Исповедники

Мою тренировку прервал старик, который пришёл спустя два часа и опять усевшись рядом, но не прикасаясь ко мне руками, лишил меня остатков сил. Самое противное в этом всём было то, что я ничего не мог с ним сделать и когда очнулся и стал снова тренироваться, он пришёл опять и это повторялось раз за разом.

На теле от неподвижности моего положения на кровати стали появляться красные пятна, которые начинали болеть с каждым днём всё сильнее и сильнее, а мой разум настолько отупел от череды непрерывного опустошения и судорожных попыток научиться противостоять исповеднику повторением картинок из книг, что в конце концов я просто выкинул обе книги от себя и посадил перед собой Элизу. Сначала я дотрагивался до неё, а как только душа её отрывалась от ауры, я прекращал и увеличивал расстояние между её рукой и своей, пытаясь воздействовать на её ауру так, как привык и у меня это получилось!!! Сначала нехотя, едва заметно, но с каждым разом когда моя разгоревшаяся ярость на старика стала похожа не на яростно горящий костёр, а в жаркие угли, которые пусть не были такими эффектными как огонь, но дающие больше жара, стоит их только пошевелить. Вот так же и я, вспоминая старика, с каждым разом всё более и более увеличивая расстояние между рукой и её телом, когда наконец смог по своему желанию не увеличивать свою ауру, чтобы охватывать чужую, подобно моему противнику, а заставлять чужую душу устремляться ко мне. Странно было наблюдать, как по движению моей руки и желанию, от тела другого человека отрывались тонкие полоски души и устремлялись ко мне, чтобы быть поглощёнными. Моя радость от того, что у меня получается, компенсировалось тем, что Элиза начинала меня ненавидеть за подобные эксперименты над ней. Я видел это и по её взгляду, когда я тренировался на её душе, а она не могла не чувствовать, как слабеет её тело, а также тому, как стали резкими её слова и поступки. Она не сидела рядом, когда я приходил в себя от приходов старика, а старалась как можно меньше быть рядом. Также она всё чаще оставляла Айду со мной, не выводя её гулять и нередко бедная собака гадила прямо в комнате, получая тумаки от девушки, хотя не была виновата в том, что природу не победить. Я пытался урезонить девушку и защитить Айду, но пока собака была в комнате это ещё получалось, но судя по тому, какой побитой и поджимающей хвост она возвращалась с прогулок, девушка отрывалась на ней там, где я не видел. Это тоже выводило меня из себя, но прикованный к постели, я ничего не мог с этим поделать, проклятый старикашка так меня обессиливал, что кроме занятий и тренировок больше времени и сил ни на что другое не оставалось между моментами его приходов.

В очередной его приход, когда он уселся на стул и улыбнулся мне, замерев, я не стал ждать его атаки, а напал сам, протянув руку и потянув со всех своих сил его душу на себя. Без камня я не видел, что происходило, но прекрасно чувствовал упругое сопротивление своей воле, будто решил пойти на встречу ветру. Сопротивление нарастало, а силы мои слабели, я чувствовал всем телом, что если отпущу волю и дам всего лишь миг послабления, старик тут же разобьёт мою атаку и контратакует сам, на что у меня просто не останется сил. Нарастающее давление внезапно пропало, а я устало опустил руку, сил сражаться больше не было, я был выжат своими усилиями больше, чем если бы меня опустошили.

– Отлично, первый этап обучения закончен, - старик внезапно встал с кресла и довольно улыбнулся, - мы выяснили направленность твоего умения, теперь будем его расширять. Неделю тебе на отдых, откорм и продолжим.

С этими словами он встал и ушел, оставив меня в глубоком недоумении от того, что сейчас произошло, а еще более от того, что я хоть и без сил, но не валяюсь бессознательным трупом на кровати после его прихода.

– «Я смог! – мысль осторожно, словно боясь спугнуть саму себя просочилась в моё сознание, - я смог ему противостоять! Пусть слабо, едва-едва, но смог!».

Радость и гордость за себя лишь на мгновение охватили меня, тут же омрачившись пониманием того, что если бы всё было всерьез, старик также как и раньше мог убить меня, лишь находясь рядом. Я просто смог сдать урок, неизвестно на какую оценку.

В комнату вошла Элиза и с удивлением посмотрела на меня, видя так же как и я удивившись этому факту.

– Ты в сознании?

– Еды! Ванну! Чистое бельё! – приказал я, не смотря на её внезапно исказившееся лицо. В конце концов пусть она привыкает к своему положению, не нравится – пусть валит на все четыре стороны – желающих заменить её будет предостаточно. Между делом старик рассказал мне сколько им платят и что они и их семьи получат, если я смогу закончить обучение – не каждый Род в стране может такого достичь и за всю жизнь, как просто поработав пару-тройку лет служанкой у исповедника.

Спустя три часа, я благоухающий, побритый и сытый зашел в свою комнату и зажал нос от стоявшего в ней смрада испражнений и того запаха, который оставляет тело долго лежавшего человека, за которым не ухаживают. Я тут же собрал и выкинул в коридор всё бельё и ткани в комнате и настежь открыл оба окна и выход на террасу. Силы после стольких телодвижений покинули меня и я устало присел на проклятый стул у трюмо, болезненно сморщившись, красные пятна на спине и ногах после ванной, болели ещё сильнее прежнего.

Я поднял взгляд и замер, в зеркале отразился незнакомец. Лишь вглядевшись лучше в знакомые черты, я понял, что обтянутый белой кожей череп с впалыми и сверкающими глазами – это я. Я невидяще протянул руку к зеркалу и дотронулся до него, словно пытаясь понять, как я в него превратился. Зеркало похолодело мои пальцы прикосновением к стеклу, я второй рукой дотронулся до щёк и носа, отражение повторило всё тоже другой рукой, и я убедился, что всё это не сон, а явь. В ванне меня побрил один из слуг, а пена из мыла не дала мне рассмотреть себя, я ведь настолько привык к собственным худым и тощим конечностям, что не обращал на это внимание пока не увидел себя в зеркало целиком.

– «Тот-то он пока брил меня я замечал его бегающий и боязливый взгляд, - вспомнил я брадобрея».

Дверь отворилась, в комнату вошли, прошелестев тканью. По запаху вишни я понял, что это Элиза. Внезапно злость при виде собственного тела, а также тому, что она всё это время оставляла меня в таком состоянии не пытаясь помочь, нахлынула на меня, я обернулся к ней и глядя прямо ей в глаза приказал.

– Подошла к кровати, закинула платье себе на голову, оперлась руками на постель!

– ЧТО!!! – она вспыхнула словно свеча и наши взгляды схлестнулись. Моя злость на неё дополнилась тем, что вот сейчас, именно сейчас рухнули мои мечты и первая любовь вслед на ними. Я судорожно сжал кулаки и сам не понял, как стал наполнятся силой, а она наоборот бледнеть.

– «Я тяну её! – я с трудом остановил себя, поскольку получаемый поток сил рос, а девушка оперлась рукой о стену».

Помолчав она молча оттолкнулась от стены и выполнила всё что я сказал, в добавок сняв с себя простые хлопковые панталончики. Мне совершенно не хотелось к ней прикасаться, так что я молча встал и вышел из комнаты – остаточные чувства по трепетно хранимому образу первой любви рухнули как хрустальный замок, едва я закрыл за собой дверь.

Ночью меня разбудило горячее тело, которое прижалось ко мне и настойчиво снимало с меня одежду. Я не стал дёргаться, а позволил ей сделать всё за меня, испытав даже некоторое облегчение, когда она ушла и запах вишни стал слабеть в моей кровати. Удовольствие, которое я получил сейчас от неё, было много меньше того, когда я удовлетворял сам себя в школе, представляя, что ласкаю тело девушки, которую люблю. Сейчас я вместо успокоения и удовлетворения чувствовал лишь спокойствие члена и легкое томление после акта, ничего более.

– «Анна, я по тебе соскучился, - я закрыл глаза и вспомнил о своем друге, - надо завтра будет спросить, можно ли ей написать».

Глава 2 Второй этап

Выгуляв утром Айду и позавтракав, я направился в комнаты сэра Энтони. За прошедшую неделю ненависть к нему и его методам воспитания немного угасла, поэтому я мог держать себя в руках при виде его довольного лица, когда вошел. Он выглядел так, словно и не было изматывающих недель, когда я в прямом смысле слова боролся за свою жизнь – он же выглядел довольным и счастливым.

– Проходи Рэджинальд, присаживайся, - он кивнул мне на стул за столом, на котором было по-прежнему всё навалено, пришлось убрать часть железок и камней на другой стол и только после того, как я протер освободившееся место и стул, смог устроиться на относительно чистом и свободном месте.

– Как и я обещал, начинаем второй этап обучения, удержание и сохранение в себе энергии, - он кивнул на книги, которые я принёс с собой, - ты ведь всё прочитал?

– Да, но мало что понял, нужны конкретные примеры, - сухо ответил я.

– Отлично, тогда начнём с примеров, - он позвонил в колокольчик и в помещение вошли две служанки, сэр Энтони кивнул на них и сказал, - с каждой по трети.

Девушки недоуменно переглянулись при его словах, ведь его понял только я. Как тогда с Элизой у меня пока не сильно получалось, поглощать совсем без направляющих, так что пришлось вытянуть руку и ощутить знакомое чувство, когда тебя наполняет чужая энергия. Поскольку очков с паинитом у меня не было, пришлось контролировать поглощение прикладывая камень к глазам, что конечно же выдало мои действия, к тому же девушки ощутили падение сил и заволновались, жалостливо смотря то на сэра Энтони, то на меня.