История человечества в великих документах
Шрифт:
До этого в качестве всеобщего эквивалента в цивилизованном мире выступали мешки с ячменным зерном (в Шумере), слитки золота или серебра (в Вавилоне и Палестине). Известны в мире и другие заменители денег – раковины каури, железные прутья или каменные диски, и некоторые из них были в ходу ещё столетие назад в Африке и на тихоокеанских островах. Но все они весьма непрактичны по сравнению с ценными металлами: ячмень, например, тяжело таскать, его могут запросто съесть мыши, да и портится он быстро. Золотой слиток – вещь в хозяйстве полезная, однако как поймёшь, сколько он весит и настоящий ли он вообще?
Царь Лидии Гиг (правил ок. 680–644 гг. до н. э.) был человеком практичным. Сперва он служил у лидийского царя военачальником, но жена правителя публично обвинила его в домогательствах, и тогда, пользуясь древним принципом «не можешь противостоять – возглавь», он убил царя, занял трон и женился на строптивой царице. Разумеется, только такой предприимчивый человек и мог придумать деньги. Около 650 г. до н. э. в Лидии начался выпуск первых в мире монет с царской печатью,
Один из древнейших лидийских золотых статеров
Революция экономических отношений свершилась. Теперь и навсегда стало возможным обменять друга на друга любые ценности. И это не только товары: с помощью денег можно обменять, например, рождение на смерть (повивальная бабка получает монету за свои услуги и нанимает на неё убийцу своей конкурентки), а убийство на спасение души (если наёмный убийца на заработанные деньги купит в церкви индульгенцию). До изобретения монет такое было бы немыслимо.
Помимо царской печати, превращавшей монету из куска металла в государственный документ, для денежного обращения необходимы состав металла и вес. Первые монеты изготавливались из электрума – природного сплава золота и серебра, его в Лидии было сколько хочешь. Уже самые первые деньги были стандартизованы по весу: например, вавилонский статер весил 168 г электрума, а соотношение стоимости золота к серебру было примерно 1:13 (сейчас, кстати, 1:76 – золото сильно выросло в цене с тех пор). О чистоте металла первым стал заботиться лидийский царь Крёз – который, как известно из истории, в деньгах знал толк. Стандартный вес и чистота сплава избавили и продавца, и покупателя от занудной необходимости взвешивать драгоценный металл: по изображениям на монете всегда можно было определить номинал, а следовательно, и стоимость. Несколько веков спустя люди додумаются обрезать монеты, но, чтобы избежать этого, придумают гурт – маркировку или надпись на монетной грани. А монополия чеканки монет будет во все времена ревниво охраняться государством, и наказания не удастся избежать даже таким знаменитым фальшивомонетчикам, как греческий философ Диоген:
«Некоторые рассказывают, что его склонили на это работники, когда он был назначен заведовать чеканкой, и что он, отправившись в Дельфы, спросил, сделать ли ему то, что ему предлагают. Оракул посоветовал ему «сделать переоценку ценностей», а он не понял истинного смысла, стал подделывать монету, был уличён и, по мнению некоторых, приговорён к изгнанию» [Диоген Лаэртский].
Монеты оказались настолько удобными в обращении, что в пределах жизни всего одного поколения распространились из Лидии по всему Восточному Средиземноморью – к 600 г. до н. э. их уже выпускали и в греческих полисах. Каждый правитель или город, разумеется, ставил на монеты свою печать, однако деньги быстро преодолели все политические границы. Они породили в мире универсальную систему взаимного доверия, единственную в истории человечества. На самом деле золото стоит столько же, сколько пыль на дороге. Но я верю в высокую стоимость золота, потому что в неё верят все окружающие, а они верят в неё благодаря мне. Государственная печать имеет значение, но кто её поставил, для золотой или серебряной монеты совершенно неважно: в древней Индии 2000 лет назад имели хождение (и даже чеканились) римские денарии с изображениями императоров, хотя о местонахождении Рима ни один индиец не мог тогда сказать ничего членораздельного.
Пробный сестрорецкий рубль 1771 года чеканки весил около 1 кг
Помимо своей основной функции – экономической – монеты стали ценнейшими историческими документами. Они прекрасно сохраняются в любой почве и переживут любой папирус, любую глиняную табличку и берестяную грамоту. На них сохранились прижизненные портреты многих исторических личностей, внешность которых мы иначе никогда бы не узнали – например, достоверные изображения Клеопатры (которые, надо признать, разочаруют поклонников Элизабет Тейлор). По легендам на монетах, по кладам и археологическим слоям, где они найдены, историки сегодня воссоздают целые династии и государства, о которых не упоминает ни одна летопись. За примерами далеко ходить не стоит: множество удельных князей, правивших своими микроскопическими княжествами на Руси в XV в., не оставили следа нигде, кроме как на серебряных монетах, которые позволяют открыть новые страницы русской истории. Наконец, некоторые монеты стали свидетельствами поистине удивительных и эпохальных событий нашей истории: как, например, знаменитый «Константиновский рубль», отчеканенный в восьми экземплярах в честь восшествия на российский престол в 1825 г. императора Константина Павловича, который на самом деле от престола отрёкся.
Древнекитайские монеты в виде ножей, VII–III вв. до н. э.
Справедливости ради стоит сказать, что монеты были независимо изобретены ещё один раз – в Китае, причём случилось это тоже около 600 г. до н. э. Первые китайские деньги изготавливались из бронзы и имели форму миниатюрных ножей и лопат. Примерно в 350 г. до н. э. (возможно, под влиянием монет Среднего Востока) начинается отливка монет классической формы – круглых, но с обязательным отверстием посередине для нанизывания на шнурок (отверстие было непременно квадратным – ведь важно же уравновесить инь и ян). Так появился юань («круглый»), древнейший из существующих поныне монетных номиналов на свете.
А вот до России монетам пришлось добираться целых полтора тысячелетия. Первыми русскими денежными единицами станут сребреники и златники великого князя Владимира Святославича (980–1015), который перенял их идею из доброй старой Византии. Впрочем, обращаться они будут недолго, и уже к 1050 г. чеканка монет на Руси прервётся на целых триста лет, чтобы возобновиться уже в образе знакомой нам копейки. Она и сегодня тщательно бережёт рубль. Уже давно не существует ни Лидии, ни её народа. Но когда мы с вами замечаем лежащую на земле 10-копеечную монетку, жертву суровой инфляции XXI в., давайте не будем проходить мимо. Вспомним, что она является прямой наследницей золотого статера лидийских царей, некогда перевернувшего жизнь человечества.
Спинтрия – платёжное средство для посещения древнеримских домов терпимости
Документ № 13
Остракон (507 г. до н. э.)
• рождение демократии
• наиболее чистая форма народовластия
Если и есть какое-либо достижение древнегреческой цивилизации, которое смело можно назвать стержнем современного мироустройства, то таким достижением следует считать демократию. Само это слово, зародившись на просторной афинской площади Агора в VI в. до н. э., успешно прошло через античные империи македонян и римлян, прорвалось сквозь тесный туннель Средневековья, пережило в меру просвещённый абсолютизм Нового времени и проросло через асфальт тоталитарных диктатур XX столетия. Демократическими называют себя все страны Европы и Америки, демократия фигурирует в конституциях подавляющего большинства государств мира, в десяти из них оно включено в официальное название. Не говоря уже о том, что из 193 государств – членов ООН 150 называют себя республиками, то есть декларируют народовластие. То самое, что было впервые провозглашено в Афинах 2500 лет назад.
А начиналось всё с того, что афинский народ (демос) устал от тирании и задумался о том, как законодательно закрепить невозможность её возвращения. Честь изобретения новых демократических законов была возложена на афинянина Клисфена Алкмеонида, который до этого уже успел настрадаться от тиранов династии Писистрата. Клисфен возглавил город в 507 г. до н. э. и взялся за дело со всей серьёзностью. Он ликвидировал старую родовую систему и создал вместо неё новую, территориальную сеть местного самоуправления, чтобы люди поскорее забыли о знатности или бедности своего рода. Военная власть перешла в руки коллегии десяти стратегов, чтобы избежать концентрации единоличного господства над войском. А основные решения в городе принимало общее собрание граждан (экклесия). Это и была самая прямая демократия, которую можно себе представить. Схожие политические системы существовали и в других городах-государствах античного мира, но афиняне гордились, что довели систему народовластия до абсолюта, и не зря говорил афинский стратег Перикл:
«Наш государственный строй не подражает чужим учреждениям; мы сами скорее служим образцом для некоторых, чем подражаем другим. Называется этот строй демократическим, потому что он зиждется не на меньшинстве, а на большинстве демоса. По отношению к частным интересам законы наши предоставляют равноправие для всех».
Но самым прорывным нововведением Клисфена стал закон об остракизме, с помощью которого устранялась сама опасность тирании. Каждый гражданин республики получил право написать на черепке разбитой амфоры имя политика, угрожающего демократии в городе, и участвовать этим черепком в голосовании. Голосование проводилось раз в год – если таких черепков (остраконов) накапливалось более 6000, то политик, получивший больше всего голосов, отправлялся в изгнание на целое десятилетие (не очень далеко – примерно, как из Москвы в Можайск). Афиняне пользовались остракизмом почти столетие (последний случай засвидетельствован в 417 г. до н. э.), и демократия успешно работала – настолько успешно, что некоторые историки называют самого Клисфена в рядах изгнанных. Античные авторы считали, что благодаря народовластию Афинам через несколько десятилетий удалось блестяще победить могущественную Персию, потому что граждане теперь сражались за себя, а не за чужого дядю. Многие полисы материковой Греции ввели у себя закон остракизма, а на афинском Акрополе была установлена статуя первого из изгнанных политиков, на пьедестал которой добавлялись имена всех «остракированных». При этом имущество изгнанных никто не смел трогать, а в случае военной опасности опальных деятелей возвращали на родину.