Истории Джека. Дилогия

Выматывает. Знает ведь, что Энца на нуле, и ждать окончания совсем немного. Энца подозревает это, и выкладывается еще больше, ярясь и попусту растрачивая энергию.

Айниэль заулюлюкала откуда-то из угла, с грохотом перевернула стопку стульев и рванула к Джеку, то ли вспомнив, ради чего все затевалось, то ли придумав наилучший способ утихомирить мастера боя.

Рядом с Джеком Энца размахивать своими лезвиями не могла.

Джек был настороже, поэтому легко увернулся от объятий Айниэль, пинком отправив ее в сторону. Выглядела она все хуже: прорезанный во многих местах костюм, встрепанные неровные волосы и белый страшный взгляд. Правой кисти не было: Энца дотянулась-таки, но Айниэль не чувствовала боли.

Энца, запыхавшись, остановилась рядом с Джеком.

– К черту ее, - сказал Джек, - давай дверь открывай.

– Ага, - кивнула Энца.

И обоих снесло чудовищно сильной ударной волной: Артур пришел в себя.

Энца стояла ближе к нему, и еще кое-как сумела среагировать, выставив перед собой лезвия и расширив их в подобие щитов.

Это не особо помогло, лишь ненамного пригасив удар. Их обоих протащило по полу до противоположной стены. Джек грянулся о бетон спиной, Энца врезалась прямо в него. Пару мгновений он не мог вздохнуть, разевая рот как рыба, выброшенная из воды.

Энца пришла в себя быстрее, но ей в ноги кинулась Айниэль, повалив на пол. Девушка почти извернулась, сбросив умертвие с себя, и та схватила ее рукой за лодыжку, удерживая на месте. От маленькой ледяной ладони, ожегшей кожу, рванула вдруг такая боль, что Энца вскрикнула. Ногу свело судорогой, и в груди неожиданно закончился воздух. Энца обмякла, не в силах двигаться, чувствуя, как из носа пошла кровь. "Она жрет меня", - еще успела она понять, в глазах обморочно запрыгали светляки...

И вдруг все закончилось.

Энца, опираясь на трясущиеся как желе руки, привстала. Джек крепко сжимал Айниэль, захватив ее изувеченную руку и шею одиночным нельсоном, оттаскивая от Энцы. Айниэль сипела, выгибалась, вставая на цыпочки, потом ухватила свободной рукой его за локоть.

– Джек! Держись от нее подальше, она вампир!

– Как будто меня этим можно напугать, - сухо сказал он.

– Я выжму тебя досуха, - прошипела та.
– От тебя не останется ничего...

– Уж поверь, меня хватит надолго. Ты, главное, сама не лопни. Что будем с ней делать? Эй, Артур? Я тут ее держу, по нам не бей. А то, знаешь...

– А то - что?
– просипел Артур.
– Мелкая уже на грани, я вижу ее ауру. А ты тоже... на расстоянии ничего мне не сделаешь.

Новый грубый, но мощный клубок чар полетел в них, и Джек разжал руки, грянувшись о стену: на этот раз боком и головой. Айниэль, принявшая на себя основной удар, покачиваясь, отползла в сторону. Артур, видимо, совершенно не боялся попасть по умертвию: то ли она была настолько неуязвима, то ли ему было не жаль.

В голове звенело, и Джек, собравшись с мыслями, едва смог уйти от следующей волны, нырнув рыбкой в сторону. Лицом въехал в пыльный ящик, отбив руки и плечи о пол.

Где-то завизжала Айниэль, сорванным больным голосом выругался Артур. Затем свистнули в воздухе лезвия и раздался гулкий металлический грохот.

Собирая себя по кускам, Джек встал на ноги, опираясь на тот самый шкаф, через который недавно перелетела Энца. Сама она сейчас лежала у выхода, головой на срезанном ею металлическом овале.

Это может, какой-нибудь маг и не справится с зачарованным замком, опытный он там или нет, а Энца просто вырежет кусок из двери. Странно, что всезнайка Артур об этом не подумал. Джек идиотски захихикал, не в силах сдержаться, потом рванул на себя стеллаж на колесах и толкая его перед собой, кинулся к Артуру.

Маг, еще не совсем пришедший в себя, все же успел ухватиться за металлические тонкие прутья стеллажа, остановить его, но Джек поднажал... Отбил в сторону схватившую его за плечо Айниэль, снова с силой толкнул стеллаж, впечатывая Артура в стену.

Пока они в себя приходили, прыжком добрался до Энцы, сгреб ее в охапку и вылетел в коридор.

– Без нее ты больше ни одну дверь не откроешь, - крикнул вслед Артур.
– Они все зачарованы. Думаешь, ты всесилен, Джек?

Джек никогда не страдал ложной скромностью, поэтому он просто ответил:

– Ну да.

Потом он вздохнул - и с выдохом выпустил наружу всю ту силу, что еще оставалась в нем. Ветер легко прикоснулся к его лбу, и стремительным ревущим зверем ринулся в стороны, срывая в коридоре двери. Зазвенели стекла, а входная дверь хлопнула о стену, распахиваясь, и повисла на одной петле.

Джек увидел только свет сначала. Резало глаза. Потом Альбера, который приветливо улыбался, стоя на крыльце.

– Здорово, - сказал ему Джек.
– Ты уж прости, мы там немного... ну, поломали все, где ты...

Альбер махнул рукой: мол, чего там.

Какие-то крики.

Джек потряс головой, пытаясь собраться с мыслями. Руки онемели, и он поправил свою ношу, чтобы не упала.

– Джек! Джек!

Он огляделся, немного привыкнув к солнечному свету. Разве еще день? Ну надо же... почему-то казалось, что ночь давно. Вокруг здания толпа людей. Кричат что-то, руками машут.

– ДЖЕК! Иди сюда, твою мать!

– Ты держишь ее вверх ногами, - мягко заметил Альбер.

– Кого держу?
– удивился Джек.

Посмотрел на руки. Ох черт, Энца. Точнее, тощие ноги в кроссовках, а голова где-то внизу.

Попытался перехватить и перевернуть, едва не уронил.

– Иди сюда!– хором заорали сразу несколько человек.

– Иди, - сказал ему Альбер.
– Там тебя зовут.

– Ну, бывай...
– неловко сказал Джек.
– Извини, что помочь не смогли.

Удалось спуститься по ступенькам и даже сделать несколько шагов. Он попробовал пристроить Энцу на землю, потому что вниз головой висеть мало того, что неприятно, так еще и вредно. Кто-то пытался забрать ее, но Джек лягался, уворачиваясь.

Сколько можно, думал он. Достали.

Потом стало темно и тихо.

История двенадцатая. Конец одной игры

Когда позвонила Энца со странным вопросом, Анна и Саган были в административном корпусе, сдавали отчетность.

Магичка с утра чувствовала себя неважно: то жаловалась на слабость, то злилась по пустякам и срывалась на Сагане... а после телефонного разговора она и вовсе разревелась. Судорожно всхлипывая, женщина едва успела сказать напарнику, что Энца попросила вызвать Якова.