее в аэропорт. И на обратном пути заехали на презентацию “Марриотта” на берегу моря. Нас с Джеймсом туда приглашали уже давно, и мы, из любопытства и из солидарности с московскими “Марриоттами”, на нее пошли. Тут все оказалось иначе: местный “Марриотт” – это таймшер, а не гостиница, и мы попали в лапы ее продавцов, натасканных в НЛП и прочей науке впаривать ненужный вам продукт. Джеймс, будучи англичанином и человеком вежливым, не сумел сразу откланяться и отправиться восвояси. Вот мы и терпели психическую атаку двое на двое в течение пяти часов. Он при этом успел нагрузиться пивом и игристым вином, которые нам щедро подносили, и подмахнуть контракт, по которому мы покупали таймшер в непосредственной близости от нашего дома – правда, с хорошим спортклубом и, как утверждали наши хозяева, отличным пляжем.
На следующий день, оклемавшись от вчерашних напитков, мы решили поближе познакомиться с нашим новым приобретением и отправились в спортивный клуб этого “Марриотта”. Там нам очень даже понравилось, народу не было ни души, и мы отлично попарились в сауне и поплавали в бассейне. А потом пошли взглянуть на пляж. Да, что уж тут говорить – наш-то рядом с домом гораздо лучше: здесь были камни и колодцы канализации, и вход в воду был непростым. Дело в том, что вдоль всего Берега Солнца тянется пляж – местами с серым вулканическим песком, местами с галькой, а местами и с большими валунами. И вдоль него (за исключением разве что Марбельи) метрах в ста друг от дружки вкопаны в песок или встроены в камни белые безобразные колодцы, соединенные между собой трубой. И через каждые три-пять километров построены станции, к которым эти трубы тянутся. Все это часть переработки канализации; и хорошо, конечно, знать, что все это дело очищается, прежде чем попасть в море, – но вид таких пляжей это, к сожалению, серьезно портит.
Дома Джеймс побегал, почесал затылок и понял, что с таймшером его, как и положено, надули. И мы снова поехали в “Марриотт”, чтобы все там отменить, – благо сделать это можно было в течение двух недель…
По дороге оттуда Джеймс решил для поднятия настроения сделать крюк и проехать окольным путем по симпатичным окрестностям. Едем мимо плантации лимонов: от плодов деревья прямо ломятся, и под ними на земле тоже валяются лимоны – тоннами! Меня это расточительство просто убивает, особенно после того, как я недавно обнаружила на пачке лимонов, купленной в местном супермаркете, надпись: “Уругвай”. Мы после того случая фрукты и овощи стали покупать только в частных лавках в центре города – там все, как мы на всякий случай уточнили, было местное.
Интересно, что у лимонов и апельсиновых деревьев здесь бывает до четырех урожаев в год, и часто одно и то же дерево одновременно цветет и дает плоды. При этом запах их цветов мне так нравится, что я обычно могу удержаться и их не понюхать. А у испанцев для них так даже есть отдельное слово – azahar (по-русски, я думаю, мы называем их “флердоранж”). И в каждом городке можно увидеть целые аллеи и площади апельсиновых деревьев, причем высаживают их там исключительно из эстетических соображений – в сыром виде такие декоративные
апельсины не едят. А вот англичане называют их “горькими” и тоннами вывозят в Великобританию, чтобы делать из них свой излюбленный мармелад.Вот и Джеймс решил запастись на зиму апельсиновым вареньем, мармеладом то бишь. Насобирал таких апельсинов по всей округе, добавил к ним пару лимонов, – и теперь сутки мне на кухню лучше не заходить. Он там отделяет цедру и косточки от апельсиновой мякоти, заворачивает их в марлю, все особым образом отстаивает и кипятит; добавляет туда сахар и виски, а иногда и имбирь. Короче, я в процессе не участвую, а он в конце концов появляется оттуда счастливый и довольный: наш запас мармелада пополнился на год вперед. И я уж умолчу о том, что на кухне все, включая плиту, холодильник и стены, еще долго потом будет носить следы его кулинарных усилий.
Глава 59
Муравьи и мармелад. Отношение испанцев к соседям. Украинский черный пиар против русских. Жены русских богачей. Вечеринка “День Нептуна”
Приплетаюсь утром на кухню и вижу картину: к пятну Джеймсова мармелада на стене, которое я вчера не заметила, марширует цепь муравьев. Я чешу затылок и отправляюсь от конечной точки их маршрута к начальной: со второго этажа на первый, оттуда – на крыльцо и через дорогу к клумбе. Ничего себе, как они успели за одну ночь поработать! – и разведку осуществить, и информацией обменяться, и поход целого муравейника организовать… Вот и допускай Джеймса на кухню – теперь несколько недель придется этих муравьев от нашего жилища отваживать.
Днем пошел дождь, на улице тоскливо, и к нам в гости подтянулась Мари-Пепа. Болтаем с ней о том о сем, я интересуюсь, как испанцы относятся к людям других национальностей, и она дает мне небольшой урок географии и социологии. Начинает Мари-Пепа с того, что Испания граничит с Португалией, Францией и Марокко. И по ее словам, испанская провинция Галисия, например, имеет сильное португальское влияние, а местный диалект очень смахивает на португальский язык. Еще она говорит, что много португальцев приезжает сюда работать, потому что тут им платят лучше, чем дома. Ну а некоторые едут отдыхать: добираться до любого здешнего курорта им очень просто, и стоит все дешевле, чем в большинстве стран Евросоюза. А испанский язык им дается без проблем. Правда, местные посматривают на португальцев немножко свысока, так уж исторически сложилось.
К французам, говорит Мари-Пепа, здесь относятся по-разному. Франция у испанцев всегда вызывала двоякое чувство: для многих интеллигентов она была образцом для подражания со своей культурой, модой и цивилизацией вообще, а главное, с ее революцией и мечтой о демократии. У других же вызывала неприязнь: французы приходили сюда как завоеватели, и испанцы даже объединялись с ненавистными им англичанами против Наполеона. Но вообще отношения этих двух соседей еще запутаннее, чем может показаться: когда-то ведь они были одной страной… И потом, во время гражданской войны в Испании полмиллиона испанцев бежали во Францию, и часть из них там и осела. Я тут же вспомнила, как один француз мне рассказывал, что до сих пор у них есть области, где население одинаково хорошо говорит и по-французски, и по-испански. А Мари-Пепа сказала, что в самой Испании раньше было гораздо проще найти местного, говорящего по-французски, нежели чем по-английски.
К марокканцам в Андалусии относятся терпимее, чем в других провинциях; особенно образованные люди, понимающие, какое влияние мавры оказали на их культуру. Правда, мечетей здесь пока что немного, и женщин в парандже нам пока не попадалось…
Я в свою очередь рассказываю Мари-Пепе, что из бывших советских республик первыми сюда подтянулись украинцы и, по официальным данным, их сейчас в Испании порядка семидесяти пяти тысяч (с нелегалами, правда, гораздо больше). И что я как-то разговорилась с тетушкой из Одессы, и она мне рассказала, как они с дочерью сюда перебирались. Все, что ей потребовалось, – это получить испанскую туристическую визу и купить билеты на автобус в один конец. Этот самый автобус в Испанию приехал полным, с такими “туристами”, а обратно на Украину уехал набитым посылками родственникам от уже обосновавшихся тут украинцев. И все “туристы”, человек тридцать – тридцать пять, просто остались здесь со своими чемоданчиками, безо всяких легальных документов, и растворились в толпе. Тетушка, кстати, сейчас уже отлично устроилась, получила вид на жительство и работает где-то в Мадриде. А дочь ее учится в университете в Малаге.