Истинное имя. Том 1
Шрифт:
– Эрлано, подсади его в седло, – распорядился Ирем. И повернулся к Безымянному: – Сейчас мы едем к Белому ручью, но уже завтра около полудня будем в Приозерном. Можем завезти тебя домой.
– Нет, – воспротивился приемыш, стараясь не думать о том, как соблазнительно было бы появиться у ворот деревни, сидя на коне, вместе с отрядом энмеррийских всадников. – Мне надо вернуться побыстрее.
– Почему?
Приемыш покраснел, но все-таки ответил правду.
– Мама будет очень беспокоиться.
К его удивлению, никто не засмеялся.
– Ладно, довезем тебя до Белого ручья, – кивнул
Юноша помог Безымянному устроиться на конском крупе и посоветовал держался за его пояс, чтобы не упасть. Приемыш сразу позабыл, что он едва не утонул в болоте, умирает от усталости и ничего не ел аж с самого утра. При мысли о предстоящей поездке все внутри сжималось от восторга. Лошадей имели только самые состоятельные жители деревни, и скорее посреди зимы случилась бы гроза, чем Сур или Каренн позволили бы Безымянному сесть на одну из них. А сейчас он сидел на коне, и на каком коне! Мохноногие и невысокие лошадки из деревни по сравнению с ним казались неуклюжими, как мулы.
Поколебавшись, Безымянный рассудил, что Эрлано, который был всего на шесть или семь лет старше его самого, можно задать вопрос о том, что занимало его мысли.
– Кто такой этот сэр Ирем? – тихо спросил он.
Эрлано покровительственно усмехнулся.
– Рыцарь, разумеется. А вообще-то правильнее было бы «лорд Ирем», потому что он глава имперской гвардии и коадъютор императора.
Безымянный выразительно присвистнул. Правда, он впервые слышал о существовании подобных титулов и дорого бы дал, чтобы узнать, что значит слово «коадъютор», но это не помешало ему оценить, насколько знатным человеком оказался этот Ирем.
– Я тоже рыцарь Ордена и заодно – оруженосец лорда Ирема, – пояснил его собеседник таким тоном, словно говорил «я – император».
Безымянному очень хотелось бы узнать об Ордене побольше, но задать попутчику очередной вопрос он просто не успел. Ирем взмахнул хлыстом над крупом своего коня, тот с места взял в галоп, а вслед за ним помчались остальные лошади. Приемыш больно прикусил себе язык и судорожно обхватил Эрлано вокруг талии, чтобы удержаться на коне.
Если бы не стук копыт, Безымянный бы поверил, что он просто плывет над землей, пока по обе стороны от него со страшной скоростью мелькают темные деревья. За факелом в руке у ехавшего рядом всадника тянулся шлейф из рыжих искр.
Темнота понемногу рассеивалась. Было уже около четырех часов утра.
– Ты точно доберешься до деревни в одиночку? – озабоченно спросил Эрлано, ссаживая его возле поворота к Белому ручью.
Безымянный заверил, что с ним все будет хорошо, и медленно побрел вперед, стараясь легче наступать на правую ступню. Щиколотка здорово распухла, и каждый шаг отдавался в ней ноющей болью. Но приемышу было все равно. Он предвкушал, как удивятся дома, когда он вернется и расскажет об отряде всадников.
Когда он дошел до окраины деревни, уже рассвело. Над озером висел туман, но небо на востоке было золотистым, утренним. Приемыш даже позабыл об изнуряющей усталости и о больной ноге и с легкостью перескочил ветшающую изгородь.
– Валиор! Мама!.. Я вернулся! – крикнул он, барабаня в дверь, закрытую на щеколду с внутренней стороны.
Он ожидал, что дверь откроет Фила, но вместо нее на
пороге дома появился одетый в поношенную старую рубаху и явно не выспавшийся Валиор. Его волосы и борода были всклокочены, глаза налились кровью, как будто накануне он весь вечер пил, а после этого не спал до самого утра.– Вернулся, значит, – медленно сказал он и внезапно крепко ухватил приемыша за шиворот. – Ну что, раздумал убегать из дома?.. Негодяй! Думаешь, мы должны плясать от радости из-за того, что ты замерз, проголодался и пришел назад?
Приемыш широко раскрыл глаза от изумления.
– А разве вы не беспокоились из-за того, что я пропал?..
– Не беспокоились? Ну, ты наглец, – процедил Валиор сквозь зубы. – Каттинар еще вчера мне рассказал, что ты решил сбежать. Я собирался утром ехать за тобой в Энмерри.
– Каттинар сказал, что я сбежал из дома? – повторил приемыш, вспыхнув от негодования. – Он все наврал!.. Они загнали меня на болото к северу от Жабьей топи, и я там чуть не утонул! Я ждал, что кто-нибудь придет меня искать, а вы, выходит, даже ничего не знали… Я его убью. И Ская с Ленсом тоже! Вот подонки!
Безымянный так разошелся, что даже забыл, кто его слушает. Но Валиор не сделал ему никакого замечания. Он разжал пальцы, отпуская ворот Безымянного, и буркнул:
– На болото, значит?.. Ладно, я все выясню. Если не врешь, то Каттинару за такие выходки действительно не поздоровится. Я сам этим займусь. А как ты выбрался оттуда?
Приемыш сразу позабыл о сыне старосты.
– Мне помогли… Там были всадники. Пара десятков человек. Они довезли меня до Белого ручья и пообещали сегодня же приехать к нам в деревню.
Если Безымянный в глубине души рассчитывал произвести на Валиора впечатление, то это ему удалось. Тот моментально подобрался, взгляд стал жестким и серьезным.
– Ты их разглядел? Это наемники?
– Нет. Это стражники, – успокоительно ответил Безымянный. – У них на одежде вышита эмблема энмеррийской крепости. А их предводитель – коар?… Кор… Ну, в общем, рыцарь. Остальные обращаются к нему «сэр Ирем».
– Ирем, Ирем… уж не тот ли это Ирем, о котором столько говорили после коронации Валларикса? – пробормотал Валиор, наморщив лоб. – Да нет, не может быть. Тот никогда бы не приехал в Чернолесье. Что ему здесь делать!
Безымянный прислушивался к его речи, сгорая от любопытства, но ничего толком не узнал, поскольку Валиор отвлекся и велел:
– Иди, умойся. Мать совсем измучилась и спит – даже не слышала, как ты тут грохотал. Но, думаю, она не будет возражать, если ты ее разбудишь. Я пойду к Каренну, расскажу ему об этих всадниках. А заодно поговорим о том, что творит его сынок…
Безымянный кивнул и, прихрамывая, подошел к рассохшейся дубовой бочке, где собиралась дождевая вода. Холодное умывание его немного освежило. Он намеревался наскоро позавтракать, а потом чуть-чуть поспать, но чувствовал, что еще прежде Фила вытянет из него все подробности его недавних похождений. В отличие от Валиора, которого интересовали только всадники, она будет охать и ахать, представляя, как ее приемный сын несколько часов просидел на болоте, а Безымянный станет скромно уверять ее, что она преувеличивает, и на самом деле там было не так уж страшно.