Исторические записки. Том 2

Ши-хуан правил государством тридцать семь лет (246–210 гг.). Похоронен в Лии. У него родился Эр-ши-хуанди. Ши-хуан пришел к власти в возрасте тринадцати лет.

Эр-ши-хуанди правил государством три года (209–207 гг.). Похоронен в Ичуне. [При нем] Чжао Гао был первым советником и носил титул Аньу-хоу. Эр-ши пришел к власти в возрасте двенадцати лет [252] .

Всего от циньского Сян-гуна до Эр-ши прошло шестьсот десять лет [253] .

252

Ранее, в 6 гл., говорилась, что в 209 г. Эр-ши-хуану исполнился 21 год, и вообще рассказ о нем еще в годы жизни отца, о его учении и поездках характеризует его как достаточно взрослого человека. В данном тексте утверждается, что в год прихода к власти ему было 12 лет. Явная ошибка — скорее всего, цифры поменяли местами.

253

От начала правления Сян-гуна в 777 г. до н. э. вплоть до конца правления Эр-ши в 207 г. до н. э. прошел 571 год. Откуда авторы взяли число 610, остается загадкой (это отметил еще Чжан Шоу-цзе).

На семнадцатом году правления [ханьского] императора Сяо-мина (74 г. н. э.), в пятнадцатый день десятой луны, под знаками и-чоу [Бань Гу] сказал [254] :

“Когда дни дома Чжоу уже были сочтены, добродетельная [династия] не пришла на смену предшествующей [255] . К власти пробился дом Цинь, и наступило жестокое правление люйского Чжэна [256] . Один из владетельных князей, он в тринадцать лет объединил Поднебесную и, дав волю своим крайним страстям и диким желаниям, кормил и холил лишь свой род и близких. За тридцать семь лет правления [Ши-хуана] во всем господствовала военная сила, была создана система управления и законы, распространившиеся и на правителей последующего времени. Казалось, что [Ши-хуан] воспринял величие от святых людей, что он получил предначертания от духа реки Хуанхэ [257] , что он опирался на [покровительство] звезд Лан и Ху и подражал созвездию Шэнь-фа [258] и все это помогло Чжэну прогнать противников. Добившись своей цели, он назвал себя первым императором — Ши-хуаном.

254

С этого абзаца начинается текст, интерполированный в Ши цзи много позднее. Император Сяо-мин (или Мин-ди) правил при Восточной ханьской империи; 17-й год его правления — это 74 год н. э., т. е. через полтора столетия после смерти историка. Ханский Чжан Шоу-цзе писал, что ханьский историк Бань Гу — составитель “Истории ранних Хань” — был призван Мин-ди, который спросил его о причинах гибели династии Цинь. Бань Гу дал свое толкование событиям конца Цинь, а позднее кто-то из историков или переписчиков включил эти соображения Бань Гу в текст 6 гл. Ши цзи. Мы приводим перевод этого отрывка, не принадлежащего кисти Сыма Цяня, как дополнительный материал, дающий позднеханьскую интерпретацию уже описанных и оцененных Сыма Цянем и Цзя И событий. В этом его ценность.

255

Учение о пяти стихиях, или пяти добродетельных сверхъестественных силах, — у дэ с периода Чжаньго связывалось с периодом правлений и сменой династий (см. т. I). В начале Хань существовала такая схема: династии Чжоу покровительствовала стихия огня, династии Цинь — стихия воды, а династии Хань — стихия земли. Однако исходя из конфуцианского осуждения династии Цинь и Цинь Ши-хуана за его жестокость появились попытки как-то исключить из этого цикла династию Цинь как “незаконную” и считать стихию воды покровительницей Хань. С этим, видимо, и связана фраза в тексте Бань Гу — жэнь бу дай му ***, что дословно означает: “Добродетельный [сын] не пришел на смену матери”. Нами переведено: “Добродетельная [династия] не пришла на смену предшествующей”, т. е. на смену чжоуской династии — “родительницы” пришел не ханьский дом — “добродетельный сын”, а циньский, лишенный добродетелей.

256

Люй Чжэн — Люйский Чжэн — оскорбительное прозвище Ши-хуана, намекающее на отцовство Люй Бу-вэя (см. прим. 3 к настоящей тлаве).

257

Хэ ту *** — в китайских мифах так назывались изображения, будто бы вынесенные из вод Хуанхэ чудесной драконовой лошадью и послужившие легендарному Фу-си основанием для составления первых знаков — гексаграмм.

258

Звезда Лан (или чаще Тяньлан — “Небесный волк”) находилась, по старым картам неба, в западной его части. Корреспондируется обычно с Сириусом-альфой созвездия Большого Пса. Звезда Ху (в 6 гл. под 94-м ключом, а обычно под 57-м ключом — “лук”) находилась к юго-востоку от звезды Лан в том же созвездии. Созвездие Шэнь — одно из 28 зодиакальных созвездий в древнекитайской астрономии, состоящее из 7 звезд. Соответствует созвездию Орион. Фа — группа из трех звезд, примыкающая к Шэнь, поэтому встречается название Шэнь-фа.

Согласно астрономическим трактатам в Ши цзи и Хань шу, древние люди связывали с изменением яркости звезд Лан и Ху появление большого числа разбойников (см. ШЦ, т. III, гл. 27, стр. 1306; ХIII, кн. 5, Пекин, 1964, гл. 26, стр. 1278). Созвездие Шэнь связывалось в поверьях с казнями и убийствами. Фраза Бань Гу об этих звездах, таким образом, указывала на разбой и убийства при Ши-хуане.

После смерти Ши-хуана Ху Хай проявил крайнюю глупость: не завершив работ у горы Лишань, он возобновил строительство дворца Эпан, чтобы выполнить ранее намеченные [его отцом] планы. Он сказал: “Всякий, кто стал почитаемым и овладел Поднебесной, произволен в своих намерениях и не ограничен в своих желаниях, а мои высшие [115] сановники дошли до того, что хотят прекратить то, что осуществлял покойный император”. Он казнил [Ли] Сы и [Фэн] Цюй-цзи и назначил [на высокий пост] Чжао Гао. О, как прискорбно об этом говорить! Ведь Ху Хай имел голову человека, а ревел как скотина. Лишенный величия, он не мог бороться со злом, лишенный чести, он не мог уйти от гибели, и раз дошло до этого, он не мог больше оставаться. Его лютость и жестокость ускорили срок [его гибели], и, несмотря на то что Цинь располагало благоприятными условиями местности, оно не смогло больше существовать.

Цзы-ин наследовал [Ху Хаю] в установленном порядке. Он надевал головной убор, украшенный яшмой, носил пояс с блестящими кистями, ездил в колеснице с желтым возком, в сопровождении сотни служивых посещал все семь храмов предков. Обычно, когда маленький человек занимает не соответствующее ему место, он во всем теряется, утрачивает контроль [над событиями], день за днем избегает работы и решений. Единственно, что [Цзы-ин] сумел, так это глубоко обдумать [положение], отбросить сомнения; он как отец вместе с своими сыновьями применил власть, схватил в дворцовом помещении и в конце концов убил лукавого царедворца, отомстив, таким образом, злодею за покойного правителя.

После смерти [Чжао Гао], когда явившиеся как на пир гости и родичи еще не успели поздравить друг друга, когда пища еще не была проглочена, а вино еще не оросило губ, [стало известно, что] чуские войска чинят расправу с [населением] Гуаньчжуна, а настоящий человек уже прилетел как на крыльях в Башан [259] . [И тогда Цзы-ин] в траурной колеснице с белым шнуром на шее, с регалиями власти и печатью в руках отправился, чтобы вернуть их [настоящему] императору. Чжэн-бо [в свое время также] вышел сдаваться, держа в руках пучок пырея и жертвенный нож, и поэтому Янь-ван отвел свои войска на один переход [260] .

259

Под чжэнь-жэнь — “настоящим человеком” историк подразумевает основателя ханьской династии Лю Бана.

260

Пример с Чжэн-бо, пытавшимся покорностью и смирением умилостивить завоевателя, как бы поддерживает и поведение Цзы-ина, действовавшего в классическом духе соблюдения этикетов. О сдаче Чжэн-бо чускому Чжуан-вану рассказано в Гулян-чжуань (см. ШСЦ, т. 34, кн. 2, стр. 483). Из-за табу на иероглиф чжуан, входивший в личное имя императора Мин-ди, Бань Гу был вынужден величать правителя Чу-Янь-ван.

Но ведь когда река Хуанхэ прорывает [плотины], прорывы невозможно заделать; когда рыба портится, то ее невозможно вновь сделать свежей. И Цзя И и Сыма Цянь говорили: [116] “Если бы Цзы-ин обладал способностями заурядного правителя и обрел бы даже средних помощников, то, несмотря на мятеж к востоку от гор, он сумел бы сохранить земли Цинь и владеть ими. И тогда жертвоприношения в храме предков не должны были прекратиться”.

Из-за многих накопившихся в Цинь слабостей Поднебесная распалась как обрушившаяся стена дома, рассыпалась как разбитая черепица, и пусть имелись бы даже такие талантливые мужи, как Чжоу Дань [261] , они все равно не смогли бы вновь показать свою доблесть. Поэтому сколь ошибочно обвинять во всем сироту, правившего лишь один день! В народе передают, что циньский Ши-хуан положил начало преступлениям и злу, а Ху Хай довел их до предела, и в этих словах есть свой резон. Тот же, кто обвиняет маленького человека и утверждает, что земли Цинь можно было сохранить, про таких говорят, что они не понимают изменений в обстановке [262] . Ведь Цзи-цзи отдал земли Си [правителю Ци], но в Чунь-цю его имя не названо [263] . Я читал “Записи [деяний] дома Цинь” и, когда дошел до места, где говорится, как Цзы-ин приказал разорвать телегами Чжао Гао, [я] не мог не отметить твердости его решения, [не мог не почувствовать] симпатии к его намерениям. Цзы-ин как в жизни, так и в смерти выполнил свой долг!”.

261

Чжоу Дань, или Чжоу-гун, — мудрый правитель и советник дома Чжоу (см. гл. 4).

262

Критика со стороны Бань Гу вышеприведенных слов Цзя И, с которыми в общем, по-видимому, солидаризировался и Сыма Цянь, может быть истолкована как несогласие с самой постановкой вопроса о существовании каких бы то ни было возможностей спасти Цинь, будь у Цзы-ина даже гениальные помощники. Здесь и укор авторам, осмелившимся сомневаться в неизбежности прихода дома Хань. Такого рода мысль содержится в исследованиях фон Цаха и Б. Уотсона (von Zach F., Ubersetzungen aus dem Wenhsuan von, Die Chinesishce Anthologie, Cambridge М. 1958, v. II, 3. 905; Watson, стр. 149). Ю. Л. Кроль не соглашается с этими выводами. Он считает, что Бань Гу порицает Цзя И и Сыма Цяна не за сомнения в праве Хань на императорский престол, а за непонимание ими перемен в реальной ситуации, которая означала, что спасти Цинь уже было нельзя (“Сыма Цянь — историк”, стр. 183–189).

263

Цзи-цзи был младшим братом Цзи-хоу — правителя небольшого царства Цзи. Правители этого владения происходили из одного с основателями чжоуского государства рода Цзян. Чтобы спасти храмы своих предков, Цзи-цзи отдал сильному княжеству Ци земли в Си (совр. уезд Линьцзы в пров. Шаньдун), получив какую-то передышку. Конфуций считал этот акт проявлением мудрости и, как обычно в таких случаях, не назвал имени героя, а просто употребил термин родства цзи *** — “младший в роде Цзи” (см. ШСЦ, т. 33; Чуньцю Гунъян чжуань чжу-шу, стр. 178). Этим примером Бань Гу хотел, на наш взгляд, подчеркнуть, что истинная мудрость скромна и что Цзы-ин выполнил свой долг до конца как истинный конфуцианец.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

ОСНОВНЫЕ ЗАПИСИ

БЭЙ ЦЗИ

СЯН ЮЙ БЭНЬ ЦЗИ — ОСНОВНЫЕ ЗАПИСИ [О ДЕЯНИЯХ] СЯН ЮЯ [1]

Сян Цзи — уроженец Сясяна [2] , другое имя — Юй. Когда [Сян Цзи] впервые выступил [против дома Цинь], ему было двадцать четыре года. Его дядю — младшего брата отца — звали Сян Лян, а отец Сян Ляна — чуский военачальник Сян Янь — был убит циньским военачальником Ван Цзянем [3] . Представители рода Сян из поколения в поколение служили военачальниками в государстве Чу, где им были пожалованы земли в Сян, откуда и произошла их фамилия [4] .

Глава 7 1

Включение анналов о деяниях Сян Юя, который официально не был правителем, или императором, Китая, в “Основные записи” издавна вызывало споры в китайской историографии. Уже историограф империи Хань и составитель Хань шу Бань Гу, назвав свои анналы ди цзи, т. е. “Записи [о деяниях] императоров”, перенес записи о Сян Юе в раздел ле чжуань — жизнеописаний (см. ХШБЧ, т. V, гл. 31, стр. 3242), приравняв его к обычным деятелям эпохи. Историографы периода Тан Сыма Чжэнь (ХЧКЧ, т. II, гл. 7, стр. 531), Лю Чжи-цзи (см. его труд Ши тун, Пекин, 1961, кн. 1, гл. 11, стр. 5) считали помещение главы о Сян Юе в бэнь цзи ошибкой Сыма Цяня. Фактически с таким выводом солидаризировался и Шаванн (МИС, т. 1, СLХХVII, т. 2, стр. 247).

Однако многие ученые последующих столетий по-иному подошли к пониманию исторического метода Сыма Цяня, видя в “Основных записях [о деяниях] Сян Юя” отражение того действительного исторического факта, что Сян Юй правил страной несколько лет, явившихся связующим звеном между Цинь и Хань в общем процессе развития китайского государства (об этом писали Чжан Чжао и Фэн Цзин, — ХЧКЧ, II, 532; Го Сун-тао, — Ши цзи чжа-цзи, Шанхай, 1957, стр. 47; Ван Бо-сян, — Ши цзи сюань, Пекин, 1959, стр. 19 и др. Того же мнения придерживается Б. Уотсон (Ssu-ma Ch’ien. Grand Historian of China, стр. 111–112). Таким образом, включение главы о Сян Юе в бэнь цзи отнюдь не ошибка Сыма Цяня. Этим он: а) признавал подлинную роль Сян Юя в истории переходного периода — его роль правителя де-факто в 206–202 гг. до н. э.; б) показывал необходимость отражения истинного хода событий и соблюдения хронологической последовательности в историографии; в) приковывал внимание к одной из весьма сложных страниц китайской истории, пытаясь на примере судьбы Сян Юя выразить свою этическую концепцию (показать соотношение роли человека и Неба).

2

Сясян — уезд, учрежденный при Цинь. Находился на территории совр. уезда Суцянь пров. Цзянсу.

3

Здесь и в 73 гл. (ШЦ, V, 2341) говорится об убийстве Сян Яня, а в 6 гл. сообщалось о его самоубийстве. Сыма Чжэнь предполагает, что Янь, окруженный циньскими войсками, видя безвыходность своего положения, покончил с собой.

4

Земли в Сян находились на севере царства Чу у р. Инхэ на территории совр. уезда Сянчэн пров. Хэнань.

В юные годы Сян Цзи учился письму, но не выучился и бросил, стал учиться фехтованию на мечах, но тоже не добился успеха. [За это] Сян Лян разгневался на него. Однако Цзи заявил: “Письмо достаточно лишь для написания имени и фамилии, с мечом можно противостоять лишь одному человеку, и этому не стоит учиться. [Следует] учиться тому, как противостоять десяти тысячам человек”. После этого Сян Лян стал обучать Цзи военному искусству, чему Цзи очень обрадовался. Однако, узнав в общих чертах суть военного искусства, он опять-таки не смог довести его изучение до конца [5] .

5

В библиографической главе Хань шу в числе книг по разделу Бин син ши — “О военной ситуации и рельефе” упоминается давно утраченное сочинение Сян-вана (см. ЭШУШ, т. I, стр. 436). Однако приписывать его составление самому Сян Юю едва ли возможно, так как об этом не упоминается в его жизнеописании, да и в грамоте он был не силен. Скорее всего, речь идет о составленном кем-либо описании его битв.

Как-то Сян Лян был задержан в Яояне, но он попросил Цао Цзю — смотрителя тюрьмы в Цзи — [написать] письмо к Сыма Синю, который был смотрителем тюрьмы в Яояне, и таким путем сумел свое дело прекратить [6] . [Позднее] Сян Лян убил человека и, опасаясь мести, вместе с Цзи бежал в Учжун [7] . Все способные чиновники в Учжуне оказались [по [118] своим талантам] ниже Сян Ляна, поэтому каждый раз, когда в Учжуне проводились крупные общественные работы принудительного характера или же устраивались важные похороны, главным распорядителем всегда был Сян Лян. Он втайне организовал [группы] из пришлых людей и местных юношей и руководил ими по правилам военного искусства [8] , в это время хорошо узнавая способности каждого.

6

Цзи — местность в царстве Чу, позднее уезд в Цинь (чтение взято по Канси цзы дянь, стр. 995 и Ван Бо-сяну, стр. 20) — совр. уезд Сусянь пров. Аньхуй. Яоян — название уезда, учрежденного при Цинь, находился на северо-востоке совр. уезда Линьтун пров. Шэньси. Отсюда следует, что Сян Лян был арестован в районе циньской столицы (что он там делал — неясно), а протекцию ему оказал знакомый тюремщик из Цзи, проживавший в сотне километров от вотчины семьи Сянов. Цао Цзю позднее служил Сянам в чине дасыма и имел титул Хайчунь-хоу.

7

Учжун — совр. уезд Усянь в пров. Цзянсу (вблизи оз. Тайху). При Цинь был центром области Гуйцзи. Очевидно, Сян Лян и Сян Цзи были вынуждены бежать на крайний юг тогдашнего Китая.

8

Термин цзы-ди ***, по Ван Бо-сяну, означает ту чжу дин чжуан *** (Ши цзи сюань, стр. 21), т. е. “возмужалые мужчины из местных”. Л. С. Переломов для более раннего времени трактует цзы-ди как “сыновья-братья”, т. е. все молодое население патронимии (“Книга правителя области Шан”, стр. 42–44), что не расходится с пониманием Ван Бо-сяна. Уотсон переводит: retainers “слуги, вассалы” (“Records”, I, 38).

[Однажды] император Цинь Ши-хуанди во время поездки на гору Гуйцзи переправлялся через реку Чжэцзян [9] , Лян и Цзи оба наблюдали [за переправой]. [Сян] Цзи воскликнул: “Его можно схватить и занять его место!”. [Сян] Лян тотчас же зажал ему рот и сказал: “Не болтай чепухи, не то казнят весь наш род”. Но с той поры [Сян] Лян стал ценить Цзи.

Сян Цзи был ростом более восьми чи, он обладал такой силой, что один мог поднять ритуальный треножник дин, а своими талантами и свойствами натуры превосходил окружающих, поэтому юноши из Учжуна все боялись его [10] .

9

Гуйцзи — в данном случае название горы в совр. уезде Шаосин пров. Чжэцзян (см. гл. 2, прим. 159, гл. 6, прим. 156), на которую поднимался Ши-хуан. Под названием Чжэцзян имеется в виду нижнее течение этой реки, позднее получившее название Цяньтанцзян. Сян Лян и Сян Цзи могли оказаться там на пути из Учжуна.

10

Для слова “поднять” использован иероглиф кан ***, который означает поднятие груза на палке силами двух и более человек. Этим подчеркивается особая физическая сила Сян Юя.

В седьмой луне первого года правления циньского императора Эр-ши (209 г.) Чэнь Шэ и другие подняли восстание в Дацзэ [11] . В девятой луне этого же года правитель области Гуйцзи по имени Тун [12] обратился к Сян Ляну, говоря: “Все земли к западу от реки объяты восстанием [13] , видно, настало время, когда Небо [решило] уничтожить дом Цинь. Я слышал, что действующий первым подчиняет людей, а запоздавший подчиняется другим. Поэтому я хочу двинуть войска, поставив во главе их вас и Хуань Чу” [14] . Хуань Чу в это время скрывался среди болот.

11

Дацзэ — селение в уезде Цзи (см. прим. 231 к 6 гл.), где началось восстание Чэнь Шэ и У Гуана против Цинь (биография Чэнь Шэ дана в 48 гл. Ши цзи).

12

Шоу *** — правитель (начальник) области, получал 2000 дань зерна. Должность, учрежденная в Цинь (см.: Цинь хуй-яо дин бу, Пекин, 1959, стр. 216). Цянь Да-чжао, ссылаясь на Хань цзи, называет правителя области Инь Тун (ХШБЧ, V, 3244).

13

Выражение цзян си означает: “к западу от р. Янцзыцзян”. На отрезке от Чжэньцзяна до Цзюцзяна р. Янцзы течет в направлении с юго-запада на северо-восток, поэтому в древности земли по западную сторону от нее, включая районы совр. пров. Аньхуй и нижнего течения р. Хуайхэ, стали называть цзян си, хотя фактически, если иметь в виду направление течения всей Янцзы, это были районы цзян бэй, т. е. к северу от Янцзы, как позднее они и стали именоваться.

14

В Хань шу эта фраза вложена в уста не Инь Туна, а Сян Ляна (ХШБЧ, V, 3244). Цинский ученый Юй Юэ (1822–1906) полагал, что Бань Гу пользовался другими материалами (ХЧКЧ, II, 535). Однако едва ли такого рода речи могли быть зафиксированы в источниках. Мы, видимо, имеем дело с авторскими вариациями темы, и прав Лян Юй-шэн, не отдающий предпочтения ни одной из версий (ЛЮШ, кн. 3, гл. 6, стр. 1).