Испепеляющий

Но она никогда не сдавалась. Никогда. Ни один уважающий себя Уоллис не сдался бы. Она видела только один способ борьбы с чародеями, которые удерживали ее в плену. Только один. Она сильно рискует, потому что понятия не имеет, чем это обернется, но должна попробовать.

Харпер зарылась пальцами в землю, почувствовала, как под ней шипит грозная энергия вихря. Вместо того чтобы бороться с ним, она приняла его, стала работать с ним. Определенно, не самая лучшая идея — работать с недоброжелательной, бессистемной энергией, но вариантов не осталось. Надеясь, что он достаточно силен, чтобы помочь ей, она втянула его. Впитала. Приняла… и, возможно, поэтому он не причинил ей боль.

Темная энергия смешалась с силой в ее животе, которая болезненно прострелила кончики пальцев, словно заряд электричества. Без колебания она вызвала крылья. Харпер ощутила их отклик, почувствовала их появление… но потом все пропало. Черт.

— Думаешь, ребенок спасет себя? — спросил Нытик. Игнорируя его, Харпер впитала еще больше энергии вихря. Наполнила фигуральный бак силы, хотя она и ощущалась грязной и вызвала головную боль. Схватка застала ее врасплох, нарушив концентрацию. Задрожав, Харпер вздохнула и задрожала от мучительной боли. Когда схватка прошла, она забрала у вихря еще больше энергии, строя «мост» между крыльями и пламенем. И нашла его. — Думаешь, ребенок спасет себя? — повторил Нытик.

Харпер посмотрела на него, улыбаясь внутри, когда земля начала сотрясаться.

— Нет. — Воздух загудел и сгустился от силы. — Думаю, он убьет вас всех.

Перед ней из-под земли вырвалось пламя… красное, черное, золотое, и голодное. Оно поглотило Линду полностью, и Харпер получила огромное удовлетворение от криков суки. Да, возможно, энергия вихря немного раздула ее желание отомстить. Невыносимый жар, исходящий от пламени, опалил кожу Харпер, но не оставил волдырей. Несмотря на силу и мощь, пламя ей не навредило. Вместо того чтобы распространиться, как она надеялась, огонь вернулся в землю, оставив только пепел.

Дерьмо. Было трудно сосредоточиться, борясь с паникой, болью и яростью.

С больной головой Харпер влила адский огонь в траву, сжигая сдерживающие ее запястья виноградные лозы. Они выпустили ее с животным писком, и она села и проделала то же самое с лозами, которые связывали лодыжки. Наконец, освободившись, Харпер с трудом встала на колени. Другие уставились на нее в немом ужасе… нет, на ее живот.

— Это сделал ребенок, — закричал Дерганный. — Он вызвал пламя!

— Мы уходим, — заявила Нора. — Берите ее.

Нытик нахмурился.

— Но…

— Мы прошли через все это не для того, чтобы оставить ее здесь, — прошипела Нора. — Она идет с нами.

Харпер встала на ноги и застыла, готовясь сделать ход. Последний запас энергии вихря натянул кожу, желая освободиться и начать расправу. Плохие, отвратительные картинки мелькали в ее голове… картинки того, что Харпер могла бы сделать с этими людьми. Образы, которые соблазняли и вызывали тошноту. Она тряхнула головой, желая прочистить её. Сердце забилось чаще, когда Нора убрала зачарованные лозы, окружавшие валуны.

«Да, вот так, сучка, пошли сюда своих маленьких помощников». Когда две фигуры в мантиях бросились к ней, Харпер призвала…

Боль охватила ее живот, ставя на колени.

«Твою же мать».

Чародеи потянулись к ней и схватили за руки.

— Нет!

Поток энергии — золотой и блестящей — вырвался из тела и поставил на колени чародеев. Рот Харпер открылся, и она вновь встала на ноги.

«О, малыш, ты станешь сущим наказанием».

Потому что это не дело рук Харпер.

Знакомый страшный, протяжный звук вновь наполнил воздух, заставив всех замереть. Портал ожил, и из него вышло несколько человек. От вида темного демона, который вел их и всем телом излучал опасность, у нее задрожали колени.

— Нокс, — Харпер вздохнула с облегчением. Рыдания чуть не задушили ее. Он посмотрел на нее, взгляд на мгновение стал мягким, но затем в глазах заблестела ярость. Тело Нокса дернулось, и глаза полностью почернели, когда демон взял контроль. Он посмотрел на нее, и она почти ощутила его гнев, который пожирал душу. Чародеи, наверное, тоже это почувствовали, но не действовали. Они замерли, словно добыча, не желающая привлекать внимание хищника.

Воздух завибрировал, и ее желудок сжался. Харпер знала, что произойдет. Это не походило на то, когда Харпер вызывала пламя ада, гудение звучало, когда она собирала энергию в себе. В Ноксе же сила жила, и демон просто ее выпустил.

Земля задрожала, и Харпер вскочила на ноги. Сила издала ровный гул, щекотавший кожу, от такой мощи слезились глаза, стучали зубы, напрягалась грудь, и тихо стучало в ушах.

Когда воздух, казалось, окрасился в розовый цвет, она подняла взгляд и без удивления обнаружила, что луна за уродливыми облаками стала кроваво-красной.

Харпер подпрыгнула, когда пламя с ревом вырвалось из земли. Оно не поглотило чародеев. Нет, ослепляющее, трехцветное десятифутовое пламя закружилось вокруг демона Нокса, окутав его. Оно зашипело и затрещало, затем подпрыгнуло и завибрировало, дикое и злое, значит, демон неистовствовал о злости. Ее сердце бешено забилось, когда из пламени вышла огненная фигура. Ни глаз, ни черт лица, ни одежды… только языки пламени. Нокс исчез. Архидемон вышел погулять.

«Дерьмо».

Именно тогда чародеи очнулись от шока, и сработал инстинкт «борись или беги». Они побежали. Рваная линия огня метнулась к бегущим чародеям, оставляя за собой след из пепла. Черт, она никогда бы не подумала, что Нора может так быстро бегать. Архидемон пошел за чародеями, его движения казались механическими.

Стражи бросились к ней, Танер бежал впереди всех.

— Черт, Харпер, дерьмово выглядишь.

Он обнял ее, служа опорой. Это было очень кстати, потому что пришла настолько сильная схватка, что у неё ноги подкосились. Ее стоны едва были слышны из-за криков боли и ужаса, которые издавали чародеи.

Она схватила Леви за руку.

— Я так рада вашему приходу, даже если наш архидемон потерял контроль.

Она поморщилась от пронзительного визга — золотое пламя обвило шею убегающего чародея и сожгло. В это же время черное пламя окружило Нытика, отрезав ему путь к отступлению и задержав, он кричал от невыносимого жара, и Харпер могла представить, как его кожа пузырится и разъедается.

Кинан присвистнул, когда третий язык пламени обвил тело Дерганного и ударил о землю один раз, второй, третий. Раздался тошнотворный треск, и крики чародея внезапно прекратились.

Архидемон мог убить их всех, но сначала хотел поиграть.

— Где Нора?

Харпер увидела, как она сжалась за валуном, крича от неоднократных ударов красного пламени. В любое другое время Харпер направилась бы туда и сама разобралась с этой сучкой. Но прямо сейчас едва могла самостоятельно стоять. Харпер зарычала сквозь зубы, когда очередной спазм охватил ее живот.

— Я не стану рожать здесь!

Кинан почесал затылок.

— Не думаю, что мы в скором времени сможем уйти отсюда.