Исповедь оборотня

говорит, если буду каждого по домам развозить то ни времени, ни средств не хватит!

Понимаешь! Упёртый попался! Мы с ним даже разговаривали, делали предложение на

сотрудничество! И что ты думаешь? Отказался! Так что, пусть будет так, как есть! Слишком

высокого о себе мнения! По закону, значит по закону! Он для нас, сейчас, очень удобная

мишень! Во-первых, как оборотень в погонах! Во-вторых, из-за судьи и Горячева! В-третьих,

мало платит! В-четвёртых, он ещё дилетант в юриспруденции! В-пятых чужой, пришлый!..

Ты же лучше всех знаешь, сколько стоит свобода!

– Да, но что мне говорить? Он же будет требовать от меня работы!

– Какая работа? Он находится в статусе свидетеля, и не сможет доказать обратное,

если конечно, не сознается! Сознаваться не будет, это однозначно! Это не в его правилах!

Говори ему, что не допускают ознакомиться делом! Хочешь работать? Так проведём очную

ставку! Тебя, я думаю, не надо учить, что и как делать!

– Хорошо Дима! Я понял!

– Да, ещё! Я услышал тебя! Пока попридержу! До конца года! Но, если потребуют от

нас план, тогда всё! – при этом хлопнул ладошкой об стол, – Посадим! И последнее! Вдруг

твой клиент передумает, будут деньги, заходи, милости просим.

В скором времени мой адвокат приступил к работе. «Из-за моего положения», не мог

знакомиться с уголовным делом полностью. Теперь я стал постоянно ездить к нему, но

продвижек не намечалось. Те заверения адвоката остались только на словах. В конечном

итоге, осенью, мне вручили обвинительный акт. Я стал обвиняемым. Очередной раз приехал

к Эльдару Николаевичу:

– Добрый день!

– А, Николай! Заходи! Что-то случилось? Мы же с вами договаривались встретиться

послезавтра!

– Я, хочу от вас отказаться!

– Какова причина? – с досадой сказал адвокат.

– Мне не понравилась ваша работа на очной ставке! Вы, не разобрались ни с одним

нарушением моих прав! Как получилось, что мне вручили обвинительный акт?.. – я требовал

от него ответов, но пока ничего внятного не слышал. Вместо ответов, он начинал говорить на

отвлечённые темы.

– Но вы, же понимаете!.. – очередной раз, начал было говорить Стоянов, но я ему не

дал сказать.

– Эльдар Николаевич! Разрешите, я закончу, а потом вы выскажетесь! – с нажимом на

его имя и отчество.

– Да, да, конечно! – сконфуженно промямлил он.

– Я понимаю! – начал свою реплику, – Что прокуратура пытается найти виновного, это

их работа! Иногда даже идут на нарушения закона, чтоб кого-нибудь обвинить! –

внимательно посмотрел на Стоянова, у него были опущены глаза, он о чём-то думал, как

будто не слышал меня, – Так просто ничего не бывает! Я, этого преступления не совершал!

Откуда у них могут быть доказательства? Как можно составить обвинительный акт без

доказательств? Это парадокс! Или очень умелая работа талантливого юриста, который может

доказать что белое, это чёрное, а чёрное, это белое! Может причина в другом? Ваша работа

заключалась в том, чтобы опровергнуть эти показания и домыслы! Вы не справились со

своей работой! Вы, даже не написали ни одного протеста, не нашли ни одного свидетеля! Не

разобрались ни с одним нарушением!..

– У меня были связаны руки! Из-за вашего статуса: свидетель! – начал свои

объяснения Стоянов.

– Вы же прекрасно понимаете, что дело шьют, против меня, белыми нитками!.. – начал

я.

– Можно я продолжу! – не дожидаясь ответа, – Спасибо! Во время следствия

прокуратура доминировала! Они сказочники! Выдают желаемое за действительное!

Практически прямых доказательств у них нет, кроме показаний Соломина! Мне интересен

сам процесс работы закона и юристов, которые участвуют в этом!.. – по мере своего

монолога, он всё больше и больше распалялся, – …Теперь, когда вы стали обвиняемым, у

меня развязались руки! Теперь, я начну действовать в полную силу! Самое важное, это

судебный процесс! Вот тут, адвокат раскрывается в полной мере! Я обязательно, найду

выход! Мне не интересны ваши сослуживцы! За счёт них, я думаю, мы, с вами выйдем из

воды сухими! Вот увидите, всё будет нормально! – улыбаясь, похлопал меня по плечу.

Я неподвижно смотрел на него. Мне стало неприятно слушать его монолог. Он

предлагал невозможное:

– Это что, ваша линия защиты, которую хотите построить? Извините, Эльдар

Николаевич! Повторяю: я этого преступления не совершал! Но, по-моему, вы меня, как

человека, не видите! Из ваших слов понял одно, что собираетесь играть в какие-то свои

юридические игры на суде! В любом случае, получите деньги, будете спокойно жить дальше!

В любом раскладе, вас не закроют, у вас нет никакого риска! Если проиграете, осудят меня!

Не плохой расклад! Правда? И ещё! Ради собственной шкуры, никогда не подставлю своих

товарищей! Или вы считаете, что я не прав? – тихо и с напряжением, медленно, произнёс в

голосе.

– Николай, всё будет нормально! – перестав улыбаться, смотря мне в глаза, произнёс

адвокат.

– И всё же, буду вынужден от вас отказаться! – после некоторого молчания выдавил из

себя.

– Жаль! Жаль! Ваше дело, действительно, интересное! – высказался Стоянов, задвигая

и отодвигая стул, на котором он только что сидел.

– До свидания! – сказал в ответ и вышел из кабинета.

На следующий день, мы, с Лёшей Кругловым, с Иваном Мельковым, пошли в

адвокатскую контору Аббасова (у Лёши там работал знакомый адвокат).

– Здравствуйте! – войдя вовнутрь здания, поздоровались мы, – Мне бы Валеру! –

обратился Лёша к девушке, сидевшая за компьютером.

– Вы по какому вопросу?

– Нам нужен адвокат!

– Подождите! – она вышла из-за стола и вошла в кабинет с надписью: «Адвокатский