Исправление повесы

Радостно улыбаясь в знак согласия, Лаури поинтересовалась, куда они направляются.

— А вот увидишь, — с таинственным видом сказал Адам. — Надеюсь, ты не забыла захватить купальник.

Лаури заверила его, что все при ней, и, довольная, откинулась на сиденье, предоставив ветру играть ее волосами, а солнцу золотить ее лицо, а тем временем «родстер» Адама нес их через Лондон в неизвестном направлении. Когда они наконец, судя по всему, прибыли, на лице ее отразилось явное недоумение: Адам выруливал в подземную автостоянку, расположенную под огромным жилым домом.

— Почему мы здесь останавливаемся?

— Потому что здесь мы будем купаться, дитя мое. — Адам подмигнул и выключил зажигание. — Уоппинг, пристанище мага и волшебника электроники Адама Хокриджа.

Лаури уставилась на него, а затем прыснула от смеха.

— А я-то ожидала — Брайтон.

— Слишком неоригинально. В Уоппинге тебе понравится гораздо больше.

И он был прав. Закрытый бассейн, пристроенный к дому, представлял собой настоящий замок с роскошными колоннами и приглушенным светом, деревьями в кадках и — главное — полным безлюдьем.

— А где же люди? — спросила Лаури, появляясь в своем заимствованном купальнике.

— В постели или в Брайтоне, кто знает, — ответил Адам с усмешкой и с головы до ног оглядел ее внимательным, оценивающим взглядом. — Очень мило, мисс Морган.

— Возвращаю комплимент, мистер Хокридж, — парировала она, слегка зарумянившись. А про себя отметила, что в данном случае больше подошло бы слово «впечатляюще»; и действительно, даже беглого взгляда было достаточно, чтобы оценить широкие плечи, узкие бедра, длинные мускулистые ноги.

Ни слова больше не говоря, она аккуратно нырнула и направилась к противоположному концу бассейна энергичным кролем, которому научили ее в школе. Адам нырнул вслед за ней и играючи обогнал, потом подождал ее и поплыл рядом, приноравливаясь к ее скорости, и вдруг исчез под водой. Лаури в замешательстве оглядывалась, а он выскочил из воды и, смеясь, заключил ее в свои объятия. Так же внезапно он отпустил ее, и несколько минут они ныряли, кувыркались и плескались как дети, а потом Лаури рванула прочь от него что было сил, но он все равно нагнал ее задолго до того, как она достигла противоположной стенки бассейна.

— Ладно-ладно, — с трудом переводя дыхание, закричала она. — Ты выиграл.

Адам легко выскочил из воды, нагнулся, подхватил ее, одним рывком, словно пушинку, вытащил и тут же накинул на нее розовый махровый халат.

— Здорово, — с трудом переводя дыхание, проговорила Лаури, отжимая волосы. — Итак, куда мы отправляемся на пикник?

— Совсем рядом, рукой подать. Можешь даже не переодеваться. Возьми только сумку, и мы поднимемся в служебном лифте в таком виде.

Лаури прищурилась.

— Ты хочешь сказать, что везешь меня к себе на квартиру?

Он закивал, расплывшись до ушей.

— Прямо в яблочко. Если будешь себя очень хорошо вести, покажу тебе даже свои гравюры.

Жилище Адама располагалось на самом верху современного, напоминающего пирамиду здания; с террасы, примыкавшей к гостиной, видна была Темза. Квартира Адама с ее белыми стенами, дощатыми полами, аскетически скудной меблировкой — хотя мебель была обита итальянской лайкой темно-винного цвета — была истинно мужской. На окнах вместо штор висели жалюзи, а на единственной стене, не занятой книжными полками, висели произведения искусства — пара небольших картин маслом и множество рисунков тушью. Кухня поражала больничной белизной и предельной функциональностью, однако в ванной комнате, с ее кораллово-красными стенами, черно-белыми плитками пола, викторианской ванной на ножках в виде звериных лап и огромным зеркалом в золотой раме с херувимами по углам, витал дух сибаритства.

— Вот это да, — с восхищением воскликнула Лаури. — Так вот как живут светские львы!

— Это совсем недавно, — заверил ее Адам. — У меня до последнего времени была спальня в родительском доме. А потом — когда я вернулся из Штатов — жил в довольно запущенной норе здесь неподалеку, в не столь фешенебельном квартале. — Он указал на груду черно-белых полосатых полотенец на этажерке такого же винного цвета, что и ванна. — Располагайся. Здесь все есть — шампунь и Бог знает что еще. А я приготовлю ланч.

— Помощь тебе не нужна?

— С моей провизией нет!

Лаури быстро приняла ванну, вымыла волосы, чтобы не осталось хлорки, и вытерла их одним из огромных полотенец. Потом подкрасила губы, слегка прошлась тушью по ресницам и надела желтое хлопчатобумажное платье, в котором выехала из дома, и наконец вышла из ванной. Откинутые назад влажные волосы были перевязаны махровой полоской. Адам хозяйничал в кухне; на нем была ослепительно белая хлопчатобумажная рубашка и джинсы, на босу ногу сандалии, волосы еще не высохли.

Он взглянул на нее с улыбкой.

— Надеюсь, у тебя нет аллергии на омаров.

— Если только на их цену, — успокоила она его.

Адам подвел ее к стеклянному столику на маленькой террасе, усадил на стул красной кожи и положил перед ней на тарелку пол-омара, политого лимонным майонезом, хрустящий зеленый салат и горячие итальянские булочки. Запивали еду белым сухим вином. После небольшой передышки Адам принес залитый шоколадом торт, который был столь соблазнителен на вид, что Лаури не смогла удержаться.

— Добывание снеди не представляет никаких особых забот, если ты патронируешь сеть известных продовольственных магазинов, — лукаво подмигнул Адам. — Получасового посещения одного из них вчера утром перед встречей с тобой было достаточно — и вот, пожалуйста, завтрак на двоих.

— Это было чудесно, — вздохнула Лаури, глядя на Темзу.

— Не хочешь кофе?

— Не сейчас, — отказалась Лаури, устраиваясь поудобнее на стуле. — Я хочу просто посидеть на солнышке и поглазеть на открывающийся отсюда вид. Я помогу тебе с посудой чуть позже.

— Не беспокойся. У меня для этого есть машина.

— У тебя заведены машины на все случаи жизни, — усмехнулась Лаури.

— Нет, — кротко ответил Адам. — Некоторые вещи машина не может сделать для мужчины.

Она стрельнула в него взглядом, но глаза его под густыми бровями были непроницаемы.

— Адам, — без всяких обиняков начала Лаури, — это и есть тот день, который, как ты говорил, наступит рано или поздно? Ты привез меня сюда, чтобы соблазнить?