Истина торжествует

– Ооо, и кстати, – отозвался он. – Я попросил Руби принести кое-что и тебе. Надеюсь, ты не возражаешь.

Я уставилась в зеркало на свои опухшие от его поцелуев губы и ответила:

– Совсем нет.

– Джеффри, – его голос резонировал в ванную. – Не могли бы вы принести мои сумки из машины?

Я поглядела на себя в недоумении. Если бы две недели назад меня спросили о сегодняшнем дне, то точно не это было бы в списке моих ответов. Я убегала от своих чувств к Дрю так долго, что сейчас чувствовала себя странно, принимая их. С хорошей странностью, но, тем не менее, странно.

После быстрого душа и небольшого прихорашивания я почувствовала себя в состоянии произвести на него впечатление. Я вышла в гостиную и увидела Дрю в черном смокинге с шелковым галстуком в бордово-сине-белую полоску. В его руке была роза, перевязанная алой ленточкой.

– Ты выглядишь потрясающе!

Я направилась к нему, желание огненной спиралью снова скручивалось внутри меня, и жар смущения опалил кожу. Дрю вручил мне розу и поцеловал руку с такой нежностью, что я почувствовала, как подогнулись колени.

– Спасибо, – прошептала я.

Дрю отступил и предложил мне свою руку.

– Давай выбираться отсюда. Я проголодался!

Я засмеялась, принимая его приглашение.

– Это неудивительно! Ты нагулял аппетит.

– Да, – согласился он, подмигивая мне. – Я определенно это сделал.

Глава 10

Эндрю

– Лимузин?! – Голос Маккензи поднялся на несколько октав при виде лимузина, припаркованного перед выходом из моего кондоминиума.

Уайат, одетый в лучшую форму шофера, стоял перед открытой пассажирской дверью, любезно открытой для нас. Я положил руку на ее спину, уже счастливый от того, что просто прикасаюсь к ней, а другую вытянул в приглашающем жесте:

– Твоя карета ждет, любовь моя!

Небольшой комочек вины шевельнулся в груди. Руби и Уайат были здесь в отпуске, чтобы провести время со своей семьей, но с моим появлением все изменилось. Они очень много сделали для меня и заслужили отдых. Я очень переживал из-за того, что приходится просить их оторваться от своих семей, но хуже то, что мне предстояло забрать Уайата на всю ночь. Правда, он отказывался признавать причиненное ему беспокойство. Может, все из-за того, что я редко позволяю возить меня домой. Мне самому нравилось вести машину и ощущать скорость. Однако в этот вечер все, что я хотел чувствовать, это теплоту кожи Маккензи под моими руками.

Она приобняла Уайата и шепнула на ушко «спасибо» прежде, чем скользнула на заднее сиденье. Уайат просиял гордостью. Он выпрямился, глядя на меня, и я похлопал его по плечу:

– Она– ангел, – прокомментировал я.

– Так и есть, – ответил водитель.

Я занял свое место рядом с Маккензи, и Уайат закрыл за мной дверь.

– Не могу поверить, что сижу в лимузине!

Я подвинулся ближе, приобнимая ее за талию.

– Я хотел ехать и обнимать тебя. Я не смог бы этого сделать, находясь за рулем.

Маккензи повернулась, посмотрела на меня и впечатала свое тело в мое.

– Ты ведь этого хотел? – и потянулась ко мне с поцелуем, который мог бы разжечь небо.

Когда Микки освободила меня от своих ласк, я остался злым, возбужденным и неудовлетворенным отсутствием того, что только она могла мне дать.

– Да, это именно то, что я имел в виду.

Микки хихикнула и расслабилась у меня на груди.

– Так, где мы обедаем?

О, этот ее акцент! Мне нравилось, когда она ослабляла бдительность. Ее истинная южная красота сияла, заставляя меня еще больше влюбляться в нее.

– В небольшом местечке под названием «Винтаж Поинт». У них открывается самый удивительный вид на город.

– А я-то думала, что это я являюсь самым удивительным украшением вечера.

Я усмехнулся.

– И после твоих слов я– дерзкий?!

Микки подмигнула, чуть кокетливо трепеща ресницами.

– Я училась у лучших, – я чуть было не кинулся в опровержение, но ее теплые поцелуи вдоль линии скул и шеи ввергали меня в состояние прострации.

Я прикрыл глаза, наслаждаясь каждым ее прикосновением к своей коже.

– Энди? – мурлыкнула она.

– Хмм?

Микки показала на стекло, отделяющее кабину водителя от нас.

– А водитель слышит нас?

– Нет.

– Хорошо. – девушка скользнула ко мне на колени, усевшись на бедра.

Ее платье задралось вверх по бедрам. Я положил руки на ее голую кожу, но этого оказалось недостаточно. С мягкостью, которая была присуща только Маккензи, она толкнула мою руку вверх. Мои глаза расширились от удивления, когда до меня дошло ее желание.

– Без трусиков?

Крохотная ухмылка скользнула по ее губам:

– Конечно. С таким платьем не то, что трусики, даже бюстгальтер не наденешь. Слишком много швов окажутся видны.

Я уткнулся носом в ее волосы, вдыхая ее запах.

– Ты пытаешься убить меня, женщина? – медленно двигая рукой вдоль ее теплой влажной кожи, я придвинулся ртом к мочке ее уха и стал посасывать.

Микки хныкала, толкаясь бедрами вперед, чтобы встретить мое прикосновение. Я тер ее клитор, быстро и жестко, в восторге от того, как она теряла контроль под моей рукой.

– Никогда бы не убила тебя, – стонала она. – Только любила бы еще больше.

Мое сердце отзывалось нежностью на звук ее голоса. Я положил свободную руку ей на затылок, чуть оттягивая волосы назад, чтобы было удобнее любоваться длинной шеей и набухшей грудью. Маккензи в этом платье была чистым искушением. Определенно, синий был ее цветом. Ее пульс бился о мои губы, прокладывающие дорожку из поцелуев вниз по ее длинной шее. Я поцеловал верхушки ее грудей, вдыхая теплый запах кожи. В ее объятиях я чувствовал себя живым. Был свободным. Она доверила мне возможность любить ее, заботиться о ней и я ничего так не хотел, как заставить ее чувствовать все это и неизмеримо больше. Как только я собрался напомнить ей о том, как сильно я любил то, что она сейчас переживала, машина остановилась.

– Ох, черт! – выругался я.

Микки распахнула глаза, и разочарование в них было таким огромным, под стать моему собственному. Маккензи пыталась сделать глубокий вздох, прежде чем прижать мои губы к своим. Ее язык скользнул по моим губам, но она тут же отстранилась, как только я попытался втянуть его в свой рот.

– Ты хотел поужинать, помнишь? – напомнила она.

– Может быть, но вначале предпочел бы десерт. – я потянулся к ней губами, скользнув языком в ее рот, наслаждался ее вкусом.