Исправление неправильного попаданца

— Видите ли, дорогой Фарад, сюда я буду вставлять стекла с выпуклой поверхностью…

Через десяток минут на хитрой роже механика отразилось понимание:

— Кажется, я знаю, что вы задумали, Профес. Эти стекла увеличивают, как мне говорили. Древние такие изготавливали. Это для рассматривания мелких предметов?

— Почти что так. Буду откровенен…

На лице у меня появилась искренность наивысшей пробы.

— …сейчас хороших стекол у меня нет. Но эту конструкцию я доведу до ума, и тогда закажу стекла получше. Само собой, вы увидите то, что получится. Но честно предупреждаю: на этом сундуки золотых не заработать. Кстати о деньгах: сколько вы хотите за это?

Сошлись на семидесяти сребрениках и сроке в пять дней.

Конечно же, рынок с рядами кристаллов мною пропущен не был. Разнообразные кварцы я отверг, рассудив, что и у себя могу найти не хуже. Может, я бы польстился на пару сапфиров и рубин, но те оказались с трещинками. Зато мой взгляд прочно зацепился за лоток с дешевыми кристаллами.

Так, пириты… ну, эти у нас есть. Гранаты красные… вроде пиропы… но форма плохая, резать много, да и размерчик так себе. Впрочем, четыре штуки я сторговал с большой скидкой. А это что?

Коричневый, непрозрачный. Размером с ноготь большого пальца. Довольно правильная форма, хотя поверхность не особо ровная. Форма похожа на форму граната, но вытянутая: это значит, что кристаллическая решетка не кубическая, а тетрагональная. А кто у нас с такой решеткой? Рутил, но у него форма обычно другая, более игольчатая, да и цвет не похож. А еще? Циркон. Циркон? Видел я цирконы в коллекции дяди Гриши, но там они были куда красивее: прозрачные желтые, а еще красно-коричневые. Бесцветные бывают. Стоп, я же читал, что непрозрачные сорта отжигают при температуре… девятьсот или тысяча градусов, два часа… при этом получаются то ли бесцветные, то ли голубые. Еще было сказано, что радиоактивное излучение их необратимо портит. Но такую обработку я и не планировал. Блеск близок к алмазу. Считаются драгоценными камнями, хотя твердость не так и велика — от семи до восьми по Моосу. А вот проверим… этот кристалл царапает кварц. А корунд — нет. То есть, твердость больше семи, меньше девяти. Топаза при себе нет, а то бы и на нем проверил. У топаза твердость как раз восемь. А еще можно попробовать отжечь. Риск невелик.

Этот кристалл удалось сторговать за восемь медяков. Сильно подозреваю, за все время торговли я был единственным, кто польстился на этого уродца.

Знакомый кузнец, что уже делал подобную работу, отыскался в два счета.

— Доброго вам дня, уважаемый. Я заказывал у вас работу, помните?…

— И вам, уважаемый. Ну как же, отлично помню.

Еще бы он не помнил: получить сребреник за полчаса работы, притом на уровне ученика!

— У меня на этот раз заказ чуть сложнее. Та же коробочка, но кристалл другой, и нагреть его надо сильнее — до желтого каления.

В градусах Цельсия здесь температуру измерять не принято.

Через два с половиной часа сомнения отпали. Это был прозрачный циркон, чуть голубоватого оттенка. Его можно гранить «под алмаз», но с много меньшими трудностями: твердость все же не алмазная. В сумме кристалл обошелся в три сребреника два медяка. Но мне подумалось, что камушек стоит большего.

Домой я приехал, когда уже стемнело.

После ужина я изловил Сарата:

— Посмотри-ка на этот кристалл. Задача совершенно не срочная, но все же: что это такое, а главное: чего он стоит в магическом смысле.

— Сходу могу ответить: никогда раньше таких не видел. Придется поискать по классификаторам.

— Повторяю: совсем не срочно. Я купил его по случаю, но очень дешево…

Далее последовал рассказ о термообработке.

Лицо лиценциата засветилось самодовольством первого ученика:

— Вот теперь могу сказать совершенно точно: в нынешних классификаторах такого нет, потому что никто кристаллы в печи не греет. Надо шарить по тому самому древнему… ну, ты знаешь. Но это время.

— Не страшно. Просто у меня подозрение такое: если в этом месторождении все такие некрасивые, а свои качества проявляют лишь после отжига, то на этом можно неплохо заработать.

— Ну да…

Я подумал, что сейчас Сарата куда больше занимает теоретическая проблема, чем перспектива быстрого обогащения.

— …мне почему-то кажется, что этот кристалл из универсальных. Пару дней — и я скажу точно.

— Надо все же показать его твоей жене. Вызови ее, будь добр.

Моана поглядела, прищурившись, на кристалл и вынесла вердикт:

— Я знаю этот кристалл, называется (неизвестное слово). Очень редкий. Почти универсал, но в этом отношении гораздо ценнее кварца. Впрочем, некоторые виды магических потоков идут лучше прочих. Стойкость кварца хуже, у топаза лучше.

Сарат был полностью уничтожен, расплющен, раскатан в блин. Но тут к нему подоспела помощь с моей стороны:

— А непрозрачные кристаллы этого вида бывают?

— Ну конечно, нет, — искренне удивилась Моана.

У незадачливого лиценциата краска вернулась на лицо.

— Видите ли, Моана… — начал я.

В процессе рассказа брови особо почтенной полезли вверх и продолжали это делать вплоть до челки.

— Выходит, вы сделали кристалл, которого нет в природе??!

— Вы не правы. Этот вид СУЩЕСТВУЕТ в природе, но только он может быть красивым…

Кажется, мне надо быть поосторожнее в эпитетах. Супружеская пара как-то очень многозначительно переглянулась.

— …а может казаться ни к чему не пригодным — как тот, что я купил. Право слово, если судить по внешности, вы за него и сребреника не дали бы.

— А вы сами за него заплатили…

— …восемь медяков. Но прибавьте расходы на обработку. Впрочем, можно обрабатывать сразу несколько кристаллов. Тогда обойдется дешевле.

Еще обмен взглядами. Так, похоже, надо дать еще объяснения.

— Судя по тому, что такой кристалл только один и был, а прозрачных цирконов не было вообще, месторождение их не рядом. Но надо бы разыскать его, и тогда, уверен, можно сделать очень даже хорошую сделку.

Вроде как мои маги и не жадные, но глаза заблестели… недвусмысленно. И тут же Моана задала изменение курса:

— Профес, вы лучше нас знаете свойства этих кристаллов…

Сказано было настолько безразличным, даже скучающим голосом, что я не сразу сообразил, что это лесть высшего класса.

— … а каких цветов они вообще бывают?

— Вы имели в виду их прозрачную разновидность?

— Именно.

Ответ был очень быстрым. Отсюда вывод: у циркона есть какие-то свойства, которых я не знаю.

А действительно, какие у него цвета? В коллекции дяди Гриши было несколько цирконов: оранжево-красный, коричневый, темно-желтый. На Урале находили зеленые цирконы. А вот голубые не припомню.

Все это я пересказал вслух.

— Зеленый мне бы подошел… А Сарату бесцветный.