Истории Джека. Часть 3

Девушка пожала плечами.

– Ведьма кого-то подняла?

– Кого? И если подняла, почему староста в Гражин писал о падеже скота и утопленниках? Почему не писал об умертвиях, которые куда как опаснее?

– Потому что еще не знал, например. Написал письмо, а она на следующий день взяла и оживила кого-нибудь.

– Скажи, а чем отличаются живые от свежих умертвий? Кроме факта смерти?

Девушка сначала презрительно фыркнула: проверяет что ли? Но Унро был серьезен.

– Низкий интеллект, – начала перечислять она. – Говорить не могут, не любят свет… многие из них не переносят замкнутые пространства. Ауры еще. То есть отсутствие ауры. Запах – запах, наверно, сильнее всего…

Юноша подвинул к ней лист с отчетом охотников и приколотой картой, где крестиком были отмечен могильник на берегу безымянного озера под деревней Утицы.

– Как ты думаешь, – спросил Унро. – Можно ли доказать, что упокоенные умертвия были живы в тот момент, когда их убивали?

Шиповник хотела было возмутиться очевидной глупостью фразы, на замерла на вдохе.

– Были ли они живы? – в ужасе повторила она.

История двадцать четвертая. Дело упокоенной ведьмы

Наверно, это было слишком заметно со стороны. Очень уж часто у нее спрашивали, как дела и все ли в порядке.

В порядке. Энце просто было скучно.

Даже мама встревожилась и начала расспрашивать, все ли хорошо, когда Энца позвонила поговорить «просто так» и все никак не прощалась, бессильно цепляясь за совершенные пустяки, лишь бы не вешать трубку.

Саган забегал каждый день – правда, он приходил из-за того, что Анна часто болела и оставалась дома или же была на работе и ругалась с ним.

После болезни Энца практически не разговаривала с Джеком – не потому что обиделась, просто времени не находилось. Когда он появлялся, то вел себя как обычно, и Энца вынуждена была сама себе признаться, что не на что ей обижаться.

Конец ознакомительного фрагмента.