История древней Испании
Шрифт:
Обращение к Гальбе было неслучайным. Он был не только членом знатного рода Сульпициев, а по материнской линии связан с не менее знатными родами Мумиев и Лутациев Катулов, но и был близок к дому Августа. Его мачеха Ливия Оцеллина была родственницей Ливии Августы, жены первого принцепса, и в детстве Гальба часто бывал при дворе Августа и пользовался особым расположением Ливии, а позже преемников Августа, что позволило ему сделать блестящую карьеру (Suet. Galba 3). Он был претором, консулом, наместником ряда провинций; огромно было и его богатство [1032] . Свою связь с Ливией подчеркивал и сам Гальба: став императором, он помещал на своих монетах портрет Ливии с надписью DIVA AVGVSTA [1033] . В устах молвы все это превратилось в утверждение, что Гальба — вообще родственник Ливии (Plut. Galba 14). Характерно в этом плане, что префект Египта Тиберий Юлий Александр, еще не зная, какое официальное имя примет Гальба, назвал его, в частности, и Ливием [1034] . Светоний (Galba 5, 2) пишет, что Ливия очень любила юного Гальбу и даже оставила ему по завещанию пять миллионов сестерциев, которые, однако, Тиберий сначала сократил, а затем и вовсе не выплатил. Насколько это сообщение соответствует действительности, сказать трудно. Не исключено, что оно — лишь отзвук пропаганды, распространяемой Гальбой и его сторонниками в сенатских кругах, которая должна была также и особой милостью Ливии обосновать право нового принцепса на власть и таким способом передачу ему auctoritas дома Цезарей и Августа. Все это давало Гальбе моральное право занять место принцепса. Недаром Нерон, столь легкомысленно отнесшийся к восстанию Виндекса, впал в полное отчаяние при известии о выступлении Гальбы, заявляя, что все уже кончено (Suet. Nero 42, 1). И это при том, что сил у Гальбы было не так уж много [1035] . Вскоре к Гальбе присоединились легат Лузитании М. Сальвий Стон и квестор Бетики А. Цецина Алиен, но
1032
Fluss. Sulpicius 63 // RE. Hbd. I7A. Sp. 772-779; Syme R. The Augustian Aristocracy. P. 75, 435.
1033
Mannsperger D. ROM. ET AVG. Die Selbsldarslellung des Kaisertums in der romischen Reichspragung // ANRW. 1974. Bd. II, I. S. 961-962; Belloni G. G. Significati storico-politici figurazioni e della serine delle monete da Augusto a Traiano // ibid. P. 1058.
1034
Manni E. Dall'avvento di Claudio all'acclamazione di Vespasiano // ibid. 1975. Bd. II, 2. P. 143-144.
1035
Stevenson G. H. The Year of Four Emperors // САН. 1934. Vol. 10. P. 811.
Приглашение присоединиться к антинероновскому движению Гальба получил в Новом Карфагене, там он и принял это предложение, не взяв, однако, императорского титула, а объявив себя легатом сената и народа (Plut. Galba 5; Suet. Galba 10, 1). На этом этапе он в своих выступлениях и воззваниях подчеркивал жестокости Нерона, его несправедливость, выставлял себя мстителем за невинные жертвы, действуя в духе полководцев республиканского времени. Его чеканка полностью соответствовала этой программе. На монетах, выпускаемых Гальбой в Испании, изображались Марс и бюст свободы, фигуры Согласия и Победы, такие легенды, как MART ULTORI, LIBERTAS P. R., VICTORIA P. R. и т. п. Знаком союза с восставшей Галлией явилась монета с изображением Испании и Галлии и легендой CONCORDIA HISPANIARUM ET GALLIARUM. Изображение за фигурой Испании рога изобилия говорило о грядущей эре счастья и богатства, последующей за гибелью тирана [1036] . Светоний (Galba 10, 1) рассказывает, что Гальба при своем провозглашении легатом сената и народа вывел с собой знатного мальчика, сосланного Нероном на Балеарские острова и специально привезенного в Новый Карфаген. Это доказывает тщательную подготовку Гальбой и его штабом самого события [1037] . Туже цель преследовал и первоначальный отказ от императорского титула. Гальба либо стремился создать впечатление отсутствия личной заинтересованности в борьбе с тиранией, либо, может быть, искренне мечтал о восстановлении республики [1038] .
1036
May Smallwood Е. Documents illustrating the principats of Gaius, Claudius and Nero. Cambridge. 1967. P. 38-39. № 72.
1037
Ср.: Greenhalgh P. A. L. The Year... P. 7.
1038
Wellesley K. The long year A. D. 69. Bristol, 1989. P. 5. Официальная пропаганда, гласящая, что Гальба вел войну не за себя, аза государство, не прекращалась и позже. Так, в надписи Кв. Помпония Руфа говорится: «bello, quod imperator Galba pro re publica gessit» (A. e., 1948, 3).
Все эти лозунги и жесты были рассчитаны на римское восприятие, т. е. на самих римлян и романизованных провинциалов. Однако поведение самого Гальбы, как и события в Галлии, показывают, что дело было более сложным. Вскоре после акции в Новом Карфагене Гальба получил оракул от местной знатной девицы, подтвержденный жрецом Юпитера в Клунии, что из Испании выйдет повелитель мира (Suet. Galba 9). Местные храмы могли выступать центрами туземной антиправительственной оппозиции, и их роль в событиях гражданской войны была довольно велика [1039] . Характерно в данной ситуации выдвижение Клунии. Этот город находился в зоне, еще далеко не полностью романизованной, где еще сильны были туземные институты и образ жизни. Именно в Клунию Гальба удалился, узнав о поражении Виндекса. Туда принесли ему известие о смерти Нерона и о признании его, Гальбы, в Риме императором, и там новый принцепс принял этот титул перед толпой, собравшейся у его дома (Plut. Galba 6—7; Suet. Galba 11). Подтверждением значения Клунии в Гальбовой эпопее является чеканка им уже после захвата Рима монеты с легендой Hispaniae Clunia Sul. Явно в награду город был возведен Гальбой в ранг колонии и получил когномен Сульпиция [1040] .
1039
Dowersock G. W. The Mechanics of Subversion in the Roman Provincies // Entretiens sur l'antiquite classique. 33. 1986. P. 304, 3IS. 318.
1040
Galsterer H. Untersuchungen... S. 35, Bem. 50; Cohen H. Description historique des monnaies frappees sous l'Empire Romaine. Paris, 1859. Т. I. P. 232. № 130.
Для охраны побережья Тарраконской Испании и Нарбоннской Галлии Гальба создал префектуру морского побережья этих двух провинций [1041] , а для марша на Рим — VII Гальбанский (позже Парный) легион, во главе которого поставил М. Антония Прима [1042] . Прим, уроженец галльского города Толозы, бывший сенатор, выгнанный Нероном из сената, хорошо подходил для командования легионом, который должен был стать ударной силой гальбанского похода. Светоний (Galba 10, 2) пишет, что легионы (в действительности один легион) Гальба набрал из плебса провинции. Были ли они все римскими гражданами, а таких было уже относительно много в Испании, или же Гальба, подобно помпеянцам во время войны с Цезарем, создал «туземный» легион, предоставив его солдатам римское гражданство [1043] , неизвестно. Позже этот легион сыграл огромную роль в гражданской войне, во многом обеспечив победу Веспасиана, и, возможно, благодарность ему явилась в значительной степени основанием для Веспасиана предоставить латинское право всем испанцам (см. ниже). Если это так, то значительное место в легионе занимали неграждане. Некоторым подтверждением этого служит то, что среди трибунов нового легиона были люди из трибы Квирины [1044] , причислением к которой Веспасиан давал гражданство испанцам. VII Парный легион и позже набирался преимущественно из испанцев, причем большинство их происходило из трех северо-западных конвентов Тарраконской Испании [1045] . Может быть, это — продолжение традиции, установленной Гальбой. Легион был официально оформлен 10 июня 68 г. [1046] , т. е. еще до получения Гальбой известия о провозглашении его императором, так что создание легиона надо рассматривать как экстраординарное явление. Именно с этим легионом Гальба отправился в Рим, оставив бывший ранее в его распоряжении VI Победоносный легион в Испании. Вероятно, вновь набранному легиону новый император доверял гораздо больше, чем набранному прежде, где была значительная доля италиков. Создал Гальба и вспомогательные части из провинциалов (Suet. Galba 10, 2). Одной из таких частей была когорта васконов (Тас. Hist. IV, 93). Вспомогательные части вообще рекрутировались среди жителей северо-западной части Пиренейского полуострова.
1041
Saddington D. B. Praefecti classis, orae maritimae and ripae of the second Triumvirate and the Early Empire // Jahrbuch des Romisch-germanischen Zentralmuseums Mainz. 1988. Bd. 35. P. 304, 310; Eck W. Pomponius // RE. SptBd. 14. Sp. 442.
1042
Ritterling. Legio. Sp. 1631.
1043
Ср.: Fear. T. The Vernacular Legion of Hispania Ulterior // Latomus. 1991. T. 50, 4. P. 820.
1044
Ritterling. Legio. Sp. 1631.
1045
Roldan Hervds J. M. Hispania у el ejercito... P. 246-248.
1046
Ritterling. Legio. Sp. 1029; Alfoldy G. Hispanien und das romische Heer // Gerion. 1985. T. 3. S. 394.
И опора на религиозные представления кельтиберов, и вероятный набор войск преимущественно среди жителей менее романизованных территорий Испании, и избрание в стране основной резиденцией Клунии, где он принял императорский титул и расположил первоначальную квартиру вновь набранного легиона, и поход на Рим именно с этим легионом — все это говорит о расчете претендента на трон именно на эту поддержку и на эту зону. Конечно, Гальба не упускал из виду и римских граждан. Из всадников он набрал себе телохранителей (Suet. Galba 10, 3). По словам Светония (Galba 10, 2), Гальба создал нечто вроде сената (velut instar senatus) из числа знатных людей, отличающихся возрастом и разумностью. Видимо, гальбанский «сенат» был составлен из лиц, принадлежавших к муниципальной и колониальной элите Тарраконской Испании. Возможно, что в состав этого временного органа входили и люди из непосредственного окружения Гальбы.
Положение скоро изменилось. Нерон был свергнут и бежал, а затем убит. Сенат и народ провозгласили Гальбу императором (Plut. Galba 7) [1047] ,
и сам Гальба, узнав об этом, принял имя Цезаря (Suet. Galba 11). После этого он двинулся на Рим. Тацит (Hist. 1, 6) пишет, что путь Гальбы в Рим был долог и кровав. По Светонию (Galba 12, 1), города, медлившие примкнуть к Гальбе, сурово наказывались вплоть до разрушения стен и казни местных властей с их семьями. Упоминания Светонием (Galba 12, 1) и Плутархом (Galba 11) Тарракона и Нарбонна позволяют определить маршрут движения Гальбы. Из Клунии он двинулся по дороге, идущей от Астурики Августы через Клунию до Тарракона и там соединяющейся с Августовой дорогой, бывшей в то время самым обычным и самым кратким сухопутным путем из Испании в Италию. Последняя шла через восточную часть Тарраконской Испании и Нарбоннскую Галлию, т. е. через самые романизованные части западных провинций [1048] . Так что именно на этой дороге ему явно и встречались города, медлившие к нему примкнуть. Следовательно, если менее романизованная зона Испании была опорой Гальбы, более романизованные территории воспринимали Гальбу неоднозначно. Это подтверждается и галльским материалом.1047
Несколько позже, но в том же параграфе Плутарх пишет только о решении сената.
1048
Roldan Hervas J. М. Itineraria Hispaniae. Granada, 1975. P. 45-48, 89.
В Испании в какой-то степени повторилась ситуация Серторианской войны, когда более романизованные территории выступили против мятежного полководца, а мало романизованные его решительно поддержали. Мероприятия Гальбы вообще несколько напоминают дела Сертория, но результат их оказался более благоприятным. Такое поведение различных территорией определяется рядом факторов.
На провинции едва ли действовали разрушительно безумства Нерона [1049] . Тацит (Ann. XVI, 5) рассказывает, что прибывшие в Рим муниципалы и провинциалы с изумлением смотрели на происходившее в столице: видимо, там, вдалеке от центра государства, им это было неизвестно, да и не очень-то волновало. А достигнутым положением они, по-видимому, дорожили и не решались поставить его под сомнение своим участием в гражданской войне. К тому же в провинциях Нерон был довольно популярен. Известно, что в 58 г. он выступил с инициативой отмены пошлин, в том числе портовых, но противодействие сената помешало претворению этого замысла в жизнь (Тас. Ann. XIII, 50). Император все же принял ряд мер по ограничению произвола откупщиков и обязал провинциальных наместников разбирать вне очереди дела против них [1050] . Эти меры имели или могли иметь эффект в наиболее романизованной зоне с более активной экономической жизнью, теснее связанной коммерческими узами с Италией. Так что у жителей наиболее романизованной части Испании и Галлии не было особого резона активно поддерживать сторонника и в какой-то степени ставленника «злого» сената против «доброго» императора.
1049
Muniz Coello J. La politica municipal de los Flavios en Hispania // SHHA. 1984. T. 2-3. P. 151.
1050
De Laet S. J. Portorium. Briigge, 1949. P. 120-121.
Еще важнее, как кажется, было объективное противостояние менее романизованным территориям с иным образом жизни и иной организацией. В провинциях сосуществовали итало-римский и туземный миры, и это требовало сплочения первого перед лицом второго. Поддержка туземного мира вызвала оппозицию итало-римского, и он остался более или менее лоялен к Нерону.
Победа Гальбы была победой сенатской аристократии, то есть республиканских элементов принципата [1051] . В известной степени Гальба возобновил прежнюю политику конца республики, когда поддержка провинциалов оплачивалась теми или иными льготами, включая предоставление гражданства. Испании Гальба уменьшил налоги. По-видимому, речь шла о снижении таможенных пошлин с 2,5 до 2%. [1052] Клуния, где его провозгласили императором, где в решающий момент он получил поддержку, была возведена им в ранг римской колонии [1053] . В Бетике Гальба создал муниципий Антикарию, учитывая, вероятно, стратегическое значение этого города, господствующего над дорогой, ведущей из Кордубы к портам средиземноморского побережья, особенно к Малаке [1054] .
1051
Егоров А. Б. Рим на грани эпох. С. 192, 203; Levi M. A. I Flavi // Aufstiegund Niedergang der romischen Welt. Bd. 11, 2. P. 183. Ср.: Kleiner F. S. The Arch of Galba at Tarragona and Dynastic Portraiture on Roman Arches // MM. 1989. Bd. 30. P. 251-252.
1052
Blazquez J. М. La economia... P. 422; Etienne R. «Quadrcgesima» ou «Quinquagesima Hispanarum»? // REA. 1951. Vol. 53. P. 62-70; Bali! A. El imperio romano hasta la crisis del siglo III // Historia economica у social de Espana. Madrid, 1974. Vol. I. P. 274—284; Kleiner F. S. The Arch... P. 241. Этот акт Гальбы подтверждается чеканкой монеты с легендой REMISSA, что, по мнению Де Лета (De Laet. Partorium. P. 171), ясно говорит о сокращении таможенной пошлины. Ф. Фиттингофф же считает, что такая легенда может свидетельствовать только о полном уничтожении пошлины: Vittinghoff. Porlorium // RE. Hbd. 43. Sp. 379.
1053
Galsterer H. Untersuchungen... S. 35.
1054
Ibid. S. 35, Anm.50.
Убийство Гальбы явилось поражением сената и староримской аристократии. Пришедший ему на смену Отон опирался уже преимущественно на преторианцев и на некоторые верные ему войска. Хотя его правление было чрезвычайно кратковременным, новый император не оставил без внимания провинции, в том числе испанские. До своего присоединения к антинероновскому движению Отон был наместником Лузитании и поэтому хорошо представлял значение Испании в борьбе за власть. Он произвел новую дедукцию в Эмериту {Тас. Hist. 1, 78), причем наделы новых колонистов были не меньше прежних [1055] . С целью привлечения на свою сторону сенатской Бетики Отон вывел новых колонистов также в Гиспалис, а к провинции были присоединены некоторые города Мавритании (Тас. Hist. 1, 78), что должно было увеличить доходы Бетики. Этими мероприятиями он расчитывал укрепить свое положение в очень важной в экономическом и стратегическом отношении стране во время войны с Вителлием. Недаром Тацит (Hist. I, 78) пишет, что эти и другие подобные мероприятия Отона были рассчитаны на завоевание императором популярности. Тем большим разочарованием для Отона стал переход Испании и стоявших там войск на сторону Вителлия (Тас. Hist. I, 76).
1055
Die Schriflen der romischen Feldmesser. Berlin, 1848. S. 51-52.
Принципат Вителлия был кратким, но ярким эпизодом римской истории. Вителлий стремился объединить вокруг себя разные сословия, но активно его поддержал только городской плебс [1056] . И разгром и убийство Вителлия явились поражением римского плебса. Значительную роль в поражении Вителлия сыграла позиция Средней Италии, которая в своем большинстве поддержала его соперника Веспасиана. Это сказалось на последующих событиях.
Реформы Веспасиана
1056
Подробнее: Циркин Ю. Б. Тацит и Вителлий // Изучение и преподавание историографии и источниковедения в высшей школе. Новгород, 1993. Ч. 2. С. 14—18.
Гражданская война, нанеся поражение двум основным консервативным силам — старо-римской сенатской аристократии и римскому городскому плебсу, — открыла пути для дальнейших реформ. И Веспасиан по своему происхождению, по своему характеру, по своему весьма реалистичному уму вполне подходил для проведения реформ, закрепивших результаты гражданской войны.
Новый император, по словам Светония (Vesp. 9, 2), «высшие сословия, и истощенные различными убийствами, и запятнанные старым небрежением, очистил и пополнил». Аврелий Виктор (Caes. 9, 9) утверждает, что сенаторов к тому времени осталось всего двести человек. Может быть, это число чрезмерно преуменьшено [1057] , но в любом случае можно говорить о резком сокращении количества сенаторов, причем сокращение шло за счет наиболее знатных и старинных родов, бывших главными жертвами репрессий Юлиев-Клавдиев и малодетности, а то и бездетности сенаторских фамилий [1058] . Используя старинную цензуру (censu more veterum exercito), Веспасиан увеличил число сенаторов до тысячи, привлекая для этого, по словам Аврелия Виктора (Caes. 9, 9), лучших людей отовсюду (undique). Светоний (Vesp. 9, 2) уточняет, что и в число сенаторов, и в число всадников он включал достойнейших и честнейших людей из италиков и провинциалов, изгоняя при этом недостойных. Это привело к резкому изменению соотношения сил в высших сословиях империи. Если раньше старые сенаторы более или менее благополучно ассимилировали «новых людей» из италийских муниципиев и провинций, то теперь члены старой римской аристократии растворились среди новопришельцев. Практически весьма радикально изменился правящий класс империи [1059] .
1057
По мнению Г. Бенгтсона, сенаторов к моменту победы Веспасиана осталось не меньше трехсот: Bengtson Н. Die Flavier. Munehen, 1979. S. 90.
1058
Hammond M. Composition of the Senate, A. D. 68-235 // JRS. 1957. Vol. 47. P. 75-76; Alfoldy G. The Social History... P. 118.
1059
Bengtson H. Die Flavier. S. 88-92, 113-120.