Истоки и уроки Великой Победы. Книга II. Уроки Великой Победы
Шрифт:
Я очень старый человек ( умер в 2011 г., когда ему было около 100 лет. Ник. Сед. ), и, думаю, мне простительно отдать должное Сталину, который проявил дальновидность и 13 мая 1946 г. подписал постановление о создании ракетной промышленности. Стратегические перспективы ракет были неочевидны. Во время войны Германия выпустила по Англии тысячу «Фау-2», но англичане выстояли без особых потерь. Ракеты, кстати, летали на спирте.
Каждый раз, когда я проезжаю по Садовому кольцу и вижу длинные очереди за визами у американского посольства, меня коробит. Утечка капиталов – это плохо, но утечка умов – это катастрофа. Ребята из Физтеха, где я преподаю, целыми группами уезжают на Запад. Пока Россией правят олигархи, ничего в нашей стране не изменится. Наука и космонавтика олигархам не
А вообще-то, днем начала нашей космонавтики можно считать 20 апреля 1933 г., когда ГИРДовцы (Группа изучения реактивного движения, начальником которой был Королев) написали Сталину письмо, в котором сообщали о тяжелом положении группы, и просили помочь деньгами, материалами и оборудованием, а также ускорить организацию Реактивного института. Это было сделано за год до рождения Ю. Гагарина, за 24 года – до вывода первого искусственного спутника Земли, в то время, когда в стране свирепствовал голод, а инициаторов различных космических программ, в лучшем случае, рассматривали как чудаков. Королев прекрасно понимал, что в то время можно было рассчитывать только на Сталина, и он не ошибся.
Когда И. В. Сталин, прочитав письмо ГИРДовцев, ознакомился с возможностями реактивной техники и о трудностях, которые стоят на пути исследователей, создателей новой техники, руководитель нашей страны немедленно вызвал к себе с докладом и объяснениями Тухачевского и замнаркома тяжелой промышленности И. П. Павлуновского. Решение о создании Реактивного института было принято и направлено в Совнарком СССР для исполнения.
Вскоре ГИРД получила существенную материальную поддержку: новые станки и грузовик; сотрудников поставили на спецобслуживание в соседнюю столовую Наркомата сельского хозяйства, а штат усилили несколькими инженерами. Через пять месяцев состоялось открытие Реактивного научно – исследовательского института (РНИИ). Королев сразу оценивается Сталиным как весьма талантливый и нужный стране человек. Его, 27–летнего молодого человека, назначают на должность заместителя начальника института и одновременно присваивают ему звание военного инженера, соответствующее уровню современного генерал – лейтенанта!
Однако, как говорится: «не долго музыка играла». Уже в начале января 1934 г. Королева неожиданно, без видимых причин, освободили от должности заместителя начальника института. Будущего организатора космических полетов понизили в должности до старшего инженера. А 11 января 1934 г. приказом по личному составу РККА «генерал – лейтенанта» Королева уволили с действительной службы в резерв.
Такие перипетии судьбы, да еще за такое короткое время, трудно объяснить. Однако, очевидно, что они не могли быть не связаны с волей непосредственного руководителя Королева начальника РНИИ И. Т. Клейменова и руководителей более высокого уровня: начальника вооружений РККА (с июня 1931 г.) М. Н. Тухачевского и заведующего научно – техническими делами ВСНХ СССР Н. И. Бухарина. Уже только с учетом этого факта заслуги Тухачевского, которые приписывают ему бывшие и настоящие троцкисты, в области ракетной техники сильно преувеличены. Предметно руководить учеными в этой чрезвычайно сложной области науки Тухачевский не мог, не имея высшего образования. Он для этого не имел ни соответствующих теоретических знаний, ни практического опыта.
Однако этой неприятностью для будущего самого выдающегося конструктора космических систем дело не кончилось, за ней последовали другие. Началась откровенная травля выдающегося конструктора. Несмотря на то что вскоре все прежние гонители Королева: Клейменов, Тухачевский и Бухарин, оказались активными сторонниками Троцкого, были арестованы и расстреляны, однако и при новом директоре РНИИ, Слонимере, положение Королева не улучшилось, все шло к увольнению его с института, и даже была уже назначена дата увольнения – 1 мая 1938 г.
Королев пытается сопротивляться такому произволу, пишет жалобы в различные инстанции, в том числе и в партийные. Однако тогда, как, кстати, и сейчас, эти жалобы возвращались для разбирательства тем начальникам, на которых
жаловался Королев. В результате его положение становилось еще хуже. Как известно, одна беда не приходит. К несчастию конструктора вскоре одна за другой последовали несколько неудач. Так, 29 мая 1938 г. при испытаниях двигательной установки из-за негерметичности соединения трубопроводов произошел взрыв. Только чудом удалось избежать человеческих жертв, сам Королев получил сотрясение мозга.После последней неудачи руководителям института, наконец, удалось «пришить» ему политическое дело – сознательную экономическую диверсию. Королева арестовали по доносу. Началось следствие, а затем состоялся суд.
Королева обвинили в нанесении им ущерба государству в результате скоропалительных испытаний. Кроме того, молодой конструктор включал в производственный план РНИИ то, что делать не собирался, предполагая таким нехитрым способом использовать отпущенные на эти цели деньги на другое дело, которое финансировать бы не стали. В приговоре суда общий ущерб оценивался в 120 тысяч рублей, что по тем временам были весьма приличные деньги. Скорее всего, оно так и было.
Это было время, когда страна экономила каждую копейку и направляла ее на развитие экономики и укрепление Красной Армии. Безопасность страны требовала от каждого предельной концентрации сил и средств на решение этих задач. Или, как говорил тогда И. В. Сталин, «мы сделаем за 10 лет то, что другие делали за 100, или попадем в рабство и погибнем».
Все это было так, но все же приговор молодому конструктору, при всех его ошибках и упущениях, был необычно суров. В 1938 г. суд определил Королеву за совершенные им преступления 10 лет тюрьмы с поражением в правах. Отправили будущего генерального конструктора космических систем в Магадан добывать крайне необходимые государству золото – единственное, на что капиталисты соглашались продавать нам станки и другое оборудование, без которого невозможно было завершить индустриализацию страны и подготовить ее к неизбежной войне с Западом.
Суд не учел того, очевидного, факта, что, допуская финансовые нарушения, подсудимый тратил деньги не на покупку футбольных команд или на массовые пьянки с малолетними проститутками в Куршевеле, а старался всеми силами обеспечить будущую безопасность страны.
Ничем другим, как азартом, желанием поскорее достичь нужных результатов, спешку Королева в этих дорогостоящих испытаниях не объяснить. Действительно, молодой конструктор страдал «мальчишеством», у него все время не хватало терпения дождаться должных обоснованной безопасности испытаний.
Вместе с тем его старшие начальники, на уровне, например, главного инженера, вместо того чтобы писать доносы на своего сотрудника, имели не только право, но и обязанность своевременно остановить подчиненного в подобных случаях. Но они этого не делали, а продолжали травить своего исключительно работоспособного и необычайно талантливого молодого и перспективного коллегу.
Чем же объяснить такое отношение начальников к молодому Королеву? Знающие лично его люди говорят, что у генерального конструктора был сложный характер. Скорее всего, что это действительно было так, но ведь почти все его начальники были видными учеными. Уже поэтому руководители института должны считаться с тем, что истинная ценность каждого сотрудника, включая и себя, определяется не столько хорошими манерами и другими личными качествами характера человека, а результатами его труда. Вот здесь, как говорится, и была «собака зарыта». По этому случаю известен ряд оригинальных высказываний известных всему миру ученых и писателей. Приведем некоторые из них:
Нильс Бор: «В мире существует сообщество пострашнее бандитского – это сообщество ученых».
Свифт: «Эта история стара, как род людской. Когда в мире появляется настоящий гений, вы можете легко узнать этого человека по обилию врагов, которые объединяются против него».
Бальзак: «В Париже, когда некоторые видят, что вы вот – вот готовы сесть в седло, иной начинает тащить вас за полу, а тот отстегивает подпругу, чтобы вы упали и разбили себе голову, третий сбивает подковы с копыт вашей лошади; самый честный – тот, кто приближается к вам с пистолетом в руке, чтобы выстрелит в упор. У вас есть талант, мое дитя, и вы скоро узнаете, какую страшную, непрестанную борьбу ведет посредственность против тех, кто её превосходит».