Испытательный срок

За годы отсутствия Бет и ее сестер дом мало изменился. Над каминной полкой все еще висели разрозненные фотографии. Выцветшие покрывала застилали одинаковые кровати в комнате, которую Бет делила с Перл. Когда Бет вернулась сюда после смерти отца, его пожитки наводили на нее грусть, но стоило скорби пройти, и она поняла, насколько успокаивает ее домашняя обстановка, навевающая счастливые детские воспоминания.

Бет переоделась в полотняную юбку и закатала до локтей рукава свободной матроски. Единственным цветным пятном в ее наряде была ярко-розовая блузка под горло, на которую спускалась тонкая золотая цепочка. Именно такой наряд она часто надевала, когда предстояло посетить офисы важных клиентов. Серьезно, со вкусом и подходит к любой обстановке. Она подновила макияж и провела пальцами по волосам.

— Ну, смерть мухам!

Перед выходом она позвонила Кэрол, жившей на Мейн-стрит в Бостоне, поговорив с ней о планах в отношении яхт-клуба и о Дне Благодарения, который все они собирались отпраздновать в Кейп-Норде.

Бет вздохнула.

— Тяжело будет без па…

— Наверно, придется обсудить продажу дома, раз уж ты возвращаешься в Бостон.

— Да, и дележ мебели. Тут еще хранится куча старого барахла. Даже твои школьные учебники…

— Ты знаешь, как мы с Перл ценим все, что ты делаешь?

— Конечно.

— Наверно, ты там совсем закисла. Никого не подыскала себе в Кейп-Норде?

— Кэрол, я слишком занята бизнесом.

Они обсудили всякие мелочи станционной жизни, перемыли косточки старому ворчуну Шону Мак-Глоски и закончили беседу. Бет поборола искушение упомянуть имя Данка Хаммела. Лучшее, на что она могла рассчитывать, это беззлобное поддразнивание, а в худшем случае Кэрол, по привычке старшей сестры, могла начать серьезно копаться в этой истории.

Бет повесила трубку, вышла из дома, села в машину и отправилась в коммерческую часть города, снова проехав мимо станции. Магазины и офисы, составлявшие местный деловой центр, стояли фасадом к площади. Старинные домики южноафриканского стиля, возведенные еще в те времена, когда здесь селились китобои, чередовались с летними дачами, заколоченными до весны или сданными внаем местным жителям до возвращения хозяев.

Районы кварталов Монтильер располагались на крайнем мысе небольшого полуострова. Там, где линия берега стремительно уходила в сторону, лежало открытое пространство, ограниченное тщательно подстриженными и ухоженными розовыми кустами. Дальше шла территория, доступ на которую был ограничен. Непонятливых останавливала внушительная вывеска на столбе: «Кейп-нордский яхт-клуб. Вход только для его членов».

До срока, который назначили ей председатель правления и нанятый клубом управляющий, согласившиеся выслушать хозяйку лодочной станции, оставалось еще пять минут. Она прошла по занесенной песком аллее и обошла дом с другой стороны. В воде оставались только буи и дебаркадеры, а частные лодки и яхты, приписанные к клубу, давно стояли в зимних ангарах. Поскольку клуб был предназначен в первую очередь для дачников, сейчас его деятельность едва теплилась. На кортах клуба играли в теннис две женщины, облаченные в свитера и рейтузы.

Подростком Бет бывала здесь несколько раз с Фредом, которого вызывали, чтобы перевезти к подъемнику ту или иную яхту. Однако ее самые сильные впечатления от этого места были связаны с тем летом, когда яхт-клуб устраивал танцы для тинейджеров. Надеясь, что там будет и Данк, она дважды приходила сюда с подружками. Оба раза она весь вечер простояла в углу, следя за тем, как он обменивается шутками со своими приятелями и вовсю дурачится, а потом приказала себе забыть об этом. Уже тогда она знала, что ее будущее никак не связано с этим узким светским кругом.

Элизабет вздохнула и принялась следить за чайками, летавшими над водой или расхаживавшими по пирсу. Когда настал назначенный срок, она поднялась по лестнице к офису клуба.

— Мисс Менсон? Элизабет?

— Да.

Она обернулась и увидела вышедшего на крыльцо хорошо одетого мужчину лет тридцати с небольшим.

— Я Чеппи Челфи, член правления. Управляющий ждет вас. Входите. Нам не терпится узнать, в чем состоит ваше предложение.

Когда удавалось выкраивать время, Данк разыскивал любимые места своего детства. Сегодня его желание оказаться подальше от станции было особенно сильным. Он еще раз сурово выбранил себя. Ему было над чем подумать. «Беатрис» требовала огромного внимания. Но Данка подводило собственное тело. Что-то надо было делать, и делать срочно.

Уровень адреналина в крови достиг критической отметки. То, чему следовало быть мягким, было твердым, острое становилось тупым. Он мог думать только о наслаждении. Страдание становилось невыносимым. Воспоминания о каждой мучительной минуте их странной связи доставляли ему тайную радость. Они преследовали его неотступно.

Тайна Бет Менсон заставляла его кровь быстрее бежать по жилам. Ее скрытность разжигала воображение Хаммела. Ослепительная внешность сочеталась в ней с ясной головой и редкостным деловым чутьем, которым Данк искренне восхищался. Если бы он задался целью найти компаньона, с которым мог бы вместе вытянуть станцию и заставить ее приносить доход, то он, не колеблясь, выбрал бы Бет. Люди никуда не ушли бы от нее — и не только потому, что уходить было некуда, но и потому, что она обладала врожденным свойством вызывать к себе уважение, была справедливой и сохраняла качества, которыми славился ее отец. Он явственно видел все ее достоинства и был уверен, что при таком руководстве станции обеспечено хорошее будущее.

Кроме того, Данк знал, что она осторожна и в то же время решительна, но сильнее всего ощущал ее скрытую сексуальность, которая то и дело проявлялась на протяжении всей истории их странных взаимоотношений. Его повергал в тоску недостаток времени. Скорое возвращение в Бостон давало ей возможность лишь сохранить на станции временное статус-кво. Он был уверен, что работа значит для Бет больше, чем мужчины.

Что ж, если она договорилась вернуться к своим финансовым мудрецам, и только к этому и стремится, пусть будет так. К счастью, после того что с ним случилось, и это могут подтвердить и родители, и Вирджиния Кроуфорд, Данк вычеркнул слово «Бостон» из своего словаря.

Он заставил себя отвлечься и свернул на мощенную булыжником дорогу, которая вела к заболоченному участку земли, принадлежавшей яхт-клубу. Мальчишкой он много раз спускал на воду яхты под неусыпным наблюдением инструкторов, которые учили его управлять парусами. Он вышел из машины и медленно побрел вдоль полосы прибоя. Был час прилива. Данк ел заранее припасенный сандвич, следил за тем, как волна лижет болотную траву, и слушал глухие удары теннисного мяча на расположенных неподалеку кортах.

Осеннее небо было гораздо светлее, чем в июле. Янтарные прогалины на поверхности болота усыпали полыхающие листья прибрежных деревьев. Гортензии и розы завяли, но сахарные клены и колючие кусты, образовывавшие живую изгородь, были по-прежнему яркими. Прежде он видел эту землю только покрытой буйной зеленью. Приятная перемена. Кейп-Норд все еще радовал его.

Сжевав половину сандвича, он побренчал завалявшейся в кармане мелочью и прикинул, продадут ли ему в таком виде чего-нибудь попить в ресторане яхт-клуба. Данк шагнул на крыльцо, зажав в ладони несколько монет по двадцать пять и десять центов. Он сразу увидел клубный пиджак и модельные туфли — Чеппи Челфи вырядился, словно на вечерний прием. Не иначе хочет произвести на кого-то впечатление, подумал Данк, опустив глаза на зажатые в кулаке деньги. Когда он их поднял, в дверях стояла Бет Менсон.

По крайней мере, он подумал, что это Бет. Мелькнула полоска чего-то нежно-розового, колыхавшегося ниже шеи. Показались длинные ноги, не прикрытые парусиной. Стройные ноги подростка, пышные волосы…

У него сжалось горло. В груди моментально возникла боль, словно Элизабет только что вырвалась из его объятий. Она смеялась какой-то шутке Челфи и трясла его руку. Проводив ее до лестницы, Челфи повернулся и ушел.

Данк так стиснул монеты, что они впились в его ладонь. Что это, совместный ланч? Постойте, ведь Челфи, кажется, снова женился? Или снова развелся? Пока Данк пересекал газон, Бет обернулась и заметила его.