Истории, рассказанные негромко…

– Это еще что? – На коленях у Николаса сидело существо, похожее на тряпичный мяч, изрядно послуживший на своем веку, порванный и выставивший напоказ набивку, давным-давно потерявший и форму, и прыть. Существо, и без того малосимпатичное, страдало одышкой и косноязычием.

– А вот и паразиты пожаловали, – прошелестел Тульпа. – Детка, пощади чувства нашего гостя, сядь где-нибудь подальше.

– Пусть сидит, мне не мешает. – Николас принял происходящее как должное и решил ничему не удивляться. – Я с самого начала хотел спросить вас насчет Единого и его светлого круга. Он вообще был или как? То, что вы нас ждали и встретили, как родных, я уже понял, а с той стороны что, мы сироты получаемся?

– Нет, вы не сироты, Николас, вы любимые дети. – Ответил Иероним. – Любимые дети, покинувшие дом отца и забывшие дорогу обратно.

– Я смотрю, вечеринка в разгаре. – Николас обернулся – на подоконнике, положив ногу на ногу, сидела Джая. – Понимаю, что всем вам любопытно заценить нашу новую диковинку, но он нам нужен живым. Эй, ты, уйди от греха подальше.

Существо-мяч, неловко переваливаясь, пыхтя и кряхтя, сползло на пол с колен механика и откатилось к окну.

– Надо же, – насмешливо протянула белладонна, – бестия-защитница. Не бойся, никто его не тронет.

– И тем не менее Джая совершенно права. – Иероним встал. – Пора и честь знать. Можете не прощаться, Николас, скоро увидимся. Мы, как-никак, соседи. – И он кивнул в сторону дома напротив. – Отдыхайте.

Они покидали комнату так же бесшумно, как и появились в ней; последней исчезла Илле. Николас улегся в кровать. «Ничего себе соседи, – подумал он, засыпая. – Не соскучишься». И встрепенулся.

– Погодите-ка, – он был уверен, что ему ответят. – А разве возможно, чтобы кромешник с паразитом вот так запросто без носителя расхаживали?

– До тебя дошло, наконец, – ответила Джая, задергивая шторы. – «Тихая заводь» не простая водолечебница, Николас. Здесь можно за определенную плату на время избавиться от своего спутника из Роя. Плата, сам понимаешь, немаленькая, но и услуга не из повседневных. Человек приходит, и мы… как бы сказать, отделяем от него его же собственную тень. После этого он может отдохнуть, потому что за ним хотя бы неделю не таскается кромешник, не вытягивает все жилы паразит, да мало ли кем одарил его час воплощений. Потом, конечно, опять все по-старому, куда деваться. Но, скажу я тебе, очередь желающих перевести дыхание давно перевалила за… очень много. Это место, – бестия кивнула на дом напротив, – как раз для отделенных теней и предназначено.

– А если человек попробует исчезнуть, оставив вам своего спутника? – Заинтересовавшись, Николас привстал на локте.

– От себя не убежишь, – бестия направилась к дверям. – А после разлуки любовь еще горячее. Представь себе стосковавшегося паразита. Впрочем, не стоит, а то приснится. Бывай, Николас Бром, – и Джая закрыла за собой дверь.

Яна Ишмухаметова

г. Санкт-Петербург

< image l:href="#"/>

Дипломант международного конкурса «Русский Stil» в номинациях «Луч надежды» и «Автор-стильное перо», Германия. Многократный победитель ежегодного литературного конкурса детского и молодежного творчества в рамках программы «Новое поколение», организатор ОАО «Газпром нефтехим Салават». Дважды номинант международной литературной премии «Поэт года», Москва. Номинант всероссийской литературной премии «Наследие. 2016»

Из интервью с автором:

Меня зовут Яна Ишмухаметова, а мои близкие называют меня Лучиком. По утрам я рисую волшебные порталы в сказочные миры, в которые можно попасть посмотрев или прикоснувшись к картине, а по вечерам записываю в льняные тетради магические стихотворения-заклинания – о любви и о дружбе, о близости и расстоянии, о всем том, что чувствует сердце, соприкоснувшееся с Любовью.

Жизнь научила вас искусству грусти, а мне позвольте научить вас искусству радости…

Посмотрите, «Девочка и Волчок» уже ждут вас, уже стоят на пороге и выжидающе смотрят и улыбаются. Их улыбки теплы и светлы. И девочка начинает петь…

Девочка и ее Волчок

Вечер пусть будет тих, ну а ночь горька…

Каждой груди сладчайшего молока!

Каждому семени дивной живой воды!

Каждая Я сливается с каждой Ты…

«Волк мой, в тебе – сила…»

Волк мой, в тебе – сила, Равная силе огня. Волк ты мой, Ан мой милый, Не убегай от меня! Волк мой, к тебе – смело Мне через горы, лес… Платье мое бело Крови твоей без… Волк мой, люби – руки, Знавшие шерсть твою. Я для тебя в разлуке Дивную песнь пою…

«Все дорожки – в одну Дорогу…»

Все дорожки – в одну Дорогу, Все стежочки – в одну Стежу! Ты – царевич лесного лога, Я – луной за тобой слежу… Как ни путай следы ты, Волче, Не собьешь никогда с пахвей! На меня же угрюмо, молча Ты опалы своей не лей… Прибегай, прибегай, мой милый, На полуночный звонкий зов! Пусть твоя излучится Сила На огромный лесной альков…

«В спасенье уже не верю…»

В спасенье уже не верю, Молю об одном лишь – Будь! Огромному волку, зверю Я молча стреляю в грудь! О, как ты изменчив, Звере, Как падает шкура ниц… Будь, ласковый мальчик, верен Разбитым сердцам девиц… Я волчее прячу в душу, Я – агнец, смиренен взгляд… Меня ты на землю рушишь, — Бессовестен твой Обряд…

«Пусть извиваются кудри, лаская стан…»

Пусть извиваются кудри, лаская стан Зелено светят очи, горят уста… Я, босонога, бесстрашно лечу в капкан Я, луноликая, девственнее холста. Пусть же вонзается в кожу немой атам, Кровью багряня ведьминские перста, Как символично! Плавь меня, мой Адам! Девичьи раны накроет твоя фата. Утро приснится пусть, наполняя грудь Теплым дыханием гаснущей ТемноТы, Я прошепчу заклинание сердцу – «Будь», «Я навсегда останусь», – промолвишь Ты…