Испытание

… тихо хихикал от радости во мне давно уже, казалось, умерший букинист.

– Хорошо, я сейчас, - и Амели протиснулась в ряды стеллажей, стоящие недалеко от нас.

Вдруг скрипнула дверь. Я испуганно обернулась.

Э-э… Испуганно провела взглядом по «гостю».

Тот самый «молодой мужчина» из трапезной.

Пристыжено отвернулась.

– Так, так, кто это у нас? – вдруг раздался за моей спиной мужской голос. Жаль, что не приходится гадать, кому он принадлежит.

Только из чувства такта и воспитания, обернулась. Страх же приказывал замереть, не дыша, или сразу же убегать прочь.

– Вы … это мне? – голос предательски дрожал. Глаза лихорадочно метали взгляды, боясь зацепиться, застыть хоть на мгновение на его лице.

– Вам, - коротко … и обрекающе.

– Я здесь... здесь…

Вдруг к нам выскочила мой «поводырь».

– Это - Мария. Ей нужно было повидаться с Матушко…й

– Я Вас не спрашивал, - грубо перебил девушку. Короткий, презрительный взгляд на Амели и снова ко мне обернулся.

– Так кто Вы?

– Мария Бронс. Мне нужно встретиться с Настоятельницей Монастыря, Клариссой…

Черт! Черт! Как ее полное имя?

– Клариссой Марией Брадау Висконсе. Будьте так добры, проявлять уважение к этой женщине и называть ее полным именем.

– Простите, - пристыжено опустила взгляд в пол.

… Мария Брадау Висконсе.

– И что такое срочное привело… человека сюда?

– Я не могу… - тяжело сглотнула. И будь что будет. И хоть пристрели или разорви на месте. Матуа приказал. – Не могу сказать, простите.

Злорадно хихикнул. Неспешно прошелся, обойдя меня вокруг и осмотрев со всех сторон.

Амели молчала, застыв в испуге.

Эм, если вы боитесь… «своих»,… то что тогда мне делать?

Невольно, инстинктивно дрогнул взгляд. Едва уловила его очи, как испуганно попятилась.

Я… Я впервые такое вижу!

Белки, белки его глаз заплыли чернотой, слились со зрачками в одну густую, ужасную массу.

Попятилась к дверям.

Рассмеялся.

– Так, так. Мать полукровки. – Казалось, он всматривался мне в душу.

Уткнулась спиной в дверное полотно, но открыть его не решалась. Застыла в приговоре.

– Меня больше всего поражает, нагуляют себе уродцев, а дальше на Эйзем, словно тут пристанище для бездомных. Думаете, что вас здесь ждут?

Я едва дышала…

– Что молчишь? Чем думала, когда ложилась под вампира? Или скажешь, что не знала, кто он?

Поежилась. Словно ледяной водой плеснули мне в лицо. Нервно дернулась. Тяжело сглотнула застрявший ком боли и стыда.

– Знала, - едва слышно прошептала…

– И что теперь? Где твой принц?

Обижено закусила губу. Молчу. Молчу! Но мысли в голове взрываются в бешеном танце, выдавая сотни болезненных ответов.

Удивленно вздернул бровью. Улыбнулся.

– Матуа? Луи-Батист Матуа?

КЛЯНУСЬ! Я молчала! МОЛЧАЛА!

Удивленно уставилась в глаза. В черную бездну…

– У Поверенного возлюбленная? Да еще и дитя? – расхохотался, дикий, жестокий, ядовитый смех, - Забавно! Очень забавно! Что же, Мария, - вдруг подошел ближе, обнял за плечи, и вкрадчиво, словно близкому другу, интимно прошептал на ухо, - Это будет очень весело. Добро пожаловать в Орден Эйзем. Думаю, Мать будет рада такому знаменитому роду, как Матуа. А уж тем более,… чего отказывать ВДОВЕ Поверенного?

Нервно отдернулась, вырвалась из его рук прочь, в сторону.

– Луи ЖИВОЙ! – отчаянно закричала ему в лицо. – ЖИВОЙ!

– Надолго ЛИ?

Глава Сорок Вторая

***

(Луи)

Да уж. Непривычно…

Всегда я шел Судьей, Прокурором, Катом в этот зал…

А теперь нынче,… нынче уже МНЕ улыбается гильотина, жмурится плаха, скалится Смерть.

Я не боюсь. Не боюсь. Если Мария успела доехать до Эйзема… то БОЛЬШЕ В ЭТОЙ ЖИЗНИ Я НИЧЕГО НЕ БОЮСЬ.

Не знаю, не знаю,… если ли что там… за пределами ЖИЗНИ. За пределами этого мира…

Но если и есть, я буду покорно ждать свою девочку.

Нет – на нет и суда нет.

Но душа навеки принадлежит этой малышке… из первого купе, с рассыпанным валиумом по полу…

Робкими вздохами…

… горькими слезами.

Моя девочка. Моя…

Мать моего ребенка. Моего ЕДИНСТВЕННОГО ребенка. А что мне, старому глупцу, еще нужно?

Все мечты сбылись… Сбылись…

Пусть не в той мере, слегка не так, как грезилось, но СБЫЛИСЬ.

Мечты…

Хм…

Улыбаюсь, улыбаюсь и я Смерти.

Почетные приветствия. Лживые, жеманные улыбки.

Совет собрался.

Что же,…

Асканио,

Роберто,

Матис,

Виттория…

Сегодня в ваших руках МОЯ жизнь.

Прошу приступить к трапезе…

– Матуа, Вы говорили, что есть к нам какое-то срочное дело. Что же, мы с братьями готовы его выслушать, прежде чем перейти к насущным проблемам. Вы как?

Что же… Быстрее, так быстрее… Покончить со всем этим.

– Я готов.

Скрипнула дверь. В зал неспешно вплыла Виттория.

И короткого взгляда на меня даже не бросила…

Эх... Я еще должен извиняться за то, что умру? …что казнят?

Да уж…

Что же, прости, прости, мой старый верный друг. Прости…

– Слушаем, - приказное…, прощальное.

Вышел в центр, к алтарю этих безбожников.

Сразу на колени стать? Или дождаться, пока, как преступника, собьют с ног, преклонив перед судьями?

Ничего. Не утруднятся…

Пусть позабавятся.

Выпрямился, гордо задрал нос кверху. А что? Разве беспутно тщеславие камикадзе? Разве грех пред смертью потакать гордости? Не думаю…

– Я, Луи-Батист Маута, Поверенный Искьи, прошу,… - ну же, глупец, к чему паузы? Руби! РУБИ! … канаты, якоря! Мы плывем в чудные дали! – Прошу отпустить мои клятвы Ордену Искьи, Ордену Вампиров, дабы я смог воссоединиться со своей ЖЕНОЙ и ребенком. Я знаю, помню, до последнего вдоха свого буду помнить данный обет Искьи… и не отрекаюсь от верности ей, но не могу больше нести службу Поверенного в силу прежде названных обстоятельств.