Истина где-то там (Бессонница). Файл №204

– Скиннер ничего не говорил мне о напарнике, - сказал Малдер.

Крайчек подержал ладонь на весу еще мгновение и - опустил.

– Ошибка исключена. Меня назначил именно Скиннер. Вообще-то я запросил это дело еще вчера. За два часа до того, как это сделали вы. Поэтому, если соблюдать все формальности, расследование веду я. Разумеется, я не претендую на руководящую роль, агент Малдер. Мне достаточно будет, если вы примете как напарника. Я с громадным уважением отношусь к вашему опыту, агент Малдер…

В комнате находилось несколько человек, и Малдеру казалось, что к ним прислушиваются.

А впрочем, не все ли равно?

Он выдержал паузу, осваивая информацию, откинулся в кресле и крепко сжал пальцами край нижней губы. Это свидетельствовало о напряженном внимании. Выдавил нечто вроде ответной улыбки.

– С полицией вы уже говорили?

– Да, - кивнул Крайчек. Достал из кармана блокнот и деловито перелистнул.
– Только что повесил трубку, пару минут назад. Разговаривал лично с главнокомандующим всеми полицейскими силами. Инспектор по фамилии Готторн. Тот, кто занимался первичным расследованием. Якобы Гриссом звонил «девять один один» и сказал дежурной, что у него в доме пожар.

– Я слышал кассету.

– А вы слышали, Малдер, что при обыске обнаружили пустой огнетушитель, и он весь был в отпечатках пальцев этого Гриссома.

– Выходит, Гриссом им пользовался?

– Несомненно. Стены и пол в его комнате были покрыты остатками пены. Вот, посмотрите, это полицейские фотографии.
– Он вынул несколько снимков и разложил их веером на столе. Ткнул пальцем в средний.
– Обратите внимание - он в халате. Видимо, вскочил и действительно заметался по всей квартире. Вещи из стенного шкафчика не вынуты, а выброшены. Состояние паники. Но - ожогов на теле нет.

– Больше ничего не найдено?

– Пока ничего. Правда, результатов вскрытия у нас еще нет. Кажется, им будет заниматься агент Скалли?

Малдер промолчал.

– И что это, по-вашему, значит?

– Послушайте, - сказал Малдер.
– Большое спасибо за то, что вы мне все рассказали, но не обижайтесь, пожалуйста, по этому делу я буду работать один. Мне напарник не требуется.
– Он встал и, натягивая пиджак, двинулся из технического отдела.
– Ступайте к себе, Крайчек. Я разберусь со Скиннером, он вас переназначит…

Цепкие пальцы ухватили его за локоть. Крайчек приблизил лицо, и стало ясно, что за приветливостью его скрывается железная воля.

Он несколько понизил голос.

– Дело мое, агент Малдер, а не ваше. По крайней мере ситуация выглядит официально. Слушайте, может быть, я еще и желторотый птенец, но я взял дело первый и не собираюсь его так легко отдавать.

Малдер осторожно глянул направо-налево. Весь технический персонал усиленно делал вид, что не обращает на них никакого внимания. Ничего особенного, разговаривают двое агентов. Малдер отлично знал, что это не так. Инцидент разберут по косточкам, и волны от него пойдут в другие отделы.

Он медленно освободил локоть.

– Хорошо. Но мне тут еще нужно доделать кое-какую работу. Минут на двадцать-тридцать, не больше. Сходите пока в гараж и попросите, чтобы дали машину. Ждите меня на выезде, я не задержусь.

Крайчек недоверчиво посмотрел на него:

– Правда, Малдер? Вы же только что отказывались работать вместе со мной.

Малдер доверительно подмигнул:

– Вы меня не столько убедили, сколько утомили своим упрямством. Догадываетесь, откуда цитата?

– Догадываюсь, - весело сказал Крайчек.

– Так - что?

– Что?

– Раз дело ведете вы, значит, вы и командуете.

Крайчек обезоруживающе улыбнулся.

– Ладно, Малдер, серьезный вы, видимо, человек. Ладно, тогда я пойду за машиной…

Он тоже доверительно подмигнул и выскользнул в коридор.

Дверь захлопнулась.

Малдер с непонятным выражением лица смотрел ему вслед.

Академия ФБР

Куантико

штат Вирджиния

Скалли стояла в прозекторской Медицинского департамента Академии ФБР и унылым, но хорошо поставленным, ясным и звонким голосом опытного преподавателя диктовала застывшим напротив нее четверым практикантам, у которых на лицах отражалась такая же смесь внимательности и скуки:

– Сильный электрический разряд меняет основные электролитические процессы в теле, которые в свою очередь приводят к расстройству всех остальных жизненно важных систем. Смерть наступает, как правило, от необратимого повреждения тканей, конкретно - от омертвления тканей сердца, как можно видеть в данном случае - от омертвления желудочка и сердечной мышцы…

Иногда она для порядка посматривала на голое тело, распростертое на клеенке стола, и тогда практиканты, как роботы, записывающие ее слова в тетради, однообразно поворачивали взгляды туда же, две секунды смотрели, а потом продолжали писать, словно в аккуратности записей и состоял смысл их жизни.

– Обратите внимание также на следующие весьма характерные изменения…

Она глубоко вздохнула, намереваясь разразиться длиннейшим словесным периодом, куда укладывались бы и сами «характерные изменения» и «патоморфологическая картина поражения электрическим током», и практиканты тоже вздохнул, готовые зафиксировать на бумаге все, что она им расскажет, однако в этот момент дверь в задней части прозекторской распахнулась и дежурный медик негромко позвал:

– Агент Скалли! Извините, пожалуйста, но вам звонят. Некто назвавший себя Джордж Хенк. Говорит, что у него срочное дело…

«Джордж Хенк» было условное имя Малдера. Они договорились использовать его, чтобы при разговорах не привлекать внимания посторонних. После расформирования группы они опасались всего. На этом настоял Малдер. И значит, у Малдера что-то случилось.

Сердце у нее сильно заколотилось.

– Прошу прощения, - сказал он практикантам.
– Продолжайте пока без меня. Я вернусь через несколько минут.

Плотно затворив дверь в прозекторскую, она взяла трубку. И не называя Малдера по имени, даже не здороваясь, коротко спросила:

– Ты где?

– В аэропорту, - весело сказал Малдер.
– Собираюсь сесть на ближайший рейс и лететь в Стэмфорд. Примерно через час. Как насчет того, чтобы присоединиться ко мне и совместно произвести некое вскрытие?..

– А что там такое?

– Ну знаешь… Я как раз надеюсь, что это ты мне скажешь, что там такое.

– Что-нибудь по нашей проблеме?