Испорченный рыцарь

Смех, полный чистого неверия, срывается с моих губ, когда я открываю водительскую дверь и опускаюсь на сиденье.

Брианна: У меня может даже не быть прав…

Тоби: Не надо меня так оскорблять. Я знаю, что у тебя есть права. Ты сдавала в четверг в одиннадцать двадцать пять. Твоего экзаменатора звали Марк. И я уверен, что ты надела короткую юбку, и он заценил твои ноги.

Брианна: Хорошо, что моя лучшая подруга тебя любит.

Тоби: Да, я счастливый ублюдок. Наслаждайся поездкой… Я знаю, что буду. Увидимся позже.

Тоби: И не беспокойся о Нико. Я с ним разберусь.

— Если бы только это было возможно, черт возьми, — бормочу я, оглядывая окружающую обстановку, и с моих губ срывается визг возбуждения.

Я не должна соглашаться. Я должна отвезти ее прямо в их здание и отказаться от нее.

Но мысль о метро, о потных пассажирах, о долгой прогулке к этим внушительным зданиям, когда мимо меня проезжают элитные дети Лондона на своих Aston Martins и Maseratis…

Да, или я могла бы просто использовать ее в течение нескольких недель. Воспользоваться своими связями и облегчить себе жизнь. Что-то мне подсказывает, что в ближайшие дни Нико будет у меня в долгу.

Даже больше, чем то, что я уже потратила по его кредитной карте…

— К черту, — говорю я себе, прижимая палец к кнопке пуска. Всего через несколько минут я синхронизирую свой телефон, включаю музыку и выезжаю из помещения. Остается только надеяться, что мой день окажется лучше, чем я предполагала.

Поездка до Найтс-Ридж проходит гладко, почти без пробок, и не успеваю я оглянуться, как оказываюсь на безумной подъездной дорожке, ведущей к зловещим зданиям, в которых заложена судьба моей будущей преподавательской карьеры.

Парковка практически пуста, вокруг разбросаны машины других сотрудников. Это означает, что мне, к счастью, не придется парковаться рядом с машиной, которая стоит больше, чем я смогу заработать за всю свою жизнь, и беспокоиться о том, как открыть дверь.

Я глушу двигатель, погружаясь в тишину, а затем снова беру телефон и открываю наш предыдущий разговор.

Брианна: Спасибо. Ты даже не представляешь, насколько ты облегчил мне жизнь. Если Джоди не встанет на колени, чтобы поблагодарить тебя, то это сделаю я.

Я без раздумий нажимаю кнопку «Отправить», и в тот момент, когда сообщение показывает, что оно прочитано, я паникую, что, возможно, это было слишком.

Тоби: Прибереги свои навыки для моего мальчика.

— Да, было дело, — бормочу я про себя, когда нахожу разговор с Джоди.

Брианна: К твоему сведению, ты задолжала своему парню миллион минетов. Возможно, тебе стоит запастись бальзамом для губ.

Лучшая сучка: Так я слышала. Не могу сказать, что я жалуюсь. Он всегда отвечает взаимностью.

Брианна: Счастливая сучка.

Лучшая сучка: Как я понимаю, полуночных гостей вчера не было?

Брианна: К счастью, нет. Моей вагине нужен был отдых.

Лучшая сучка: Как будто тебя это раньше останавливало.

Лучшая сучка: Удачи тебе сегодня. Не то чтобы она тебе была нужна.

Я выдохнула, закрывая сообщения. Хотела бы я иметь ее оптимизм.

Выпрямив позвоночник, я открываю дверь машины, беру свои вещи и направляюсь в сторону офиса миссис Хендрикс почти за час до того, как должна была приехать.

***

Начало дня было замечательным. Я познакомилась с группой репетиторов миссис Хендрикс из десятого класса, в которую, конечно же, входила Рея, на удивление вежливая и хорошо себя ведущая. Мелисса пыталась сказать мне, что они — трудные ребята, что ей дали в наставники более сложных учеников, но все они были маленькими плюшевыми медвежатами по сравнению с учениками из моего прошлого.

Затем я провела два часа с разными сотрудниками кафедры английского языка в классе седьмого, а затем десятого года обучения. Поведение учеников в обоих классах было образцовым, а преподавание — фантастическим и вдохновляющим. В обоих случаях я не раз оказывалась втянутой в уроки.

Отсутствие необходимости беспокоиться о том, что делают ученики каждые пять секунд, освобождает время для более глубокого изучения предметов, чем мне удавалось раньше.

Я так увлеклась, помогая десятиклассникам писать сонеты, что звонок, прозвучавший в древних коридорах за пределами аудитории, застал меня врасплох.

Девочка, с которой я сижу рядом, смеется, прежде чем начать убирать свои книги, а учительница заканчивает урок.

— Вы готовы выпить кофе, мисс Эндрюс? — спрашивает он, когда ученики начинают выходить из аудитории, а сам в это время выключает компьютер на перерыв.

— Готова.

— В понедельник будет день шоколадного печенья, если мы будем достаточно быстрыми.

С улыбкой, играющей на губах, я выхожу вслед за мистером Этвортом из кабинета, а затем из здания английского языка.

Как только я выхожу на палящее солнце, здание шестого класса заполняет все мое видение.

Повсюду снуют студенты и преподаватели. В море тел невозможно разобрать ни одного человека.

Но это не так.

Мои шаги замедляются, как только мой взгляд останавливается на нем.

Он застыл посреди главного входа в здание, заставляя остальных шестиклассников двигаться вокруг него.

У него суровое лицо, сжатая челюсть и темные глаза. Его форма Найтс-Ридж сидит на нем как вторая кожа. Ни одна школьная форма не должна так хорошо смотреться на ком-либо. Это должно быть чертовски незаконно.

Глубокий, звенящий голос мистера Этворта доносится до моих ушей, но я не замечаю его слов и не знаю, обращается ли он вообще ко мне, поскольку мое внимание поглощено стоящим передо мной человека-загадки. Даже если бы я не знала, кто он, что его ждет в будущем, невозможно было бы не заметить опасность, силу, исходящую от него. Страшнее было бы только одно — если бы Тео оказался рядом с ним.

Дрожь пробегает по позвоночнику, когда секунду спустя происходит именно это. И речь идет не только о Тео, но и обо всех остальных.