Испытательный срок

Эллина встала — тяжело, словно безнадежно больная, — и повернулась к зеркалу. Из зеркала на нее смотрела стройная и красивая девушка. Эллина невольно восхитилась своим телом, столь сильно переменившимся после посещения Антаара. И что теперь? Это вот тело — сильное и стройное, красивое и здоровое, — оно скоро должно умереть?

«Да...» — подумала Эллина.

Но ее отражение считало иначе. И оно отрицательно помотало головой...

* * *

— Не понимаю я, чего с ребятами происходит, — бурчал Колобок. — Расслабились, что ли? Может быть, и расслабились... Эллина — точно... дура...

— Не гунди, — ответила Катя. — Я ее понимаю. Эллине сейчас уже не до команды... наверное...

— Дура она, — повторил Колобок, присаживаясь на постель — зависший в воздухе над полом язык пламени. — На Махватову наживку клюнула. А теперь...

— Он ведь ни о чем ее не просил, — возразила Катя. — Он просто помог ей. Эллине же, наверное, было очень больно.

— А чего же ты не согласилась? — ехидно осведомился Колобок, стаскивая с себя мечи. — Тебе же он тоже хотел... это самое... просто помочь.

— Знаешь, — Катя села на постель рядом с Колобком, — я не привыкла получать что-то даром. Когда предлагают что-то, то обязательно потом приходится расплачиваться. Не так, так иначе. А жить надо здесь и сейчас, а не мыслью о грядущей расплате...

— Странно ты как-то рассуждаешь, — буркнул Колобок. — Послушать тебя — вроде бы все правильно. А подумаешь немного, и перестаешь понимать... — Колобок лег, повернулся к Кате спиной и закрыл глаза. Он не то чтобы очень уж хотел спать, просто возникло вдруг желание расслабиться.

Колобок слышал, как рядом устраивается Катя, как она возится, зачем-то стаскивая с себя куртку. Потом все стихло.

В голове Колобка царил полный сумбур. Ему вдруг показалось, что они все останутся в Харамишате — навсегда. Откуда возникли такие мысли — Колобок не знал. Он попытался разобраться и неожиданно для себя понял, что им всем, наверное, просто надоело. Надоело воевать, голодать, мерзнуть от холода или изнывать о жары, болеть и умирать... Колобок попытался представить себе Прыжка с автоматом — жестокий прищур, резкие движения, — но ничего не получилось. Прыжок вдруг предстал перед его мысленным взором рядом с этой своей Мархаэоль. И она куда-то тянула его за руку, уводя ото всех. Коновалова он вообще не смог вспомнить — лишь его спина, уходящая в сторону пылающей двери зала Огненного Дворца. А Эллину Колобок сумел представить себе лишь вертящейся перед зеркалом. Катя? Катя...

Колобок вдруг почувствовал нежное и осторожное прикосновение к своей шее. Живое и горячее прижалось к его спине, прильнуло, жарко задышало над ухом. Пальцы скользнули по щеке, взъерошили волосы.

— Блин! — Колобок резко сел на постели.

— Ты чего?!..

Колобок обернулся.

Катя хлопала глазами, удивленно таращась на него. Искусственная половина лица в красном сумраке светилась бледно-молочным цветом. Колобок подозрительно оглядел Катю. Она по-прежнему была в своей черной коже, даже обуви не сняла. И, судя по всему, лежала Катя спиной к Колобку...

— Это... это не ты?.. — поперхнулся Колобок.

— Что значит — не я?! — ошарашенно спросила Катя.

— Ну... — Колобок вдруг замялся. — Не ты сейчас... ко мне тут... ну типа прижималась...

— Обалдел? — спросила Катя, снова ложась и поворачиваясь на бок. — Приснилось тебе что-то...

Колобок слез с постели и отошел в самый дальний угол комнаты. Там он вытащил свой меч, крепко взял его в руки и присел на корточки.

«Мне не приснилось, — подумал он. — Мне не могло присниться, я чувствовал...»

Катя лежала тихо, дыхание ее сделалось ровным.

Колобок прикрыл глаза и тут же почувствовал какое-то движение в комнате. Но когда он огляделся по сторонам, все было спокойно.

«Мне не приснилось, — упорно твердил про себя Колобок. — Мне не приснилось...»

Всколыхнулись огненные стены, и что-то темное возникло на фоне багрового пламени. Колобок встал и взял поудобнее меч.

Темное пятно начало сгущаться и приобретать очертания человеческой фигуры.

— Махват!.. — выдохнул Колобок.

— Да, — кивнул Махват. — Я решил не обнадеживать вас. Все равно вам ничего не удастся сделать...

Говорил он громко — в полный голос, — и проснувшаяся Катя уже увидела его и поднялась с постели. Она обогнула Махвата и подошла поближе к Колобку — чтобы видеть лицо собеседника.

— Разъяснишь? — спросила она.

— Нужно ли? — пренебрежительно дернул плечом Махват.

— Что-то голос у тебя не такой, — прищурилась Эллина. — Как-то ты не совсем так говоришь.

— Нормальный голос, — нахмурился Махват. — Но это и не имеет значения. Прощайте!..

Он взмахнул рукой, и из пола ударили фонтаны огня. Катя с Колобком охнули и отпрянули к стене. Сквозь пылающую огненную стену Колобок видел, как Махват поворачивается и уходит. И он мимолетом отметил про себя, что плащ у Махвата почему-то красный. И волосы какого-то странного цвета, едва ли не зеленые. А потом ему стало не до этих мелочей. Потому что стена огня приближалась.

Дышать стало невозможно, обжигающий жар сушил губы, выжигал легкие.

— Достань из кармана блокнот! — заорала на него Катя.

Колобок сразу сообразил, о чем она говорит. Он лишь слегка удивился тому, что Катя сама не полезла в карман своей же куртки, в которую была одета. Но потом Колобок заметил в ее руках меч. «Как она его взяла? Когда?..» — растерянно подумал Колобок, вытаскивая из кармана блокнот Николая-летописца.

— Другую страницу! — крикнула Катя. Она скосила глаза, наблюдая за тем, как Колобок торопливо листает блокнот. — Эту, да!!! Читай!..

Колобок покорно принялся читать что-то, наверное заклинание. И пока он его читал, огонь делался все сильнее, жар — невыносимее. И в какой-то момент Колобок понял, что жизнь его окончена. Он громко закричал от боли и повернулся к Кате. И еще один крик едва не вырвался у него из пересохших губ — на этот раз от удивления. Потому что одежда на Кате была красного цвета. А искусственная половина лица сияла изумрудно-зеленым.

Катя одарила Колобка совершенно дикой улыбкой и растаяла в воздухе. Колобок зажмурился, разжал пальцы, выпустил блокнот и издал еще один крик — от отчаяния...

— Что с тобой? Колобок! Что ты? Что случилось?..

Колобок вдруг понял, что он стоит не в углу комнаты, а прямо перед огненной кроватью. И что Катя сильно трясет его за плечи. И боли нет, как нет и иссушающего жара. Только горло саднит от громкого крика.

Колобок высвободился и посмотрел на Катю. Катя была прежней — черная кожа, маска...