Испытание болезнью: как пережить рак груди

“Есть еще кое-какие маленькие хитрости, которые позволяют немного уменьшить неприятные эффекты от лечения, — добавляет Кристина. — Если во время внутривенного вливания сосать мятные леденцы, это ослабляет неприятный запах лекарства и снимает горечь во рту. Есть надо помалу, в несколько приемов в течение дня, чтобы не перегружать желудок. Холодные блюда не так сильно пахнут, поэтому часто они переносятся легче, чем горячая пища”. Обильное питье позволяет быстрее выводить из организма токсичные продукты лечения. Благодаря этому уменьшатся интенсивность и длительность побочных эффектов. Газированные напитки, в частности кока-кола, похоже, позволяют уменьшить тошноту. Впрочем, вода и травяные чаи тоже годятся. Важно просто пить как можно больше — не так важно, что именно.

И главное — продолжать питаться, ведь лечение рака поглощает огромное количество энергии. Кроме того, организм расходует свои резервы на то, чтобы противостоять агрессивному лечению и мобилизовать иммунную защиту. Так что, несмотря на тошноту и рвоту, надо все-таки стараться поддерживать сбалансированный рацион, обращая особое внимание на белки — мясо, рыбу, яйца, сыр — и, при отсутствии противопоказаний, напитки с повышенным содержанием калорий и белков.

Мои пациентки часто спрашивают, не надо ли им соблюдать какую-то особую противораковую диету. В этой области существует множество школ, и их диетические предписания часто противоречат друг другу. “Мне надо было исключить все молочные продукты”, — рассказывает Элизабет. “А мне запретили сахар”, — добавляет Флоранс. “Когда во всем себе отказываешь, жизнь превращается в сплошную фрустрацию, — замечает Кристина. — Уж не говоря о том, что раковый диагноз и перспектива мучительного лечения и сами-то по себе — удовольствие ниже среднего. Так что надо находить какие-то поводы привнести в этот кошмар хоть чуть-чуть веселья, и еда — отличный способ порадовать себя. Так что вместо того, чтобы сажать больных на строжайшую диету, лучше было бы поощрять их есть то, что доставляет им удовольствие. За время болезни я научилась слушать свое тело. Я ориентировалась на его желания и доверялась его мудрости. А главное, не слишком полагалась на чужие мнения о том, что именно мне полезно, а что — вредно”. Кристина права: удовольствие — важнейший элемент процесса выздоровления. Многие исследования показывают, что удовольствие усиливает нашу иммунную защиту. Так, например, от одного лишь запаха шоколада повышается выработка антител, в то время как от запаха протухшего мяса она снижается^[11].

Установлено, что плохое питание способствует появлению некоторых видов рака. Тем не менее маловероятно, чтобы определенная диета могла заставить болезнь исчезнуть. Есть люди, утверждающие, что им удалось выздороветь благодаря питанию в соответствии с определенными, как правило очень строгими, принципами. Это вполне возможно. Однако, не подвергая сомнению добросовестность их заявлений, можно с тем же успехом предположить, что положительная динамика стала следствием прежде всего их убежденности и позитивного отношения к своей болезни. Это ни в коей мере не отрицает необходимости правильно питаться, потому что питание влияет на наше общее состояние и, следовательно, на возможность выздоровления. Нелишними будут кое-какие общие рекомендации по поводу диеты. В этом отношении можно почерпнуть много ценного из индийской (аюрведической) и китайской медицины. В самом деле, на Востоке на протяжении тысячелетий считалось, что питаться — это физическая и психологическая необходимость, средство сохранять здоровье тела и духа. В результате в Индии и Китае имеются особые пищевые предписания для каждого типа телосложения и каждого личностного профиля. Гомеопаты, натуропаты и другие специалисты по альтернативным и поддерживающим методам лечения с пониманием относятся к такому видению ситуации, поскольку для них, как и для представителей восточной медицины, здоровье — вещь холистическая, основанная на представлениях о целостности тела и духа. “Впрочем, тут необходима известная осторожность, — подчеркивает онколог Кристина, которая, сама излечившись от рака, теперь активно сотрудничает со специалистами в области аюрведической и китайской медицины. — Некоторые природные средства или продукты питания, употребляемые в слишком больших количествах, могут быть противопоказаны во время химиотерапии. Так, например, установлено, что экстракты Ginkgo biloba, рекомендуемые китайской медициной как средство против провалов в памяти, вызываемых химиотерапией, снижают действенность адриамицина — препарата, используемого при лечении многих форм рака груди”^[12]. Это значит, что лучше заранее информировать своего врача-онколога о тех поддерживающих средствах, которые вы употребляете или планируете употреблять. А если врач станет критиковать ваш выбор, следует убедиться, что его возражения опираются на научную информацию, а не на принципиальное недоверие к альтернативным способам лечения. “Идеально было бы, если бы каждым больным занималась целая команда врачей разных специальностей — так, чтобы представители классической медицины сотрудничали с теми, кто практикует альтернативные подходы. Пациенты, врачи и психотерапевты много бы от этого выиграли”, — заключает Кристина.

“Когда я просила своего онколога посоветовать мне какое-нибудь средство, чтобы побыстрее прийти в себя, он порекомендовал мне побольше отдыхать, — вспоминает Нелли. — Но для меня этого было недостаточно. Мне повезло — я нашла фитотерапевта, который здорово мне помог: прописал травяные чаи и ароматические масла. Настои чабреца и розмарина, соки свеклы и лимона, чтобы вывести токсины из печени и ослабить тошноту. Вербена, лаванда, боярышник, липа и валериана — от тревожности. Садовый чабер и женьшень — от усталости и слабости. Перечная мята, тмин и кардамон, сок чернослива, тамаринда и киви — от запоров. Вот так вместо того, чтобы перегружать организм дополнительными лекарствами, фитотерапевт сумел найти для меня решение среди природных средств”.

“Я была настроена скептически, — признается Дора, кардиолог по специальности. — Но китайскому врачу, к которому я обратилась, удалось меня убедить: холодный женьшеневый чай является превосходным средством от тошноты. Исследования, выполненные в Китае, доказали это^[13]. Но еще более удивительным оказалось воздействие акупунктуры. Вот, например, стимуляция точки, расположенной между двумя связками на предплечье, в пяти сантиметрах от запястья (она называется “ней-гуан”, или РС6, то есть точка номер шесть на меридиане перикарда), заметно сократила у меня приступы тошноты и рвоты после сеансов химиотерапии”. Многие исследования в самом деле подтверждают действенность акупунктуры как метода поддерживающей терапии при лечении рака. Так, специалисты из Университета Куинс в Белфасте наблюдали, что стимуляция точки РС6 вызывала уменьшение симптомов в 60–70 % случаев, в то время как стимуляция точки, расположенной в другом месте, оказывалась эффективной лишь в 30 % случаев^[14]. А в Гарвардском университете функциональное магнитно-резонансное исследование мозга показало, что стимуляция точки РС6 возбуждает активность в зонах мозжечка, задействованных в процессе появления тошноты^[15]. Так что действенность акупунктуры для ослабления тошноты имеет неврологическое обоснование. “Иглы моего специалиста по акупунктуре помогли мне справиться и с целым рядом других проблем, — добавляет Дора. — Усталость, слабость, запоры, диарея и даже язвы во рту… Тем, кому этот тип лечения подходит, иглоукалывание поможет восстановить баланс в организме и придаст бодрости”. Многие пациентки аналогичным образом используют массаж шиацу и воздействие на рефлексогенные точки стопы. И это неудивительно, ведь такие различные внешне подходы в действительности основаны на одних и тех же “энергетических” принципах^[16].

Закрыть глаза и увидеть солнце

Визиты к разным психотерапевтам помогли мне самой заняться своим состоянием, — рассказывает Паскаль, тридцатипятилетняя женщина, до недавнего времени жившая в постоянном страхе, что муж ее бросит. — Я была уверена, что сама ни с чем не справлюсь, — объясняет она. — Мысль о разводе стала для меня навязчивым кошмаром. Этот страх до того крепко засел у меня в душе, что я регулярно твердила: пусть я лучше заболею раком, лишь бы не остаться без мужа. Можете себе представить мое смятение, когда я узнала, что он мне изменяет. А спустя несколько месяцев меня уже оперировали по поводу рака груди. Странная ирония судьбы, не правда ли? Как бы то ни было, мои метания между общепринятой медициной и альтернативными походами научили меня делать выбор. Раньше я не смела обратиться к кому-то с малейшей просьбой — мне казалось, что собеседнику это не понравится, и я останусь одна, без его поддержки. Сегодня я хорошо знаю, чего хочу, и не стесняюсь прямо говорить об этом. Например, однажды во время химиотерапии я почувствовала, что у меня больше нет сил бороться. Я старалась взять себя в руки, но физически была совершенно сломлена. Мой гомеопат посоветовал поговорить об этом с онкологом, который меня лечил. А онколог заявил, что у меня просто нет выбора: во что бы то ни стало надо продолжать “химию” теми же темпами. Он утверждал, что у моего организма хватит сил выдержать удар. “Вы же так молоды, — уговаривал он меня. — За исключением рака, от которого мы вас избавим, у вас совершенно здоровый организм”. Но я возразила, что мне уже тридцать пять лет и за это время я успела хорошо себя изучить. И сейчас я чувствую, что мне просто необходима передышка. Поэтому я прошу его сделать промежутки между сеансами химиотерапии побольше. К счастью, его убедила моя решимость. С тех пор я больше не стесняюсь прямо говорить о том, что для меня по-настоящему важно!”

“У меня был похожий опыт в ходе облучения, — вспоминает Софи (адвокат, 55 лет). — Это было во время сеанса “разметки”. Врач выполнил тщательные расчеты для определения зоны, которую надо облучать, и собирался вытатуировать у меня на коже со ответствующие метки. К счастью, несколькими днями раньше подруга, тоже перенесшая рак груди, показала мне свои татуировки. Это выглядело ужасно: крупные уродливые черные точки. После обезобразившей меня частичной маммэктомии, после того, как у меня выпали все волосы, мне только этого не хватало для того, чтобы окончательно возненавидеть свое тело. И я без малейших колебаний попросила врача действовать поаккуратнее. Он постарался и сделал совсем крохотные, незаметные точки. Я была в восторге. В то время я не знала, что можно было вообще попросить заменить татуировку специальным фломастером, следы от которого со временем стираются. Это позволяет после выздоровления избежать напоминания о “радостях” больничной жизни. “Да уж, вы-то, по крайней мере, точно знаете, чего хотите”, — сказал врач, провожая меня к выходу. Через несколько дней ему пришлось пожалеть о своих словах, когда я спросила, почему мне приходится полуголой идти от кабинки для раздевания до аппарата лучевой терапии. Это меня унижало и уязвляло до глубины души. Не говоря уж о том, что было просто холодно. “Это экономит нам время”, — ответил он. На следующий день я явилась на сеанс облучения, неся с собой десяток белых махровых халатов — для себя и для всех женщин, которые не смели сказать, как это трудно — быть больной и не чувствовать к себе уважения!”

Помимо тех трудностей, о которых рассказывает Софи, облучение вызывает ряд неприятных эффектов, для преодоления которых тоже существуют свои хитрости. “Пока я сама не заболела раком, я никогда не тратила время на то, чтобы объяснить своим пациенткам, как можно ослабить последствия облучения, — признается Клер, врач-радиотерапевт. — Я считала, что это сделают медсестры. Теперь я обязательно обращаю их внимание на разные мелочи: например, рекомендую носить бюстгальтер из хлопка, а не из синтетики, во избежание раздражения кожи, которая и так повреждена лучами. Я объясняю им, что надо избегать слишком горячих ванн, не тереть сильно кожу мочалкой, носить просторную одежду, исключить косметические средства, а после каждого сеанса смазывать облучаемую зону специальным кремом для уменьшения воспалительных реакций. Эти мелочи меняют жизнь пациенток. А все, что может уменьшить их страдания, стоит затраченного времени”.

Многие пациентки с настороженностью идут на облучение. Надо сказать, что у этого метода лечения репутация довольно пугающая. К счастью, применяемая аппаратура и методики за последние годы значительно продвинулись: дозы облучения рассчитываются с большой точностью, облучение прицельно направляется на определенные зоны. “Я уже перенесла к тому времени операцию и химиотерапию, — вспоминает Нелли. — И мне совершенно не хотелось укладываться на стол под облучение. Я была ослаблена физически, а главное, морально. Друзья могли сколько угодно твердить, что я уже на финишной прямой к выздоровлению, но мне не удавалось настроить себя. А потом в очереди на облучение я познакомилась с одной пациенткой, которая, как и я, ждала сеанса. “Как же вы хотите, чтоб лечение вам помогло, — сказала она мне, — если сами же его отвергаете?” Она была права, но как выбраться из этого негативного состояния? Она мне предложила брать пример с нее: во время каждого сеанса она, лежа на столе, смотрела на “пушку”, нацеленную ей под грудь, и представляла себе, что это большое солнце, животворящие лучи которого разрушают раковые клетки, ускользнувшие от скальпеля хирурга. Когда я стала визуализировать лечение таким образом, это помогло мне принять его и обратиться к своим глубинным ресурсам для борьбы с унынием и слабостью. Я больше не “терпела” — напротив, я активно работала на свое выздоровление”.

ЧАСТЬ IV ЛИЦОМ К СЕБЕ

Психотерапия?

”Рак, лечение, врачи, муж, дети, родители, друзья — и все на меня одну, — вспоминает Элизабет. — И это не считая моих собственных сомнений, фрустраций и страхов. Я была не права, думая, что непременно должна выплывать в одиночку. Когда я поняла свою ошибку, то записалась на прием к психотерапевту. И это стало для меня настоящей отдушиной. Каждый сеанс с психотерапевтом стал для меня возможностью перевести дух и собраться с силами. У меня было такое ощущение, что в его в кабинете я нашла для себя убежище, островок покоя посреди буйства стихий. Там я себя чувствовала в полной безопасности и могла, освободившись от тревог повседневной жизни, взглянуть на вещи с необходимой отстраненностью. Мое видение болезни, мои отношения с окружающими, мое восприятие лечения — все это претерпело огромные позитивные изменения”.

Многие исследования показывают, что психологическая помощь значительно улучшает качество жизни пациенток, проходящих лечение от рака груди. Они чувствуют себя бодрее, у них меньше проявляются побочные эффекты лечения, а при наличии болезненных проявлений они констатируют заметное ослабление боли^[1]. “То, что я стала поверять свои невзгоды постороннему человеку, позволило мне увидеть возникающие проблемы как нечто относительное, — рассказывает Нелли. — Благодаря этому я смогла адаптироваться к переменам, вызванным болезнью и лечением”. “Психотерапия помогла мне лучше определить свои потребности, точнее увидеть свои ограничения и осмелиться добиваться от других уважения к себе”, — добавляет Сандрина. “Я поняла, что необходимо сосредоточиться на самом важном”, — заключает Флоранс.