Истина где-то там (Бессонница). Файл №204

– А как ты думаешь, стал бы я тебе иначе звонить? Ты ведь человек занятой, не так ли?

– Мой последний урок заканчивается в четыре тридцать, не раньше.

– Ну и прекрасно. Ты вполне успеваешь. Я распоряжусь в морге, чтобы они оставили тело - нам. Скажем, часов на семь, тебя устраивает?

Скалли пожала плечами и достала из кармашка халата авторучку с блокнотом.

– Как его зовут?..

– Кого?

– Того, с кем ты меня собираешься познакомить.

– А зачем тебе имя? Приедешь - узнаешь.

– Значит - так?

– Именно так.

– Ладно, - сказала Скалли.

Институт Гриссома ПО изучению нарушений сна

Стэнфорд

штат Коннектикут, США

Здание находилось в «зеленой зоне», и однако на первый взгляд совершенно в нее не вписывалось. Словно сумасшедший абстракционист, наглотавшись наркотиков, взгромоздил друг на друга бетонные кубики и параллелепипеды, бессмысленные вольеры подъездов, идиотские стеклянные завитушки. Непонятна была логика торчащих плоскостей и углов, и непонятно было, как они не обрушивались, почти не сцепленные между собой никакими креплениями.

Малдер поежился, проходя низкую арку, над которой нависал козырек, весом, вероятно, в три тонны. Кому-то, может быть, подобная архитектура и нравилась, но только не ему. Он предпочел бы что-нибудь более традиционное.

Пожилая ассистентка в медицинском халате и шапочке ждала его посередине громадного вестибюля.

– Агент Малдер?

– Да.

Рукопожатие у нее было крепкое.

– По нашему телефонному разговору я так и не поняла, что именно вас интересует в работах доктора Гриссома.

– Мы ведем расследование по выяснению обстоятельств его смерти.

– И вы думаете, что смерть доктора Гриссома каким-то образом связана с его научными изысканиями? Странно…

– Кто знает…

Они прошли в коридор, по стенам которого светились небольшие экраны средних размеров. Свет был притушен, и хорошо были видны внутренние пространства палат, где либо сидели, либо лежали люди - все разные, но с одинаково-оцепенелыми выражением на как бы не проспавшихся лицах. Иногда люди двигались, но и тогда движения их были замедленные, точно во сне.

Ассистентка профессионально поглядывала то в одну сторону, то в другую.

– Доктор Гриссом за последние годы провел системный математико-биологический анализ альфа волн, и этот анализ, сделанный в полном объеме, революционизировал наши представления о природе сна. Теперь мы знаем о нем больше, чем когда-либо в истории человечества. Можно без преувеличений сказать, что доктор Гриссом - выдающийся ученый нашей эпохи. Его смерть - серьезная потеря для всего научного сообщества…

– Сколько больных он лечил?

– Ну, существует, согласно классификации, тридцать восемь различных типов расстройств. Правда, возникают они с неодинаковой частотой. Доктор Гриссом их все излечивал.

– Неудачи у него бывали?

– От неудач не застрахован никто.

– А случай со смертельным исходом?

– Нет, ни одного - на протяжении всего времени существования института.

Малдер помолчал.

– То, что произошло с доктором Гриссомом просто невероятно. Больше всего это напоминает психическое расстройство. Он точно внезапно сошел с ума. Видимо, сказалась напряженная работа?

– Да, она потребовала определенных жертв.
– Ассистентка оглянулась на монитор, показывавшем палату, где как будто в глубоком обмороке лежал на койке человек с прикрепленными к голове контактами.
– Ученые - это не совсем обычные люди, агент Малдер. Во всяком случае, не такие, с какими вы, вероятно, привыкли иметь дело. Почти непрерывное рабочее состояние, продолжающееся и за пределы собственно рабочего дня, изнурительное интеллектуальное напряжение, когда обдумываешь то, что до тебя еще никто не обдумывал. Мне это хорошо знакомо…

– Вы никогда не наблюдали у него стресс?

– Ну, доктор Гриссом время от времени страдал бессонницей. Две-три ночи, как правило. Обычное дело среди научных работников.

– Но заметных психологических отклонений у него никогда не было?

– Разумеется, нет.

– Нет?

– Я бы не стала от вас скрывать, агент Малдер…

Он протянул руку:

– Что это такое?

По экрану соседнего монитора бежали разноцветные ломаные линии. Вдруг - выплеснулся вверх один резкий пик, за ним - два других.

Ассистентка мельком глянула на монитор.

– Ничего особенного. Хотя - интересная история с этим пациентом. Он сейчас перешел от неустойчивой дремы к глубокому выздоравливающему сну. Кошмары у него продолжаются, но мы уже можем их контролировать…

– Каким образом?

– Электрическая стимуляция затылочной доли создает простые звуковые или зрительные галлюцинации. Они подавляют те, которые возникают спонтанно.

– Значит, возможно влиять на сны извне?

– Возможно… до некоторой степени. По крайней мере, теоретически.

– Доктор Гриссом как раз этим и занимался?

– У доктора Гриссома был обширный круг научных исследований.

– То есть все-таки занимался?

– В том числе и данной проблемой.

– Экспериментально?

– С самых разных сторон.

Она опустила веки.

Малдер в задумчивости посмотрел на изображение пациента, к чьей обритой наголо голове были пристегнуты электрические контакты.

Едва он вышел на улицу, его окликнули:

– Эй!.. Эй, послушайте!.. Послушайте, я вам говорю!..
– Крайчек, выскочивший из машины, бежал к нему, развевая полы расстегнутого пиджака. Вид у него был разъяренный.

– Пришлось на такси приехать… Это что за дела? Мы не свидание с вами назначили, чтобы так меня бросать… Послушайте, Малдер, я к вам обращаюсь!..

– Прошу прощения, - равнодушно ответил Малдер, даже не убавляя шага.

Крайчек пристроился сбоку, нога в ногу, и энергично взмахнул рукой.

– Вот как вы, оказывается, ко мне относитесь. Как к докучливому юнцу. Напрасно, Малдер! Вы же про меня ничего не знаете!

– Вот именно.

Малдер резко остановился. Крайчек - тоже. Поднял указательный палец и чуть ли не ткнул им Малдеру в лицо.