История древней Испании

Это вело к перестройке социально-экономического пространства. Так, на северо-востоке Тарраконской Испании старые формы сельского поселения еще при республике начали уступать место сначала мелким крестьянским хозяйствам, а затем и системе средних имений, особенно на побережье и в долинах, то есть местах, наиболее пригодных для земледелия. Размеры этих поместий были сначала несколько больше, чем в Италии, колеблясь от 400 до 800 югеров. Меньшего размера, не более 200 югеров, имения возникают в долине Бетиса, сказочное плодородие которой давало возможность получить соответствующий доход с меньшей территории. Но позже и на северо-востоке распространяются небольшие владения до 200 югеров. Такие владения обрабатывались рабами [1100] . И при всей скудности эпиграфических свидетельств можно все же говорить о значительном увеличении числа рабов в раннеимперскую эпоху по сравнению с республиканской [1101] .

1100

Abreu Funari Р. Р. О assentamiento micro-regional en Саmраnа em ероса Romana. P. 4—5; Sakaguchi A. Agricultural Labor in the Early Roman Empire // Formas of control and Subordonation in Antiquity. Leiden; New York; Kobenhaven; Koln, 1988. P. 282.

1101

Mangos Manjarres J. Esclavos у libertos... P. 59-60.

Большую роль в распространении античного социально-экономического уклада сыграла колонизация. Из Урсонского закона (LXXVIII, LXXXII, XCVI) видно, что часть земли при выведении колонии стала общественной. На ней расположены поля и земельные участки, леса, дороги, межевые столбы. Не распределенные среди колонистов земли были и на эмеританской территории [1102] . Это имущество колонии можно было на определенных условиях сдавать в аренду (Lex Urs. LXXXII, XCIII). Другая часть территории распределялась между колонистами и превращалась в частные участки (privata), и даже проведение необходимых работ внутри территории колонии не должно было задевать интересы их владельцев (Lex Urs. LXXVII, LXXIX, С). Мы не знаем размеры частных участков в Урсоне. В Эмерите же они равнялись 400 югерам [1103] . Вообще территория этой колонии была столь значительна, что пришлось создать на ней отдельные префектуры [1104] . Другие колонии, особенно в густо населенной Бетике, имели меньше земли, и соответственно частные участки колонистов тоже были меньше.

1102

Реnа M. J. Emporiae. P. 77; Arribas A. La arqueologia... P. 197-198; Aguilar A., Picon P. Aproximacion a la estructuracion territorial en epoca romano-republicana у altoimpcrial en la comarca del Valles occidental // SHHA. 1989. T. 7. P. 35-36; Blazquez J. M. Gran latifundia о pequena propricdad en la Betica (Hispania) // ФIЛIAC XAPIN. Roma, 1979. P. 250; Green K. The Archaeology of the Roman Economy. Berkeley; Los Angeles, 1986. P. 110-114; Estrado J.. Villarongo L. La «Lauro» monetal у el hallazgo de Canovas // Ampurias. 1967. T. 29. P. 149-163; Tarradell M. Poblacion у propriedad rural en el este peninsular// Actas del III congreso espanol de estudios clasicos. Madrid, 1968. T. 11. P. 165—167; Sartre M., Tranoy A. La Mediterranee antiqie. Paris, 1990. P. 68-69.

1103

Die Schriften... S. 171.

1104

Calsterer H. Untersuchungen... S. 23.

Если колонии создавались римлянами либо на пустом месте, либо, чаше, на месте более ранних поселений, то муниципии были туземными, греческими либо финикийскими городами, преобразованными по римскому образцу. Создание муниципия на месте податной или союзной общины вело к распространению римского имущественного права и отражаемых им отношений. Муниципальные законы показывают существование той же структуры земельной собственности, что и закон Урсона. Здесь также имелись общественные земли, дороги, здания и т. д. и наряду с ними частные участки, неприкосновенность которых гарантировалась законами (Lex Mai. LXIII; Lex Irn. LX, LXIH, LXIV, LXXXVII). Упоминания частных участков (privata) встречаются и на межевых камнях (CIL II, 3443, 4048). Наличие частных участков и недопущение какого-либо ущерба для них из-за чего-либо происходящего на общественной земле — это античное, римское правило, восходящее еще к законам XII таблиц (VII, 8b).

В ведении колониальных и муниципальных магистратов, кроме общественных денег, пошлин, налогов и т. п., находились сам город и поля, а также леса, рвы, дороги и т. д. (Lex Urs. LXXXIII, XCVI; Lex Irn. XIX, LXXVI). В Ирнитанском законе упомянуты вики (XIX), на которые распространяется власть эдилов. Упоминание виков наряду с самим городом (pppidum) предполагает, что они находились вне его. Поэтому представляется более подходящим рассматривать ирнитанские вики не как городские округа, а как села. Городские законы неоднократно упоминают различные категории населения колонии или муниципия, но нигде не выделяются в качестве отдельных категорий горожане (oppidani) и сельчане (pagani или vicani). Урсонский закон (XCI) предусматривает возможность для городского магистрата иметь domicilium на сельской территории колонии, но не далее 1000 шагов от города. Следовательно деление на колонистов или муниципалов и поселенцев, которое известно из законов, относится как к жителям города, так и к обитателям его сельской округи.

Сельское население, живущее на территории колонии или муниципия, могло иметь и свои специфические объединения. Это — паги. Исидор Севилький (Etym. V, 2, 11) говорит о них, наряду с виками и кастеллами, как о мелких поселениях, «не украшенных достоинством города», но населенных простыми (vulgar.) людьми и из-за малости своей приписанных к большим общинам. До сих пор паги отмечены только в Южной и Восточной Испании. Зона их распространения полностью совпадает с наиболее романизованной и урбанизованной зоной Пиренейского полуострова [1105] , где романизация развивалась во многом под воздействием римской и преимущественно италийской колонизации. Этот факт, как и широкое распространение пагов в Италии [1106] , позволяет говорить, что эта форма сельского объединения была принесена из Италии.

1105

Сurchin L. A. Vici and Pagi in Roman Spain // REA. 1985. T. 87. P. 338-340.

1106

Штоермaн E. M. Древний Рим. M., 1978. С. 14-37.

В надписи из Куриги (CIL II, 1041) упомянуты два пага: Translucanus и Suburbanus. В районе того же города локализуются и паг Marmorariensis (CIL II, 1943). Около Куриги, таким образом, находилось, по крайней мере, три пага. Названия их, особенно первых двух, даны как бы глядя из города: Пригородный, Залесный. В этих двух пагах упоминаются две категории жителей — муниципалы и поселенцы. Надпись, в которой эти паги названы, надо воспринимать как единое целое [1107] . Следовательно, на землях пага жили и муниципалы, и поселенцы. Первые — это явно граждане того муниципия, на территории которого находились паги.

1107

Существуют различные интерпретации этой надписи. В свое время А. Шультен разбил ее на две части: первая, по его мнению, свидетельствует о превращении бывшего податного города в муниципий, в связи с чем его жители становятся муниципалами, а вторая — о передаче ему сельской территории (Schulten A. Die Landgemeinde in romischen Reich // Philologus. 1894. Bd. 53. S. 642). Так же думал Э. Корнеман (Коrnemann Е. Polls und Urbs // Klio. 1905. Bd. 5. S. 86). Слово mutatio действительно может означать изменение состояния, как в христианской литературе превращение слова в плоть (mutatio verbi in саrnem). Однако когда речь идет о чем-то находящемся на местности, под этим словом подразумевается пространственное перемещение, например, лагерей или стоянок (Caes. Bel. civ. II, 31, 4; Тас. Hist. I, 66, 3). Сочетание же mutatio oppidi нигде, кроме как в этой надписи, не встречается (Thesaurus linguae Latinae. Lipsiae, 1966. Vol. VIII. F. XI. Col. 1717-1718). Поэтому еще Т. Моммзен предположил, что в данном случае речь идет о «перемещении» пагов от одного города к другому (CIL II. Р. 134). Таков же взгляд Е. М. Штаерман (Штаерман Е. М. Древний Рим. С. 41), Х. Гальштерера (Galsterer H. Untersuchungen... S. 21. Anm. 41) и Р. Портильо Мартина (Portillo Martin R. Incolae. P. 61).

О внутреннем устройстве пага говорит надпись из Бонансы (CIL II, 5042). Здесь говорится о передаче денег под залог имения с рабами. Называются участники сделки Л. Байаний и Л. Тиций, которых представляют их рабы Дама и Мида, а также свидетель Г. Сей. Этот fundus Baianus располагается в ager Veneriensis, который, в свою очередь, находится в pagus Olbensis. Хотя этот документ является юридической формулой [1108] , географические названия «привязаны» к реальной местности, совпадающей с местом находки надписи. Название пага напоминает о городе Ольбе [1109] или Ольбии (Steph. Byz. v. Olbia), расположенной недалеко от устья Бетиса, близ которого обнаружена надпись. Вблизи располагалась Набрисса, которую Плиний (III, II) называет еще и Венерией, где находился храм Венеры. Эта Венера была наследницей финикийской Астарты, и поэтому ее культ вообще был в этом районе широко распространен [1110] . Возможно, конкретный случай, происшедший здесь, послужил основанием возникновения общеюридического правила. Это позволяет сведения о внутреннем устройстве Ольбийского пага с теми или иными оговорками распространить и на другие паги этого района.

1108

Fernandez Nieto F. El derecho... P. 206.

1109

Schulten A. Olba // RE. Hbd. 34. Sp. 2397; idem. Olbia // ibid. Sp. 2424.

1110

Koch E. Venus // RE. Hbd. 15A. Sp. 883-884; Blazquez J. M. Religiones prerromanas. R 41.

Если следовать этой надписи, паг подразделялся на «поля» (agri), в которых располагались небольшие имения (fundi) [1111] . По Ульпиану (Dig. 50, 16, 27; 60), ager — это место без жилища владельца, a fundus — цельное имение тоже без жилища. Владельцы полей и имений жили, по-видимому, в центре пага (в данном случае в Ольбе или Ольбии) или в самом муниципии либо колонии. Это совпадает с археологическими наблюдениями, в соответствии с которыми нижняя долина Бетиса была занята зерновым хозяйством, и там не было постоянного населения и поселений, а только сараи для хранения инвентаря [1112] . Может быть, такая структура пага характерна именно для зерновых районов. В других районах паги могли иметь другую структуру. Во всяком случае «поля» как его структурные подразделения больше нигде не встречаются.

1111

Перечисление pagus, ager, fundus предполагает все более точную локализацию имения.

1112

Green К. The Archaeology... Р. III; Аbreu Funari P. P. O assentamiento... P. 10.

В надписи из Сиресы (НАЕ р. 492) упоминается solum pag(anicum), под чем надо, по-видимому, подразумевать общественную землю пага. Эта надпись — поздняя, уже IV в. Но надо учесть, что историческое развитие шло главным образом по пути постепенной «приватизации» общественных земель, и поэтому, если уже в IV в. в довольно романизованной зоне сохранилась земля пага, то это тем более вероятно для I-II вв.

В надписи из Бонансы, кроме непосредственных участников сделки, упомянут народ (populus), любой представитель которого мог выступить при совершении операции. Это свидетельствует о значительной роли граждан пага в совершении какой-либо операции с имуществом члена данного пага. Видимо, ясно выраженное или хотя бы молчаливое согласие conpagani было необходимо при земельных сделках. Поскольку в тексте ничего не говорится о возможности «народа» воспрепятствовать сделке, можно думать, что реальной верховной власти коллектива на землю имения не существовало, но наличие общинных традиций и некоторого контроля за движением земли несомненно. Употребление термина populus говорит, что это была не случайная сходка членов пага, а народное собрание, подобное комициям колоний и муниципиев.

Надписи сообщают и о некоторых других чертах пага. Паг имел свое божество: гений пага (CIL II, 1043). Во внешнем мире паг выступал как некое целое. В 74 г. посвящение Веспасиану сделали целиком pagani pagi Carbulensis (CIL II, 2322). В споре с землевладелицей Валерией Фавентиной ее противниками выступали conpagani rivi Larensis (CIL II, 4125). Спор разбирал легат провинции, и это обстоятельство может говорить о том, что паг, хотя и находился на территории города, обладал некоторой юридической самостоятельностью и мог в случае необходимости обращаться непосредственно к провинциальным властям, минуя городские.

Итак, испанский паг обладал следующими чертами. Он располагался на городской территории. В его пределах существовали частные имения, но над операциями с недвижимостью паг осуществлял некоторый контроль, хотя бы и формальный. Паг, видимо, имел общую землю (мы не знаем, было ли это пастбище, как в Италии, или что-либо другое), по отношению к внешнему миру выступал как некое целое, обладал известной юридической самостоятельностью, имел своего гения и мог хоронить своего члена. Мы не знаем органов управления пага, но с большой долей вероятности можем предполагать существование народного собрания. Перед нами — объединение общинного типа, хотя общинные институты как будто уже разлагаются. Эти черты сближают испанский паг с малоазийской общинной, расположенной на городских землях (но не с независимой общиной), и с италийским пагом [1113] .

1113

Ср.: Голубцова Е. С. Сельская община Малой Азии. М., 1972. С. 139-147, 170-172; она же. Идеология и культура сельского населения Малой Азии. М., 1977. С. 11—54; Штаерман Е. М. Древний Рим. С. 320—378; Sereni Е. La comunita rurali nell'Italia antica. Roma, 1955. P. 404-405; Curchin L. A. Vici and Pagi... P. 342-343.