Испытание выживанием

Все это время Малик с Боженой работали в биохимической лаборатории и делали для Кейна анализы клеток мозга Лилит. Большего им не позволяли. Малик обижался на Кейна из-за того, что тот избрал Тессу своим первым помощником. Что-то про ее интуицию он сказал, мол, она помогает в экспериментах. Что это за загадочная интуиция и почему только Тесса ею обладает, нам не говорят.

Мне и не нужно. Мне нравится Тесса. Она сделала нас лучше. С ее приходом в наших упорядоченных размеренных жизнях началась беспрестанная дискотека, в которой я все больше и больше перестаю что-либо понимать. Столько новых фактов открылось, столько безумных затей мы осуществили!

Каждую ночь я стараюсь отвлечь Малика от обиды на Кейна, и скажу вам, у меня чертовски хорошо это получается. Может, он и прирожденный исследователь, но я — прирожденная развратница. Я сделаю все для парня, которого люблю. А Малика я люблю всем сердцем! Вот и сейчас мысли о нем, о его голом торсе, прижимающемся ко мне, о его горячем языке, облизывающем мою шею заставляли биться мое сердце все быстрее.

Внезапно что-то ударило меня в лоб.

— Ай! — вскрикнула я и потерла место ушиба.

Передо мной на столе лежала печенька в виде лося, которые сегодня испек Свен. Этими лосями можно гвозди забить. Но мы, как всегда, расхваливаем стряпню нашего безнадежного повара и макаем лосей в чай, а потом долго и упорно сосем.

— Ты чего? — выругалась я на Хайдрун, которая запустила в меня железным копытным.

— У тебя слюни по подбородку текут. Хватит порно смотреть прямо перед нами.

Мы сидели в ресторане и завтракали всей компанией.

— Оно же в мыслях!

— Зато эрекция в реальности, — Хайдрун указала на мои соски.

Я смущенно закрыла свои набухшие вишенки. Малик рядом усмехнулся, я потупила глаза.

Вдруг на лестнице послышались быстрые шаги и в столовую вбежала взволнованная Тесса.

— Завтрак окончен! Дел много! — бросила она в своей привычной командирской манере.

— И тебе доброе утро, — мы поприветствовали ее вразнобой.

Хайдрун радостно помахала ей, Ульрих послал воздушный поцелуй, немой Миша отдал честь. Но Тесс не разделяла нашего позитива. Впрочем, как и всегда.

— Вы оглохли? Если хотите наконец узнать, что раскопал Кейн, всем бегом в лабораторию! — повторила она на этот раз тоном, не терпящим возражений.

Мы тут же побросали ложки и стаканы и сорвались с мест.

— Не отставай, панда! — крикнула Арси Божене.

Та неторопливо вытянула пятую зубочистку и, наверное, мысленно выжгла на ней имя нашей хакерши с дредами. А потом любопытство все же взяло свое, в следующую минуту она уже бежала в наших рядах в лабораторию, двери которой наконец открылись для нас.

Кейн приветствовал нас в лучшем расположении духа, чем обычно, хотя было видно, что он невообразимо устал.

— Доброе утро. Пожалуйста. Проходите. Рассаживайтесь, — приветствовал он детишек в учебном классе.

— Привет, Лилит!

— Как поживаешь, Лилит?

С того момента, как нам стало известно о том, что Лилит по-прежнему человек, просто где-то глубоко спрятанный в этой чудовищной оболочке, мы стали чаще разговаривать с ней. Она, конечно, не особо говорливая, и на все наши реплики рычит в ответ, но все же мы больше не могли воспринимать ее как безмозглую зараженную особь. Она лежала в плексигласовом боксе с головой, оторванной от остального тела искусственно вызванным параличом, но ее это ничуть не смущало.

Наверное.

Я оглядела ее с ног до головы и поняла, что мне срочно надо сделать ей маникюр и педикюр. А то проснется и ужаснется своим гигантским когтям. А у Хайдрун возьмем одно из ее платьев в стиле бохо, Лилит подошел бы зеленый цвет — как у сочной летней травы на альпийских лугах вокруг нашего отеля.

Мы собрались вокруг голографического экрана, который уже демонстрировал какую-то непонятную чертовщину, от которой мне спать хочется. Я в этих делах больше на Зелибобу похожа: просто скажите, куда бежать и где копать. Избавьте от излишних научных терминов.

— Итак, — начал Кейн, — хочу вас всех поблагодарить за ваши усилия. Потому что впервые за последние сорок лет мы сдвинулись с мертвой точки!

Мы все тут же радостно переглянулись и заулыбались. Хайдрун захлопала. Ульрих снова послал Тессе воздушный поцелуй, Миша отдал честь.

Мне не верится! Неужели это все? Неужели мы закончили лекарство? Неужели третий компонент сработал и сыворотка готова? Неужели мы спасем Лилит и всех остальных?

— Итак, как вы помните, для создания антивирусного препарата мне необходимы три комбинации генов: те, что отвечают за прекращение выработки эритроцитов; те, что отвечают за изменение метаболизма; и те, что отвечают за подмену сознания. Мне наконец удалось понять, каким образом вирус деактивировал сознание человека, а это означает, что мы сможем закончить сыворотку!

Мы хором из шестнадцати голосов выдохнули, некоторые даже возвели глаза к небесам. Воистину мы ждали этого момента много лет, а последние два месяца выкладывались до изнеможения, пытаясь сдвинуть исследование Кейна с мертвой точки.

— И что теперь? Кол в сердце, отрезать башку? Чеснок, кресты… Как нам победить этих кровососов? — Перчинка готова была ринуться в бой.

— Не все так просто, — сосредоточенно произнес Кейн.

Он вывел перед нами изображение человеческого мозга, в котором загорались яркие светлячки, а между ними тянулись голубые нити, создавая запутанный узор.

— Это вязание крючком «Ажурный узор номер пятнадцать»? Я видела его в «Рукодельнице» за июнь двадцать девятого!

Мы все с недоумением посмотрели на Хайдрун. Кейн продолжил, сделав вид, что не расслышал ее.

— Вирус не отключает части мозга, как и не блокирует работу нейронов. Он отключает целые нейронные сети мозга. Объясню, как.

Картинка с мозгом, внутри которого плелся «Ажурный узор номер пятнадцать» из нейронных сетей, ожила, и теперь мозг вращался так, чтобы мы рассмотрели всю эту серебристо-голубую вечеринку в трехмерном изображении.

— В две тысячи семнадцатом году нейробиологи из Швейцарского института в рамках исследовательского проекта «Блю Брэйн» применили в изучении работы мозга алгебраическую топологию и пришли к удивительному открытию[1]. Они нашли в мозге многомерное пространство, которое формируется порядка восьмидесяти шестью миллиардами нейронов. Тогда нейробиологи создали компьютерную модель неокортекса — это самая последняя сформировавшаяся в ходе эволюции часть мозга, которая как раз и отвечает за сознание и восприятие. Так вот, в работе компьютерной модели исследователи увидели, что связи, в которые объединяются нейроны, создают многомерный геометрический объект. Сначала эта связь выглядит, как линия, потом она становится двумерной плоскостью, как доска, потом кубом и так далее. Они формируют сложные фигуры с несколькими измерениями. И самое большее число измерений — одиннадцать.