Истории из жизни
Шрифт:
– Старая контузия разыгралась, и бывший небесный крыс подался во все тяжкие, — жрец сделал последний шаг, отделявший его от девушки и осторожно обнял ту, чтобы больше не было необходимости прятать взгляд.
– Не надо… — Алетейя наконец уткнулась носом ему в плечо, и виновато вздохнула, - Да, я ревную.
Вновь воцарилась тишина. Постояв несколько мгновений без действий, жрица медленно подняла свободную руку, обнимая Юстиэля за поясницу и поглаживая по спине.
– Ты выпил чай? Вдруг заболеешь…
– Я ретировался с кухни, чтобы не пострадала посуда, — честно признался целитель. В мыслях он облегчённо вздохнул и порадовался, что удалось
– Живущий на болоте не боится заразы, — гордо выдал Юстиэль и крепче стиснул объятия, чтобы жрица ощутила хотя бы маленькую толику тех эмоций, что минутами ранее бушевали внутри него самого.
– А простуды? — Алетей вскинула взгляд, внимательно окинув им Юстиэля. Но тот не выглядел заболевающим. Замерзшим да, но он всё-таки даэв, а не кисейная барышня. Жрица вздохнула ещё раз, — У меня тоже было страстное желание выместить всё на посуде, но потом стало жалко. Так что пострадал комод. Если не найдешь какие-то из своих вещей на месте, значит, это я.
– Ерунда, — отстраняясь, фыркнул Юстиэль. — Главное, что мы оба оказались солидарны на счёт посуды и её осколков по всей кухне.
– Я пойду всё-таки выпью свой чай, — отсмеявшись, проговорил целитель и, помедлив, спросил: — А потом… ты ведь придёшь ко мне сюда? А не в гостиную.
– Приду, — со вздохом согласилась Алетейя, едва заметно кивнув, — Пошли на кухню вместе, я тоже чай ещё не выпила.
Девушка глянула на портсигар в руке, но в тумбочку его не вернула. Лишь подхватила чашку и потащила обе вещи на кухню с собой.
– Только всё равно покурю, нервы успокою.
Юстиэль кивнул. Ему, ходячему представителю едва ли не всех грехов и вредных привычек, глупо был ругать Тею за её маленькую слабость. В итоге оба даэва переместились из тёмной спальни на кухню, освещённую лампой под потолком. Теперь и чай был желанным, и пара печенюх тоже. Приятное тепло от чашки коснулось ладоней, распространяясь до самых кончиков пальцев. Хмурость на лице Юстиэля разгладилась, и весь вид стал крайне спокойным.
– Только ты не долго там, а то холодно, — попросил он, глянув на девушку.
– Ага… — снова кивнув, согласилась она. Ей самой мерзнуть тоже не очень хотелось. По крайней мере, долго.
Вновь повисшее молчание уже не было таким неловким и напрягающим. Тея размеренно пила чай, пока он не остыл. А когда чашка показала дно, жрица сгрузила её в мойку и вышла из дома. Тихо хлопнула входная дверь. Дымок взвился кверху, на конце сигареты тлел оранжевый огонёк. Тея глубоко вдохнула и выдохнула дым. Становилось немного легче.
Зевая, Юстиэль присоединил свою чашку ко второй. Коробка с печеньем так и осталась на столе. Теперь, когда досада и злость отпускали, жрецу жутко захотелось спать. «Надо будет спросить у Теи по поводу связи выброса эмоций и силы целителя душ, — отрешённо думал он, пока брёл в спальню. — Или подумать об успокоительном. Не хватало ещё…»
Мысль оборвалась плавным падением на постель. Юстиэль ткнулся головой в подушку, поёрзал и завернулся в одеяло. Веко слипалось, а реальность начала мешаться со сном, рисуя перед мысленным взором бредовые картинки.
«Почему всё так глупо…» — Тея сделала её одну затяжку. Сигарета больше прогорала, чем жрица действительно её курила. Но это нисколько не заботило. Алетейя смотрела на огонёк, пока он не угас под ветром. И только тогда девушка ощутила, насколько же на улице холодно, — «Бррр… не хватало ещё самой простыть». Вернувшись в дом, она ещё немного
пошумела, перемывая чашки, которые оставили оба целителя, сложила в тумбочку в спальне портсигар, переоделась в ночнушку. И замерла у постели, глядя на Юстиэля сверху вниз.«Ты же придешь ко мне… сюда?», — всплыл в памяти озвученный им вопрос. Тея вздохнула и забралась в постель, придвинувшись поближе к всегда тёплому целителю.
«Я пришла».
Толком не просыпаясь, Юстиэль обнял жрицу-ледышку. Даже исходивший от неё слабый запах табака не вынудил того открыть глаз. Движение получилось таким привычным и уютным, а лёгшее сверху одеяло хорошо дополнило его.
«Спи, любовь моя… а то вон тот отряд разведки уже странно…» — эфирный шёпот оборвался, так и не окончив мысль. Он был крайне неразборчивым, в нём реальность снова смешалась со сновидением Юстиэля, которое частично было прервано появлением Теи.
====== Новоселье ======
– Ты нарезал салат?
…
– А куда я поставила специи?
…
– Потуши жаровню, я маникюр делаю!
…
– Мы ничего не успевааааееееем!!!
С самого утра вокруг царил дурдом. Тея носилась между готовкой и уборкой, попутно напрягая Юстиэля различными поручениями. Гости должны были прийти совсем скоро, и жрица была балаурски взволнована.
– Это к счастью, — уверенно заявил Юстиэль, когда одна из чашек «случайно» слетела с кухонной столешницы и, ударившись о пол, разлетелась вдребезги. Этот резкий звук на мгновения прервал царившую суету и приковал внимание к осколкам. Целитель взял веник с совком и принялся деловито устранять последствия преступления.
К обеду парочка жрецов совместными усилиями накрыла стол в гостиной.
– Сейчас уже должны будут появляться наши гости, — позёвывая, пробормотал Юстиэль. Ему ранняя побудка и прерванный красочный сон пришлись совершенно не по душе.
И впрямь. Не прошло и десяти минут, как в дверь дома громко постучали. И тут же бесцеремонно ввалились. Сияя улыбкой, Маору деловито шагнула в дом. Тее в руки она всучила какой-то огромный букет ингисонских цветов, а Юстиэлю — здоровую бутылку бренди.
– Ну, показывайте мне ваше гнездышко!
Целитель улыбнулся в ответ и запер за девушкой дверь.
– Привет, — поздоровался он то ли с Маору, то ли с врученным ему напитком. Но смотрел он на последний. Пока гостье устраивали небольшую экскурсию по отремонтированному и уже обжитому дому, в дверь снова постучали.
– Воркуйте пока, я пойду открою, — предложил Юстиэль и, не дожидаясь ответа, поспешил открывать, оставив жриц на кухне. Там на решётке над погасшей жаровней дымилось сочное мясо, оставленное над тёплыми углями специально, чтобы пропитаться дымком и не остыть до прихода всех гостей.
Спустя несколько минут послышались тяжёлые шаги. Такой звук могли бы издавать кованые сапоги какого-нибудь латника.
– Иди поздоровайся с девчонками, — долетел до кухни голос Юстиэля. Шаги приблизились, и на пороге показался незнакомый даэв, облачённый в чёрные с синеватым отливом латы. Тонкие пряди ярко-алых волос змеились вдоль шершавой поверхности кирасы. Никаких отличительных знаков, выдававших бы причастность к одному из легионов, видно не было.
Рукой в перчатке под стать всему доспеху он сжимал небольшой букет изящных белоснежных цветов — асмодианских подснежников, кои можно было при очень хорошем старании отыскать в Белуслане. Незнакомец был очень смуглым, что резко контрастировало с его светлыми, с лёгким оттенком янтаря глазами.