Исследования истерии
Шрифт:
Другая пациентка при надавливании на голову обычно не могла сразу увидеть, из–за чего возникло «препятствие», но мне всегда удавалось выявить причину, как только я добивался того, чтобы она мысленно вернулась к тому моменту, когда оно возникло. Когда нужно было восстановить у нее в памяти это мгновение, процедура надавливания меня не подводила. Но отыскать и выявить препятствие – было только полдела, предстояло еще решить проблему посложнее: добиться от пациентки ответа в тот момент, когда она, по всей видимости, принимала в расчет какие–то личные отношения с другим человеком, образ которого совместился с образом врача. Поначалу я был раздосадован тем, что в психическом отношении передо мной встала более сложная задача, но вскоре я стал постигать закономерность всего процесса и к тому же заметил, что подобный перенос вроде бы не доставлял мне чрезмерных хлопот. Перед пациенткой стояла прежняя задача: она должна была преодолеть болезненный аффект, связанный с мыслью о том, что на какое–то мгновение у нее могло возникнуть подобное желание, и, по всей видимости, успех этого предприятия не зависел от того, затрагивала ли она проблему душевного неприятия,
Полагаю, что теперь сказано достаточно о том, как проводится такой анализ и какие наблюдения были в ходе него сделаны. Возможно, на практике кое–что выглядит проще; к тому же в ходе работы многое получается само собой. Я перечислил все трудности, сопряженные с подобной работой, вовсе не затем, чтобы у читателей сложилось впечатление, будто требования, предъявляемые к врачу и пациенту, столь высоки, что применять катартический анализ имеет смысл лишь в редчайших случаях. В своей врачебной практике я руководствуюсь совершенно иными соображениями. Правда, я не могу назвать предельно четкие показания к применению описанного мною терапевтического метода, не пускаясь в рассуждения на более важную и пространную тему терапии неврозов в целом. Сам я часто сравнивал катартическую психотерапию с хирургическим вмешательством, называл свои лечебные сеансы психотерапевтическими операциями, усматривал аналогию между ними и вскрытием наполненной гноем каверны, выскабливанием участка ткани, пораженного кариесом, и т. п. Подобные аналогии оправданны, если подразумевается не удаление больных тканей, а скорее, создание более благоприятных условий для развития процесса.
Когда я обещал своим пациентам, что катартическое лечение им поможет или принесет облегчение, мне не раз приходилось слышать возражение: «Вы же сами сказали, что мой недуг, скорее всего, связан с обстоятельствами моей жизни и превратностями судьбы: тут вы не в силах что–либо изменить; как же вы собираетесь мне помочь?». В ответ я мог бы сказать: «Я и не сомневаюсь в том, что судьбе было бы легче, чем мне, избавить вас от страданий: но вы сами убедитесь в том, что все изменится к лучшему, если мы сумеем превратить ваши истерические беды в обычное несчастье. С ним вам будет легче справиться, когда вы поправите свое душевное здоровье».
[1] ...навязчивые представления, соответствующие примерам, описанным Вестфалем... – Вестфаль, Александр Карл Отто (1863–1941) – известный немецкий невролог и психиатр, впервые описавший агорафобию и предложивший рассматривать навязчивые состояния, согласно терминологии, введенной в 1868 году немецким психиатром Р. Крафтом–Эббингом (1840 – 1902), как обособленные заболевания, отличающиеся от патологической тревоги и депрессии (Westphal, С. F. О. Ueber Zwangvorstellungen, 1877). В личной библиотеке Фрейда имелась одна книга Вестфаля «Психиатрия и преподавание психиатрии» (Westphal С. F. О. Psychiatrie und psychiatrischer Unterricht, 1880) (СП.).
[2] ... психологический механизм... нельзя назвать патогномоническим для истерии... – патогномический, патогномичный (от греч. pathos – страдание и gnomonikos – способный судить) – характерный, симптоматичный для определенной болезни.
[3] ... мне посчастливилось добиться ощутимых результатов... Этот и три последующих абзаца были опубликованы Фрейдом в его статье о невропсихозах защиты (1894) и неврозах тревоги (1895). Фрейд здесь выделяет нозологическую единицу «истерия страха», в которой страх – очевидный симптом, но механизм психической работы близок конверсионной истерии. Наиболее детальное описание этой истерии содержится в истории болезни «Маленького Ганса» (1909).
[4] ...выявил еще Геккер... – Геккер, Эвальд (1843–1899) – немецкий психиатр, друг и сотрудник Карла Людвига Кальбаума, вместе с которым ввел в научный обиход термин «гебефрения» и описал это заболевание. В библиотеке Фрейда находилась книга Геккера Uberlarvirte und abortive Angstzustande bei Neurasthenie (1893), на которую он ссылается в данном абзаце.
[5] ... лечения усиленным питанием по Вейру Митчеллу... – Митчелл, Сайлас Вейр (1829–1914) – американский врач из штата Филадельфия, один из основоположников неврологии в США, создатель метода лечения нервных расстройств с помощью длительного постельного режима, обильного питания и массажа. Фрейд рецензировал немецкий перевод книги Вейра Митчелла«Лечение неврастении и истерии некоторых видов» (Die Behandlung gewisser Formen von Neurasthenie und Hysterie, 1877) (С.П.).
[6] ... no примеру Бернгейма... – см. прим. 8.
[7] ... для обозначения процесса цензурирования... – Здесь впервые используется термин «цензура». Появление его Фрейд в письме Флиссу от 22 декабря 1897 года связывает с аналогией цензурирования, вымарывания слов, фраз, абзацев из газет на русской границе. Дальнейшая разработка этого понятия производится им в «Толковании сновидений» (1899) .
[8] ... что... должно было объясняться фотопсией... – фотопсия (от греч. phos, photos – свет и opsis – зрение) – ложное ощущение света в глазах
в виде искр, вспышек, светящихся линий, колец, пятен, огненных поверхностей, зигзагов, молний, блеска и др.[9] ...провести экстирпацию... – экстирпация (отлат. ехstirpo – искоренять) – хирургическая операция полного удаления какого–либо органа, преимущественно при его поражении злокачественной опухолью.
[10] ...перенос на врача... – Здесь впервые в психоаналитическом смысле слова появляется понятие «перенос». Причем, перенос понимается как «искусственная болезнь», замещающая клинический невроз.
От переводчика
Зарождение замысла «Исследований истерии» связано с историей Анны О., пациентки венского врача и ученого Йозефа Брейера (1842–1925), с которым Зигмунд Фрейд познакомился в физиологической лаборатории профессора Брюкке. Брейер был медиком, учеником клинициста Иоганна Оппольцера, в молодости под началом Эвальда Геринга изучал физиологию дыхательных процессов, а позднее провел ряд успешных экспериментов по исследованию функции вестибулярного аппарата у животных. С 1875 по 1885 гг. Брейер был доцентом Венского университета и в 1894 году по ходатайству Эрнста Маха, Геринга и Зигмунда Экснера был избран действительным членом австрийской Академии Наук. Наряду с научной деятельностью, с 1874 года Брейер занимался частной врачебной практикой и, будучи домашним врачом многих состоятельных семейств и знаменитостей, имел в Вене обширные связи и пользовался большим уважением среди коллег и клиентов. Вспоминая в «Автопортрете» (1925) о знакомстве с Брейером, Фрейд писал: «Этот человек был на четырнадцать лет старше меня и был необыкновенно умен. Мы очень быстро сблизились, он стал моим другом и помогал мне справляться с тяготами жизни». Несмотря на то, что Фрейд в те годы занимался преимущественно анатомией, история Анны О., которую он услышал от Брейера в ноябре 1882 года, спустя четыре месяца после завершения лечения, произвела на него столь сильное впечатление, что три года спустя, во время стажировки в парижской клинике Сальпетриер, он сообщил об этом необыкновенном случае знаменитому французскому неврологу Шарко. Впоследствии сам Фрейд писал об этой беседе: «Однако мои намеки нисколько не заинтересовали мэтра, поэтому я больше не возвращался к этому разговору и не проронил об этом ни слова» (Freud, 1925d). Так что, «метод, примененный Брейером в его знаменитом "первом случае", неописуемая забота и терпение, с которыми он следовал неожиданно открытой им технике до тех пор, пока пациентка не избавилась от всех своих необъяснимых симптомов, достигнутое им благодаря этому понимание сущности психического механизма невроза, – обо всем этом мир узнал лишь четырнадцать лет спустя, после того, как мы опубликовали совместную работу "Исследования истерии" (З.Фрейд. Йозеф Брейер. Психоаналитический вестник № 2 (8), 1999).
После того, как Фрейд завершил стажировку в Париже и вернулся в 1886 году в Вену, Брейер оказывал покровительство своему молодому коллеге и часто рекомендовал его состоятельным пациентам, многие из которых страдали истерией. По всей видимости, композиция совместной книги складывалась у Фрейда постепенно, начиная с июня 1892 года, когда он приступил к работе над «Предуведомлением». Поначалу «Предуведомление» задумывалось как отдельная статья, затем приобрело вид своеобразного журнального анонса, подготавливающего читателей к выходу «Исследований истерии», и лишь став прологом к книге, было возведено в ранг развернутого тезиса, который должны были подкрепить пять отдельных историй болезни, открывавшихся отчетом о лечении Анны О., подготовленным Брейером. Все пациентки фигурировали в историях болезни под псевдонимами по соображениям врачебной этики. Материал для историй болезни, составленных Фрейдом, был собран за восемь лет частной практики. Основу его составили истории болезни Эмми фон Н. (пациентки Фрейда с 1888 или 1889 по 1889 или 1890 г.), Люси Р. (пациентка Фрейда с конца 1892 г.), Катарины (пациентки Фрейда в 1893 г.) и Элизабет фон Р. (пациентки Фрейда с осени 1892 г.), дополненные примерами из других историй болезни, не оформленных в виде отдельных глав, среди которых особое положение занимает история Сесилии М. (пациентки Фрейда с 1887 г.).
Работа над «Предуведомлением» продолжалась с июня по декабрь 1892 года. В письме Вильгельму Флиссу, датированном 28 июня 1892 г., Фрейд сообщает: «Брейер выразил готовность осуществить совместную публикацию и в полном виде представить теорию отреагирования и другие наши общие соображения об истерии», и добавляет: «Та часть, которую я планировал написать сам, уже готова...» (Sigmund Freud Briefe an Wilhelm Fliess 1887–1904, 1986, S. 17). На следующий день, 29 июня 1892 года, Фрейд признается в письме, адресованном Брейеру: «Удовлетворение, с которым я доверчиво вручил вам несколько своих страниц, оказалось сильнее чувства неловкости...» (Freud, 1941a, S. 5), а затем в сжатом виде излагает содержание будущей статьи. Свидетельством работы Фрейда над этой статьей является и примечание, сделанное Фрейдом к сборнику «Лекций по вторникам» Шарко, который он перевел на немецкий язык (Freud, 1892–1894, S. 107). В этом примечании, состоящем из трех коротких абзацев, Фрейд излагает содержание «Предуведомления» и намекает на то, что работа над статьей началась. Кроме того сохранились два рукописных наброска «Предуведомления», сделанных Фрейдом. В одном наброске, на котором рукой Фрейда отмечена дата «конец ноября 1892 года», изложены главным образом соображения по поводу истерических припадков; в отредактированном виде этот текст был включен в четвертый раздел «Предуведомления», хотя из него был изъят важный фрагмент, содержащий рассуждения о «принципе постоянства». Впоследствии эту тему осветил Брейер в «Теоретической части» книги. Вторая рукопись без даты, помеченная цифрой III, представляет собой набросок статьи о «гипноидных состояниях» и «истерической диссоциации». Эти заметки Фрейда, по всей видимости, легли в основу третьего раздела «Предуведомления».