Источник питания

Так вот, когда я ушёл, Гевси отправилась в кабинет отца. Шонди сидел перед широким экраном стационарного компьютера, в кожаном кресле, слегка потёртом, но оттого не менее любимом, и прихлёбывал чай с лимоном из стакана в позолоченном подстаканнике, придерживая серебряную ложечку большим пальцем.

Об этом кресле и привычке держать ложку в стакане он не раз говорил в интервью:

– Знаете, привычки – как старые домашние питомцы. Вроде давно пора усыпить, а рука не поднимается. Вот так и я – могу позволить себе новое кресло, а работаю в том же, что и двадцать лет назад, и ложечку из стакана не вынимаю. Когда-то азарт учёного не оставлял мне времени на такие пустяки, а особый ангел-хранитель следил, чтобы я не выколол ею глаз…

– Папа,– Гевси заговорила с порога,– хочешь ты того или нет, но я буду встречаться с Кисертетом!

Шонди положил в рот дольку лимона, скривился на мгновение, жестом призывая дочь к ожиданию, погонял дольку во рту, а после сплюнул охряную кожицу обратно в стакан.

– Встречайся с кем хочешь, Гев, мы с мамой никогда не ограничивали ни круга твоих знакомств, ни пространной области твоих интересов. Мы пытались не создавать для тебя запретных плодов, и добились в этом определённых успехов. Плохих компаний ты предпочитала избегать сама. Кисертет отличный парень, только, знаешь ли, не следует приводить в дом всех отличных парней, с которыми ты заводишь романтические отношения. Я доверяю тебе полностью, уверен, все твои парни – отличные ребята. У меня много работы, мне некогда, да и мама не обязана кормить кого попало.

Гевси была уязвлена:

– И сколько по-твоему у меня было отличных ребят, папа?

Отец махнул рукой, предлагая оставить эту тему без обсуждения.

– Нет, ты скажи… Может, я чего-то о себе не знаю! И чтобы тебе было понятнее: я привела в дом не кого попало, а своего жениха!

– Милая,– Шонди состроил гримасу, означавшую «Довольно, доченька, успокойся».

– Не надо смотреть на меня, как на престарелую мамашу, пришедшую на светский раут в халате и без колготок, что, несомненно, смутило бы всё ваше ослепительное общество!

– Я вовсе не смотрю на тебя… хм… – повторить сравнение Шонди побрезговал,– ты взрослая, свободная, совершеннолетняя девушка, и я не вправе тебе что-то запретить, но позволь хотя бы вкратце обрисовать перспективу.

Гевси опустилась на резной деревянный стул из дуба, сделанный на заказ.

– Ты – дочь богатых родителей. Твой отец дружен с главой государства, он не последний человек в стране. Идея насчёт использования ресурсов человеческого организма для питания электрической техники принадлежит, конечно, не мне, она давно витала в воздухе, но ухватить её и развить в нужном направлении удалось именно нашей команде. Увы, сейчас многих уже нет в живых. Я начал этот проект почти зелёным двадцатилетним юнцом, парнишкой, которого многие научные деятели принимали на вид за несмышленого практиканта. Мне было нелегко доказать преданность науке и перспективность моих задумок. Я могу дать тебе всё – кров, еду, образование, отдых – где хочешь, когда хочешь и сколько хочешь. Но, прости, выбирать себе пару тебе придётся среди равных нам по статусу. Это будет благоразумно с твоей стороны, а также это важно для меня. Пойми, я не для того столько лет работал, чтобы жить под одной крышей с нищими. Мне почти шестьдесят лет, я сноб и не боюсь в этом признаваться.

Конец ознакомительного фрагмента.