Исповедники

К имению они просто не смогли подобраться, так как везде напарывались на выстрелы из окон верхних этажей, так что мне можно сказать «повезло», нарваться на одного из них, так как если я бы сидел в доме, нападение прошло вообще мимо меня. Тайная полиция прекрасно с ним справилась сама.

– Сэр Рэджинальд! – начальник охраны, с парой других полисменов, контролировал вход в поместье, он же первый из них заметил меня.

Слуг вокруг не было видно, хотя обычно они мельтешили постоянно вокруг.

– Билли, спустись в подвал, возьми менее напуганного из слуг, пусть он принесёт тёплую воду и чистые бинты или простыни, - скомандовал он, когда я упал в одно из кресел, совершенно не замечая, что испачкал кровью его обивку. Когда полисмен бросился выполнять команду, он подошёл и спросил.

– Сэр Рэджинальд, вы можете идти? Думаю будет лучше, если мы переместим вас в ваши покои.

– В доме никто не пострадал? – спросил я, переживая в основном за учителя и Лизу.

– Нет, я сразу приказал всем спуститься вниз, чтобы не болтались под ногами и занял оборону.

– Хорошо, а сэр Энтони?

– В своей комнате, с ним три охранника, - успокоил меня он.

Он помог мне подняться и подхватив меня, помог идти. Сначала идти было легко и я даже хотел отказаться о его помощи, но пара пройденных лестниц и ноги стали ватными, появилась лёгкое головокружение. Так что на кровать я упал с облегчением, потревожив правый бок, который просто горел, словно обожжённый огнём.

Когда бледный слуга внёс воду и две простыни, кинув испуганный взгляд на меня, начальник охраны, на которого я раньше никогда и не обращал особого внимания, поскольку они стали для меня молчаливой частью декоративной мебели поместья, стал смачивать водой повязку и раскручивать её.

– Потерпите, - он снял последний виток, зацепив рану и мне пришлось зашипеть от боли. Он внимательно осмотрел рану, заставляя меня поворачиваться то на живот, то на спину.

– С виду ничего критичного, вижу оба отверстия, но ткань от рубашки могла попасть в рану, нужен доктор, - заключил он, аккуратно куском простыни промокнув кровь вокруг раны и приложив к начавшей опять сочиться из неё крови другой чистый кусок ткани, наложил тугую повязку, заставившую меня почувствовать спеленённым по рукам и ногам младенцем.

Вскоре у меня стала подниматься температура, я весь взмок, руки и ноги стало потряхивать и я не понял, когда потерял сознание.

***

Холодные руки, трогающие тело, заставили покрыться меня гусиной кожей и я моментально пришёл в себя, открыв глаза.

Рядом со мной находился знакомый мне доктор, хотя я видел его всего дважды, но не запомнить его весьма впечатляющую внешность, было трудно.

– Сэр Рэджинальд, не нужно двигаться, - он одной ладонью смог не дать мне подняться, - вам нужен отдых.

– Что со мной? Почему я отключился?

– Адреналиновый шок, помноженный на кровопотерю, - он наклонился и приложив деревянную трубочку к своему уху, послушал моё сердце, - повезло, что мало ткани с одежды попало в рану, я всё почистил и зашил, останутся только два шрама вам на память. Главное, что нет воспаления. Две-три недели покоя, обильное питание и будете свеженьким, как раньше.

– А что с нападавшими? – я позволял ему проделывать с моим телом манипуляции, когда он слушал и ощупывал меня.

– Это не ко мне вопрос молодой человек, моё дело – медицина, - он закончил осмотр, водрузил себе на нос монокль и пожёвывая усы, стал писать на листке, вытянутого из кожаного, потёртого саквояжа.

– Вот, - он протянул его мне, - все мои рекомендации, если рана начнёт беспокоить, сразу же зовите меня, сэр Артур был очень настойчивым, так что я теперь ваш лечащий врач.

– Да, сэру Артуру бывает невозможно перечить, - понимающе хмыкнул я, - спасибо доктор.

Он отмахнулся, собрав свои трубочки и железяки в саквояж, попрощался и вышел.

– «Нужно позвать учителя, пусть хоть Лиза мне книги будет носить, - решил я, - я не смогу тут просто так лежать две недели, к тому же не нужно забывать и своём кающемся, ведь я хотел вчера поехать с ним на верфи».

К счастью серебряный колокольчик был тут же на столике, в изголовье кровати, так что на его звон в комнату заглянула незнакомая мне служанка.

– А где Лиза? – удивился я, рассчитывая видеть свою личную служанку, - позови её.

Девушка ойкнула и закрыла за собой дверь, оставив меня в недоумении. Ожидание не продлилось долго, дверь снова открылась и в комнату вошёл учитель. Один взгляд на его лицо и моё сердце сжалось от тревоги.

– Лиза? Что с ней? – едва не выкрикнул я, внезапно осипшим голосом.

Сэр Энтони сел на кровать, и положил руку мне на плечо.

– Рэджи, она с другой служанкой несла твоё бельё в прачечную, рядом с поместьем, когда нападавшие взорвали стену.

– Она жива? Что с ней? – сердце бешено колотилось, и я пытался подняться, не смотря на боль в ране.

– Их обоих разорвало на кусочки, - безжизненным голосом ответил он, подтверждая мои худшие предположения, - из всех слуг дома, пострадали только они. Остальных охрана успела спрятать в подвале.

Слёзы брызнули из глаз, а я упал на кровать и завыл. Я бился и кричал, не смотря на то, что учитель старался удержать меня на месте и что-то успокаивающее бормотал. Я ничего не слышал, кроме его последних слов, которые словно раскалённые гвозди застряли у меня голове и не давали связанно думать. Только когда губы и зубы мне с силой расцепили железной ложкой, а в горло обжигающим потоком полилось спиртное, я перестал дёргаться и попытался не задохнуться. Всё тело словно взорвалось изнутри от огромного количества влитого алкоголя. Голова сразу затуманилась и я упал на кровать, уткнулся в подушку и снова зарыдал.

– Я оставлю бутылку, - голос учителя виновато прозвучал рядом, но я не обратил на него никакого внимания, захватившая меня боль от потери человека, которого я полюбил и которого так быстро потерял, начала расти и захватила меня целиком.

***

– Как он? – хмурый глава тайной полиции сидел напротив исповедника, небритое лицо которого, со злыми и красными глазами лучше всего выдавало его настроение. Даже открытая бутылка с лучшим семилетним виски не радовала его. Прошла неделя, а ситуация в комнате ученика не менялась, он лежал тупо уставившись в потолок и изредка прикладывался к бутылке. Практически не пьющий, он в один момент обогнал по количеству выпиваемого спиртного своего учителя и не было похоже, что собирался останавливаться.