Истории города Ф.

Поэтому в городе Ф. никто не удивился, когда осенью один из фонтанов начал течь горячим шоколадом (временно это был эксперимент учеников 9-А). А весной — когда в парке зацвел светящийся ночью куст (учительница алхимии оставила там кусочек «светотравы»).

Люди привыкли, что магия – это не трюкачество. Это наука про сердце человеческое, из которого и происходит всё волшебство.

И потому, когда кто-то замечал, что дверная ручка вдруг становится теплой, будто обнимает, или что чай имеет привкус воспоминаний о бабушкиной кухне, все просто слегка улыбались и говорили:

– Ну что ж, алхимия.

В городе Ф., где алхимия преподавалась в школах как обычный предмет, чудеса не ограничивались только кабинетом 314. Они начали постепенно проникать в другие части городской жизни. И не потому, что кто-то к этому стремился — а потому, что магия умеет проникать сквозь щели обыденности.

Вот, например, в школьной столовой.

В один январский день, когда окна были запотевшими, а очереди в буфет — длинными, в меню был борщ. Горячий, красный, со сметаной – как положено. Но когда Тоня из 6-В села за стол и посмотрела в свою тарелку, то увидела клубнику. Настоящую, свежую, душистую, с блеском сока по бокам.

— Это… кто так шутит? – спросила она.

Но случайно проходившая мимо учительница алхимии лишь подмигнула: — Клубника в январе? Это, должно быть, твоя душа нуждалась в лете.

И тарелка снова стала борщом. Но аромат клубники еще долго витал в воздухе, и кто-то из детей начал мечтать о теплом море. И не только мечтать, а составлять план, как на каникулах заработать на путешествие.

А еще — подснежники среди зимы.

У школы, за спортивной площадкой, была клумба. Обычно она спала до марта. Но этой зимой, в день, когда в 9-Б изучали «формулу восстановления живого», там проросли подснежники.

Прямо сквозь снег, маленькие белые и голубые колокольчики, как кроткие доказательства: жизнь не подчиняется календарю.

— Вы вызвали весну? – спросили учителя старшеклассников.

— Нет, – отвечали те. — Мы только напомнили природе, что она может выбирать.

В городе Ф. начали привыкать к таким вещам. Люди только ласково улыбались, когда на тротуаре расцветал папоротник, а на подоконнике в библиотеке появлялся мандарин с надписью: «Спасибо, что верите».

И алхимия – хоть и оставалась предметом в расписании – становилась главным предметом жизни: видеть красоту, изменять мир, не забывать о мечте даже среди обыденности.

Вот, например, летучие рыбы.

Как-то после дождя, когда облака еще не успели совсем развеяться, а воздух был свеж и полон отпечатков неба в лужах, по городу вдруг начали появляться... рыбы.

Не просто рыбы, а летучие – с полупрозрачными плавниками, похожими на крылья бабочек. Они скользили над крышами, летали между балконами, иногда останавливались в воздухе и смотрели на людей своими круглыми глазами.

— Это проект 10-А, — объясняли ученики. — Мы изучали свойства воздушной лёгкости и случайно дали форму мечты страничке учебника по зоологии.

И никто не испугался. Пожилые дамы улыбались, подставляя им ладонь. Дети бежали с сачками (которые ничего не ловили), а некоторые даже пытались накормить их облачками из сахарной ваты.

А еще в городе появились шуточные зонтики.

Эти зонтики начали менять цвет сами по себе. Выйдешь из дома с черным — а через минуту она уже изумрудный. Зашел в кафе – стал в крапинку. Кто-то заплакал — зонтик его тут же расцвёл розовыми маками.

Иногда они даже бормотали что-то под нос, словно комментируя погоду или настроение хозяина.

— Опять ты забыл ключи, – мог сказать зонтик, вздохнув и став фиолетовым с лимонно-жёлтыми молниями.

Но самое интересное – все эти вещи не пугали, не удивляли – они открывали сердце. И становились обыденными напоминаниями: мир меняется, когда мы на него смотрим с добротой.

С этого времени в городе Ф. никто не спрашивал: "Это правда или магия?" — потому что ответ был один:

— А какая разница, если это делает день лучше?

В городе Ф., где алхимию преподавали в школе так же привычно, как математику или язык, чудеса перестали быть чудесами — они стали частью реальности. Но что интересно – это никогда не делало их обыденными.

Волшебное Дерево Четырех Времен Года

На самом краю леса в окрестностях города Ф., где весна встречается с осенью, а лето сплетается с зимой, стояло Волшебное Дерево. Его крона сияла всеми красками сразу: с одной стороны нежно-зеленые листочки тянулись к солнцу, с другой — золотые ветви шелестели, осыпая землю багровыми листьями. На верхушке белели снежные веточки, а нижние качались в теплых волнах летнего ветра.

Это было Дерево всех времен года, и оно было домом для всех, искавших убежища.

В его дуплах жили духи цветов, ласкавших своим благоуханием лесные тропинки. Под корнями устроились маленькие эльфы, ткавшие свет для светлячков. В укромных ветвях гнездились птицы, которые пели сразу весенними и осенними голосами. Зайчата, белки и даже хитрые лисички находили здесь убежище от непогоды, потому что здесь всегда была погода на выбор: хочешь – грейся под летними листьями, хочешь – играй в снегу на зимних ветвях.

И хотя это дерево казалось неизменным, оно росло вместе с теми, кто его любил. Если маленький зайчонок приходил ночью, напуганный ветром, корни дерева становились более мягкими, словно пуховое одеяло. Если духи цветов готовились к танцу, ветви расступались, даря им простор.

Однажды в этот волшебный дом постучал потерявшийся странник.

— Можно мне здесь отдохнуть? – спросил он.

— Выбери своё время года, – прошелестело Дерево.

Путешественник шагнул под его крону, и сразу почувствовал, как весенний дождь освежил его мысли, летнее солнце согрело сердце, осенний ветер нашептал давние сказки, а зимняя прохлада очистила душу.

— Спасибо тебе, Волшебное Дерево! – сказал путешественник.

— Спасибо не мне, а тем, кто здесь живет. Потому что настоящий дом – это не стены и не крыша. Это те, кто наполняет его светом, добротой и теплом.

И с тех пор каждый, кто приходил к Волшебному Дереву, оставлял его немного лучше, чем было до. И лес становился добрее, и мир светлее, потому что каждый, кто нашел здесь убежище, нёс с собой частичку этого уютного, очаровательного дома.

История о доброй традиции, делающей небо праздничным