Истинное имя. Том 1
Шрифт:
Он дошел до той поляны, где обычно прятался от Каттинара и его дружков, валяясь на нагретом солнцем валуне или выстругивая деревянные игрушки и свистки для Тена и Тирена. Близнецы были единственными людьми во всем мире, которые смотрели на Безымянного с восхищением и бегали к нему за помощью, когда их кто-то обижал. И хотя сейчас приемыш был не в настроении, он все равно подумал, что неплохо было бы поймать для Тена и Тирена парочку юрких коричневых ящериц, которые водились в траве под валуном и часто грелись на камнях, пока не появлялся Безымянный.
На сей раз их нигде не было видно. «Надо бы перевернуть валун и посмотреть, где они прячутся, когда я прихожу» – подумал мальчик и с сомнением взглянул на камень. Потребовались бы усилия троих таких мальчишек, чтобы перевернуть его, тем
Мальчик взялся за работу с таким жаром, будто бы речь шла, по меньшей мере, о постройке собственного дома. Вооружившись крепкой палкой, Безымянный принялся обкапывать валун со всех сторон, откидывая в сторону мелкие камешки. Примерно через час, когда его лицо и руки были уже перемазаны землей, а только что зашитая рубашка, которую он пообещал беречь, покрылась бурыми разводами, приемыш, наконец, решил, что можно попытаться передвинуть камень. Ухватившись за него обеими руками, Безымянный с силой потянул наверх. Сначала в результате его усилий камень только чуть подался, но в конце концов все-таки откатился в сторону, а Безымянный, оступившись, рухнул в оставшуюся на месте камня яму, глубиной примерно ему по колено. Рука мальчика наткнулась на какой-то полузасыпанный землей предмет, лежавший на дне ямы.
Первым его чувством было разочарование, что он не первый, кто додумался, что здесь, под камнем, можно что-то прятать. Но в следующую минуту в нем проснулось любопытство, и он ухватился за свою находку. Это оказался наполовину истлевший кожаный мешок, набитый чем-то твердым и тяжелым и затянутый у горловины ветхими тесемками. Нетерпение Безымянного было так велико, что он не стал возиться с узлом, а просто разорвал завязки, ставшие непрочными от старости. Он уже успел понять, что перед ним кошель с деньгами, и хотел скорее взглянуть на его содержимое. Но когда он вытряхнул монеты на траву, то оказалось, что вместо неровных медных и серебряных монеток, которые он видел, когда Валиор в прошлый раз брал его с собой в Энмерри, кошелек наполнен золотистыми пластинками, похожими на изогнутые лепестки или ущербную луну.
– Полумесяцы!.. – пробормотал приемыш, потрясенно глядя на свою находку. Он слышал, что подобные монеты чеканят исключительно из золота, и каждая по весу составляет половину от обычной луны, но, конечно, никогда не видел их и уж подавно не держал в руках. Он стал, сбиваясь, пересчитывать монеты, и составил десять кучек по четыре штуки. Сорок полумесяцев.
Приемыш сжал одну монету в кулаке, как будто ожидал, что она растворится в воздухе.
– Сколько же это будет в ассах? – спросил он вслух.
Безымянный не мог вспомнить, сколько ассов в одной луне, к тому же он умел считать только до пятидесяти и смутно подозревал, что сумма в ассах будет многократно больше этой цифры.
Одно было совершенно ясно: человек, который спрятал эти деньги здесь, не мог быть кем-нибудь из жителей деревни. Даже самые богатые односельчане Валиора никогда не имели больше нескольких десятков ассов одновременно, да и то это считалось целым состоянием. А тут… тут денег было больше, чем способен был вообразить любой из них. Кошель выглядел таким потрепанным и старым, как будто его спрятали под камнем много лет назад. Возможно, Безымянного тогда еще и на свете не было. Если хозяин до сих пор не вспомнил о своем сокровище, значит, он либо умер, либо оказался очень
далеко отсюда.«Это был какой-нибудь разбойник, – рассудил приемыш. – Спрятал здесь награбленное, чтобы не возить его с собой. Вряд ли он еще вернется. Ну а если даже вернется, денег тут уже не будет… Представляю, как обрадуется Валиор, когда я расскажу ему, что я нашел! Он ведь всегда мечтал иметь побольше денег. Интересно, сорок полумесяцев достаточно, чтобы уехать из деревни и переселиться в Энмерри? И чтобы еще осталось на учебу в оружейных мастерских…»
Он уже собрался было запихать все полумесяцы обратно в кошелек и отнести домой, когда внезапно вспомнил, как совсем недавно вместо благодарности за помощь получил от Валиора приказание «не путаться у старших под ногами». Что, если Безымянный отдаст ему все деньги, а приемный отец все равно не захочет заплатить за ученический контракт? Приемыш задумчиво потер ладонью подбородок, перемазав пол-лица землей. Может, отложить какую-нибудь часть из этих денег и не говорить о ней приемному отцу? Но откуда он тогда узнает, сколько принято платить за поступление в ученики?
Проведя в раздумьях несколько минут, Безымянный решил, что лучше всего будет перепрятать деньги и до поры до времени не говорить взрослым о своей находке. Теперь, когда первое удивление прошло, его залихорадило от открывающихся перспектив. Если он поступит в ученики без помощи Валиора, то совсем не обязательно будет рассказывать, что он – приемыш, у которого нет имени.
Он назовется так, как пожелает, и никому не скажет правды о своем происхождении. Перед глазами Безымянного возник лорд Ирем в темно-синем рыцарском плаще. Валиор говорил, что после Иллирийского сражения отличившихся прямо на поле боя посвящали в рыцари, не делая различия между знатными и простолюдинами. Потому что в той войне решалось, будет ли империя владеть Каларией и Айришером, или же уступит их своим соседям с Запада, давно уже точившим зуб на эти земли. Валиор хвалился, что такого боя, как на Иллирийском поле, не бывало уже пару сотен лет, и добавлял, что без поддержки лучников и щитоносцев рыцарская конница нипочем бы не одолела варварскую армию Нагорных королевств. Но все это было давно – еще до рождения Безымянного.
Может, и сейчас простолюдинам изредка случается добиться рыцарского звания, но такие случаи бывают очень, очень редко. Но бывают же… Мысли приемыша приняли самое что ни на есть опасное направление, и он сам это понял.
«Даже не мечтай, – одернул себя Безымянный. – Мало тебе того, что не погиб на болоте и нашел под камнем целое сокровище? А рыцарские шпоры – это уже слишком. Это все равно, что захотеть луну и солнце».
Но какой-то голос продолжал нашептывать ему, что он мог бы поступить в ученики, дождаться совершеннолетия, а когда ему исполнится пятнадцать, завербоваться в какой-нибудь отряд. Тогда он станет воином и – кто знает? – может быть, однажды совершит поступок, за который его посвятят в рыцари.
Он сделал крюк по лесу, чтобы спрятать найденные деньги в одном из своих тайников. Мысли о разоренном Ленсом и Катти дупле не давали приемышу покоя, но он успокоил себя тем, что прячет деньги ненадолго, а его недругам сейчас не до того, чтобы устраивать ему очередную пакость. В деревню он вернулся с противоположного конца, подойдя к ней со стороны ворот, чтобы хотя бы мельком поглядеть на всадников. Но у ограды их не оказалось. Там были привязаны только их лошади, да еще торчал какой-то паренек, в котором Безымянный почти сразу признал Вали. Приемыш заметил, что вид у старшего братца недовольный и унылый, и направился к нему.
– А, мелкий, это ты… Привет, – Вали махнул ему рукой и кисло улыбнулся.
– Что ты тут делаешь? – спросил приемыш.
– Мне поручили сторожить коней, – пояснил Вали с отвращением. – Мало того, что нас никто не спрашивал, хотим ли мы поехать в Энмерри, так этот Хеггов калариец явно думает, что можно распоряжаться нами, как своими слугами!
– Ты едешь в крепость Четырех дубов?! – не веря собственным ушам, воскликнул Безымянный.
– Ну разумеется, дурья твоя башка! Мне ведь уже исполнилось пятнадцать. Ты что, не слышал, как этот лорд Ирем говорил, что они рекрутируют в деревне всех неженатых юношей от пятнадцати до двадцати пяти?