Испытание Виктории

— Нет, — доктор нежно положил ей руку на спину.

Подняв голову, Виктория увидела Реймонта. — Ты мог спасти его! — обвинила капрала девушка. — Ты даже не попытался! Стряхнув руку Габор, она ушла из медпункта.

Глава 9

— Что? — Лукас выскользнул из-под истребителя.

— Комм!

— Я занят!

— Это Магнес! Он говорит, что это важно!

— Черт! — встав, майор забрал гарнитуру у Доджа.

— Зафар!

— Майор, Виктория связалась с тобой?

— Что? — он переместился в более тихую часть взлетной палубы, прикрывая одно ухо.

— Виктория с тобой связалась? — переспросил Магнес.

— Виктория? Нет, она же в медблоке, — внезапно его внутренности сжались. — Что случилось?

— У нас самоубийство.

— Кто?

— Кейд Реймонт, майор, это был ксиприн.

— Черт! — Лукас помнил, что Виктория отравилась тем же наркотиком.

— Она ушла из медблока очень расстроенной.

— Я позабочусь об этом, — отключившись, майор повернулся к Доджу. — Ты теперь за главного, — отданное распоряжение не подразумевало никаких возражений. — Бери этот истребитель и продолжай работу. Никого со мной не связывать, только если атакуют мятежники. Понятно?

— Да, сэр.

* * *

Лукас знал, где может находиться Виктория, по крайней мере, он на это надеялся, — в их каюте. Она захочет побыть одна. Открыв люк, мужчина обнаружил включенный свет, но комната была пуста. Он ошибся? Услышав шум воды в душевой, он с облегчением вздохнул и закрыл люк. Но тут услышал это — всхлипывания. Виктория никогда не плакала! Бросившись в ванную, Лукас замер от открывшейся его взору картины. Любимая, полностью одетая, лежала на полу в душе, прижав колени к груди, и неудержимо плакала. Боже!

— Виктория, — когда девушка не ответила, Лукас выключил воду. Она ничего не видела вокруг, даже его не замечала. Осторожно опустившись перед ней на колени — словно это пугливое животное, способное в мгновение вскочить и умчаться при малейшем шорохе, — мужчина нежно позвал: — Виктория, милая…

— Почему? Зачем Кейд его послушал? Почему я не нашла его первой? — сквозь слезы шептала она.

— Что? Виктория…

— Кейд теперь один в этой темноте. Почему я вовремя не нашла его, — Тори продолжала рыдать, и Лукас понимал, что она разговаривает не с ним. Она погрузилась глубоко в свои мысли и переживания, и это вызывало тревогу. — Почему он не вернулся? Там так темно. Зачем Кейд послушал его?

— Виктория, — взяв руку Тори — совсем ледяную, хотя лилась теплая вода, — мужчина испугался. — Виктория, вернись ко мне! — с надеждой позвал Лукас. — Вернись ко мне, Виктория! — резко приказал он, и девушка, подняв голову с колен, посмотрела на него потерянным взглядом. — Виктория, я здесь, милая, я с тобой, возвращайся ко мне!

Тори медленно начала приходить в себя, и в ее глазах появлялась осмысленность.

— Лукас? — она бросила на мужчину растерянный взгляд.

— Я здесь, детка.

— Что…? — девушка вдруг осознала, что сидит в душе, полностью одетая и насквозь промокшая. — Вот дерьмо! — она прислонилась головой к стене.

— Давай, вытащим тебя отсюда, — быстро сняв с нее мокрую одежду, Лукас тщательно вытер ее полотенцем и натянул ночную сорочку. Подхватив девушку на руки, он зашел в комнату и медленно опустился с ней на диван. Молчание Виктории очень волновало мужчину. Окружив ее своими теплыми объятиями, он стал баюкать ее. — Виктория, детка, поговори со мной.

— Кейд мертв, — едва слышно прошептала она.

— Я знаю. Мне очень жаль.

— Он принял ксиприн, Лукас, а ему было всего девять. И это самоубийство! О Боже! — ища защиты, она уткнулась в надежное плечо.

— Ты сделала все, что могла, милая, — он приподнял ее подбородок. — О чем ты говорила раньше, о темноте?

— Я не смогла до него дозваться. Но я должна была это сделать. Я знаю, каково это быть там, в том темном месте, слушая его ложь. Я была там, когда мне было девять.

— Ты говоришь о моменте, когда тебя отравили?

— Да, мне было так страшно. Я знала, что в этой чернильной темноте что-то есть, что если я останусь неподвижной, оно меня не найдет. Он шептал вещи, которые были ложью, но в то же время они были правдой. Я была так растеряна. Я просто хотела вернуться домой. Он сказал мне, что я смогу. Все, что мне нужно было сделать, это найти его, но он напугал меня, и я не двигалась, — Виктория с тяжелым стоном закрыла глаза, вся дрожа.

— Шшш… Все в порядке, я с тобой, любовь моя, — Лукас продолжал потирать ее руки.

— Ты тоже там был, — открыв глаза, девушка посмотрела на него. — В темноте я слышала тебя. Тебя и тетю Кэсси. Я слышала тебя, но не могла понять, о чем ты говоришь. Я пыталась сконцентрироваться, но чем больше напрягала слух, тем громче становилось вокруг. Он был совсем близко, и я поняла, что должна двигаться. Или он найдет меня. Поэтому я пошла на твой голос. Не важно, что ты говорил, я просто знала, что ты не будешь мне лгать.

Мужчина не знал, что сказать. Он помнил то время и как был напуган. Лукас держал девочку за руку и разговаривал с ней, боясь потерять. Он не мог потерять свою половинку. Только не это! Кэсси ни на минуту не отходила от малышки, говорила и говорила с ней, пока не охрипла. Кассандра утверждала, что им нужно постоянно разговаривать с девочкой, чтобы Тори знала, что они рядом, чтобы она оставалась с ними. Кассандра оказалась права.

— Тогда-то я и увидела свет — твой, тети Кэсси, дяди Уильяма — он прогонял темноту, и голос был так зол из-за этого. Так зол. Я протянула руку, зная, что если смогу дотянуться до света, ты защитишь меня. И тогда он сказал…

— Что сказал, Виктория? — Лукас не был уверен, что хотел знать.

— Если я выйду на свет, то никогда больше не увижу свою семью. Мою настоящую семью, тех, кто действительно любил меня. И я застыла, — Тори увидела шок в глазах любимого. — Я же сказала, что он лгал и говорил правду одновременно. Он знал, что я хочу к папе и маме, и сказал единственное, что могло остановить меня. Я не знала, что делать и кому верить. А потом я услышала пение, — протянув руку, она нежно коснулась пальчиком его губ и слегка улыбнулась. — Я услышала, как тетя пела песню, которую пела мама, когда мне было страшно. Но тетя Кэсси пела неправильно, и сделала это нарочно, чтобы я поправила ее. Тогда-то и поняла, что голос мне лгал. Мамы и папы там не было, а моя семья — это люди, которые любили меня и звали, пытаясь найти. Поэтому я побежала к свету так быстро, как только могла. Он кричал, угрожал мне, но когда я открыла глаза, то рядом был ты.

Лукас не мог вымолвить ни слова. Он просто не знал, что сказать. В тот далекий день шанс потерять ее был очень большим, но мужчина не думал, что Тори до сих пор помнит об этом. Не знал он и о битве маленькой девочки — совершенно одна, в полнейшей темноте — битве, проигранной Кейдом.

— Отец Кейда, он не стал помогать.

— Что? — Лукас был озадачен.

— В медблоке капрал не помог. Он просто стоял там, не приближаясь к сыну и не разговаривая с ним. Он просто отпустил его, — гнев, который она чувствовала раньше, вернулся. — Как он мог быть таким бессердечным? Это же его сын!