Истории странных

Примерно в это время умерли родители Хильди. «Может быть, они станут моими призрачными друзьями», — подумала Хильди, но нет, они отправились искать ее дорогую сестру и оставили Хильди совсем одну.

У нее родилась новая идея: она продаст дом родителей и взамен купит дом с привидениями, в котором уже будут свои собственные призраки! И вот она отправилась покупать новый дом. Агент по недвижимости подумала, что она неприятная и странная (какой, скажем честно, она и была), потому что всякий раз, когда она показывала ей отличный уютный дом, единственный вопрос Хильди был о том, происходило ли там что-нибудь ужасное, вроде убийства или самоубийства, или еще лучше, убийства и самоубийства, и она не обращала внимания на большую кухню или залитую светом гостиную, а сразу шла смотреть чердак или подвал.

Наконец она нашла правильный дом с привидениями и купила его. И только после того, как она переехала туда, она узнала, что призрак, который прилагался к дому, обитал там только на полставки, заглядывая один раз в несколько ночей, чтобы погреметь цепями и похлопать дверями.

— Не уходите, — попросила Хильди, успев застать призрака, когда он уходил.

— Простите, у меня есть еще и другие дома, где я должен обитать, — ответил он и заторопился прочь.

Хильди почувствовала себя обманутой. Ей нужно было больше, чем привидение на полставки. Она столько промучилась, пока выбрала кишащий привидениями дом, но, похоже, тот, что она выбрала, не достаточно кишел ими. Она решила, что ей нужен самый населенный привидениями дом в мире. Она накупила книг о таких домах и провела исследование. Она спросила своего приходящего призрака о том, что ему известно, громко крича вопросы ему вслед, пока он носился из комнаты в комнату, гремя здесь и хлопая там. (Он, похоже, всегда торопился наводить страх где-то в более важном месте, что Хильди старалась не принимать близко к сердцу). Призрак бросил что-то про «квимбра» и быстро ушел. Хильди узнала, что это на самом деле был город в Португалии (который произносится как «Коимбра»), и как только она это узнала, достаточно просто было вычислить, который дом в городе является самым кишащим привидениями. В переписке с человеком, который жил там, тот рассказал, как его днями и ночами беспокоят бесплотные крики и бутылки, которые сами слетают со столов, а она написала ему, как мило все это звучит. Он подумал, что это странно, но также еще, что она очень красиво пишет, и когда она предложила купить его дом, его отказ был настолько вежливым, насколько только возможно. Дом много поколений принадлежал его семье, как он объяснил, и так и останется. Этот дом был его бременем.

Хильди начинала отчаиваться. В особенно тяжелые моменты она даже подумывала убить кого-нибудь, чтобы его дух преследовал бы ее, но это казалось не лучшим способом завязать дружбу, так что она быстро отбросила эту идею.

Наконец она решила, что если она не может купить самый наводненный призраками дом в мире, она построит его сама. Сначала она выбрала самое кишащее призраками место, которое только могла придумать: вершину холма, где проходили массовые захоронения во время последней вспышки чумы. Потом она собрала самые подходящие для привидений материалы, которые только смогла найти: дерево, оставшееся после кораблекрушений, где не было ни одного выжившего, кирпичи из крематория, каменные колонны из богадельни, которая сгорела вместе с сотней людей, и окна из дворца безумного принца, который отравил всю свою семью. Хильди украсила дом мебелью, коврами и предметами искусства, купленными в других домах с привидениями, включая и дом того человека из Португалии, который прислал ей бюро, из которого ровно в три часа ночи раздавался плач младенца. Вдобавок ко всему, она в течение целого месяца разрешала семьям, потерявшим своих родных, проводить обряды прощания с покойными у себя в гостиной, а потом, в самый разгар завывающей бури, сразу после того, как пробило полночь, переехала туда.

Хильди не разочаровалась. По крайней мере, не сразу. Там повсюду были призраки! На самом деле в доме едва хватало места, чтобы вместить их всех. Призраки толпились в подвале и на чердаке, боролись за место под кроватью или в шкафу, и всегда стояла очередь в ванную комнату. (Они не пользовались туалетом, конечно же, просто хотели посмотреться в зеркало и проверить прическу, чтобы убедиться, что она достаточно растрепанная и пугающая.) Они часами напролет танцевали на лужайке перед домом — не потому, что призраки так сильно любят танцевать, а потому, что люди, которые были похоронены под домом, умерли во время Танцующей Чумы {14} .

14

Танцующая Чума погубила миллионы, но ее жертвы изобрели фокстрот, чарльстон и ча-ча-ча. Так что это палка о двух концах.

Призраки стучали по трубам и хлопали окнами, и сбрасывали книги с полок. Хильди ходила из комнаты в комнату и представлялась им.

— Вы можете нас видеть? — спросил ее призрак молодого человека. — И вы не боитесь?

— Нисколечко, — ответила Хильди. — Мне нравятся призраки. А вы когда-нибудь играли в палки-стучалки?

— Простите, нет, — пробормотал призрак и отвернулся.

Похоже, он был разочарован, словно он хотел напугать кого-нибудь, а Хильди лишила его этой возможности. Тогда она притворилась, что испугалась следующего встреченного ею призрака — призрака старой женщины, который был на кухне и заставлял парить в воздухе ножи.

— А-а-а-а! — закричала Хильди. — Что происходит с моими ножами! Я наверное схожу с ума!

Призрак старой женщины, казалось, был доволен, она сделала шаг назад и подняла руки, чтобы заставить ножи взлететь еще выше… и тут запнулась о другое привидение, которое ползало по полу позади нее. Призрак старой леди свалился на пол, а ножи с лязгом рухнули на кухонный стол.

— И что это, по-твоему, ты там делаешь?! — закричал призрак старой женщины на ползающего призрака. — Разве не видишь, я пытаюсь тут работать?!

— Сама смотри, куда идешь! — закричал на нее в ответ ползающий призрак.

— Это я должна смотреть, куда иду?!

Хильди начала смеяться. Она не могла удержаться. Два призрака прекратили перепалку и уставились на нее.

— Думаю, она нас видит, — сказал ползающий призрак.

— Да, похоже, — сказал призрак старой женщины. — И она ни в малейшей степени не боится.

— Нет. Я испугалась! — возразила Хильди, подавив смех. — Честно!

Призрак старой женщины встал и отряхнулся.

— Ты явно подыгрываешь мне, — проворчала она. — Меня еще ни разу так не оскорбляли за всю мою смерть.

Хильди не знала, что делать. Она пыталась быть собой, но это не сработало, она пыталась реагировать так, как она думала, призраки хотят, чтобы она реагировала, но и это не сработало тоже. Разочарованная, она вышла в коридор, где призраки выстроились в очередь в ванную комнату, и спросила:

— Кто-нибудь хочет стать моим другом? Я очень хорошая и я знаю много страшных историй о живых людях, которые вам наверняка понравятся.

Но привидения затоптались на месте и потупились, и ничего не ответили. Они видели ее отчаяние и от этого чувствовали себя неловко.

После затянувшегося молчания она поплелась прочь с горящими от смущения щеками. Она села на крыльце и стала смотреть, как во дворе танцуют чумные призраки. Похоже, она потерпела неудачу. Нельзя силой заставить людей дружить с тобой... пусть даже и мертвых людей.

Чувствовать, что тебя игнорируют, было даже хуже, чем чувствовать себя одинокой, так что Хильди решила продать дом. Первые пять человек, которые пришли взглянуть на него, испугались еще до того, как переступили через порог. Хильди попыталась сделать дом чуть менее кишащим призраками, продав кое-что из преследуемой духами мебели обратно ее изначальным владельцам. Она написала письмо тому человеку в Португалию, спрашивая, не интересно ли ему будет забрать обратно его воющее бюро. Ответ пришел немедленно. Он не хотел бюро, писал он, но надеялся, что она поживает хорошо. И он подписал письмо примерно так: «Твой друг, Жуан».

Хильди, не отрываясь, смотрела на эти слова несколько минут. Действительно ли она может называть этого человека своим другом? Или он просто проявил... дружелюбие?

Она написала ему ответ. В письме она старалась придерживаться веселого беззаботного тона. Она соврала и написала, что поживает отлично, и спросила его, как поживает он. И она подписала свое письмо примерно так: «Твоя подруга, Хильди».

Жуан и Хильди обменялись еще несколькими письмами. Они были короткими и простыми, всего лишь обычные любезности и замечания о погоде. Хильди все еще была не уверена, считает ли Жуан ее своим другом, или он просто вежлив с нею. Но однажды он закончил свое письмо словами: «Если ты когда-нибудь будешь в Коимбре, для меня было бы честью, если бы ты почтила меня своим визитом».

Она в тот же день купила билет на поезд в Португалию, в ту же ночь собрала полный чемодан одежды, а рано утром прибыла повозка, чтобы отвезти ее на вокзал.

— До свидания, призраки! — весело прокричала она от входной двери. — Я вернусь через пару недель!

Призраки ничего не ответили. Она услышала, как что-то разбилось на кухне. Хильди пожала плечами и направилась к повозке.

У нее ушла целая жаркая пыльная неделя на то, чтобы добраться до дома Жуана в Коимбре. Во время своего долгого путешествия она старалась подготовить себя к неминуемому разочарованию. Хильди и Жуан прекрасно общались в письмах, но она знала, что вживую она, скорее всего, не понравится ему, потому что она никому не нравилась. Она должна была ожидать этого, иначе боль от еще одного отказа точно сломит ее.