Исполнитель приговора

Парень замер на месте, удивленно глядя на незнакомого человека, сидевшего за рулем «Мерседеса».

– Что, не узнал? – Антон расплылся в добродушной улыбке. – У охранника должна быть хорошая память на лица. Садись.

Не дожидаясь ответа, перегнулся через сиденье и открыл дверцу.

Виталий нерешительно обошел машину и медленно забрался в салон.

– Извините. – Он пристально посмотрел на профиль Антона, который в это время выруливал на дорогу, и виновато шмыгнул носом. – Что-то я вас не могу вспомнить.

– И не вспомнишь, – улыбнулся Антон, нажав на кнопку блокировки дверей. – Мы первый раз с тобой встречаемся. Хотя о тебе мне очень много известно, так же как и о находящейся в заложницах Балыкиной Насте.

Вцепившись в ручку дверцы, парень некоторое время переваривал услышанное. Затем встрепенулся:

– А куда мы едем? Мне на электричку надо.

– Значит, на вокзал. – Антон включил левый поворот и, пропустив встречную машину, развернулся в обратном направлении. – Я для начала хочу тебя спросить: ты Родину любишь?

– Да, – часто заморгав, ответил Виталий. – А вы, собственно, кто?

– Я представитель государственной структуры, которая поможет тебе избежать тюрьмы или смерти.

– Не понял.

– Какую задачу тебе поставил Шах?

– Какой Шах? – вопросом на вопрос ответил Сомов.

– Как представился тебе человек, с которым ты встречался в Завитаевске у крытого рынка?

– Когда? – Парень сделал удивленное лицо.

Трасса была почти свободной. Антон миновал поворот на железнодорожную станцию и мчался в сторону окраины города.

Казалось, Сомов этого не замечал. Однако от внимания Филиппова не ускользнула его попытка осторожно подергать ручку дверного замка. Затем рука медленно поползла в карман сумки.

– Не делай глупостей, – предупредил его Филиппов. – Если на такой скорости ты попытаешься что-то предпринять, мы оба погибнем.

Непроизвольно Сомов посмотрел на спидометр. Сто семьдесят километров в час.

За окном уже мелькали стволы вековых сосен. Где-то через километр – пост ГАИ. Немного сбросив скорость, Антон стал искать съезд. Наконец, заметив просвет между деревьями, съехал на проселочную дорогу и, углубившись в лес на расстояние, не позволяющее увидеть машину с трассы, заглушил двигатель.

– Открой, – Филиппов показал взглядом на бардачок.

Парень нерешительно стал выполнять требование. Крышка опустилась.

– Теперь достань мне два плоских черных кейса.

Откинув крышку ноутбука, Антон подсоединил к нему цифровую видеокамеру и, включив, развернул монитор к Виталию.

На экране появилось изображение. По изменившемуся лицу Сомова Антон догадался, что тот не ожидал, что встреча будет заснята.

Он с минуту тупо смотрел запись, потом отвернулся в окошко.

– Достаточно. Что вам от меня надо?

– Я в самом начале тебе сказал, – сворачивая оборудование, хмыкнул Антон.

– Вы, наверное, частный сыщик? – выдвинул предположение Виталий. – Вас наняла Маргарита Алексеевна.

– Не угадал, – Антон цокнул языком, догадавшись, что он имеет в виду мать Насти. – Негосударственные сыскные агентства не занимаются террористами и их пособниками.

Сказав это, он почувствовал на себе возмущенный взгляд.

– Вы на что намекаете?!

– На то самое, о чем ты подумал, – Антон пощелкал по клавишам ноутбука: – Полюбуйся.

На экране одна за другой стали появляться фотографии Шаха. На одной он был в камуфлированной форме на фоне заснеженных скал. Небрежно закинув автомат на плечо и придерживая его за ствол рукой, боевик о чем-то мирно беседовал с такими же, как и он, вооруженными людьми. На следующей сидел у костра с Басаевым. Показав с десяток снимков, сделанных в разное время журналистами иностранных СМИ, которые пользовались большой популярностью среди боевиков, Антон перевел взгляд на Сомова.

Насупившись, тот смотрел прямо перед собой. Было заметно, что он в растерянности.

– Еще ты можешь выдвинуть версию, будто меня наняли для того, чтобы проверить тебя на благонадежность. Поверь, Шах, шантажируя тебя любимой девушкой, уверен: ты сделаешь все для ее освобождения. Возможно, он поручил тебе просто съездить в ту же Москву и передать какие-то документы или деньги, наврав, что после этого отпустит Настю.

– Почему наврав? – встрепенулся Виталий.

– А возможно, используя твои навыки, – пропустив мимо ушей вопрос Сомова, продолжал развивать свою мысль Антон, – решили, чтобы ты вспомнил недавнее увлечение и поездил в аэроклуб, с целью выяснения, сколько самолетов и вертолетов находятся в исправном состоянии.

От этих слов Сомов заерзал на сиденье, словно оно стало колючим.

– Если будешь молчать, я буду вынужден задержать тебя до окончания операции по ликвидации диверсионной группы «Исламский Джихад», – не выдержал Филиппов. – Во избежание утечки информации. А там, глядишь, и как соучастник пойдешь…

– Ты что городишь?! – взорвался Сомов. Его лицо покрылось красными пятнами. – Откуда я знал? Да я сам в Чечне…

– Знаю, – спокойным голосом ответил Антон. – Мы и не ожидали от тебя другой реакции.

– А что, – Сомов взял себя в руки, – они хотят использовать самолеты для терактов?

– По всей видимости, да, – выдержав паузу, вызванную тем, что пришлось подумать, в каком объеме можно доверить информацию, по сути, малоизученному человеку, подтвердил Антон.

У него не было другого выхода. Если бы Родимов откомандировал с ним оставшихся в Москве офицеров-чеченцев, то можно было решить вопрос о внедрении в банду своего человека. Но генерал придержал братьев Батаевых и Джабраилова для выполнения каких-то иных задач.

– Я тоже не совсем доверял этим людям, – признался Виталий. – Но не видел выхода.

– Если пойдешь у них на поводу, то умрешь, – вздохнул Антон. – Твоя невеста тоже. Им не нужны лишние свидетели.

– Что я должен делать?

– Для начала подробно пересказать, как они вышли на тебя, о чем вы говорили с Хажбеком Бакуевым и куда ты сейчас направлялся.

Глава 8

Установленные на одежду и барсетку Шаха «жучки» чеченцы не обнаружили. До середины ночи Полынь и Туман, несмотря на слабое знание чеченского, едва сдерживали эмоции, прослушивая, что творится в квартире, где обосновались террористы.