История Европы. Том 1. Древняя Европа

Не менее значимы были и политические реформы Солона, среди которых особенно важное место занимает введение имущественного ценза, ставшего главным критерием при определении прав и обязанностей афинских граждан. За основу цензовой системы были взяты годовые доходы каждого гражданина, исчислявшиеся в получаемых с его земли сельскохозяйственных продуктах — зерне, масле, вине и т.д. В соответствии с этим принципом все афинские землевладельцы (те, у кого не было собственной земли, видимо, оставались вообще вне рамок этой системы) были разделены на четыре класса: 1) класс пятисотмерников — пентакосиомедимнов (это были самые богатые люди, получавшие со своей земли не менее пятисот медимнов [5] годового дохода); 2) класс всадников, или трехсотмерников, получавших ежегодно не менее трехсот медимнов дохода; 3) класс зевгитов, получавших не менее двухсот медимнов дохода; 4) класс фетов, карликовые участки которых приносили менее двухсот медимнов годового дохода. В этой шкале градаций три последних класса, вероятно, сохранили свои старые названия, существовавшие еще до Солона. Так, «всадниками», скорее всего, называли в Афинах, как, впрочем, и в некоторых других греческих государствах, особенно состоятельных и знатных людей, способных на свои средства содержать боевых или скаковых лошадей и образовывавших в соответствии с этим привилегированный кавалерийский отряд в составе гражданского ополчения. Термин «зевгиты» мог обозначать зажиточных крестьян, главным богатством которых считалась упряжка (греч. «зевгос») из двух рабочих быков, с помощью которых они обрабатывали свои земельные наделы. Зевгиты были достаточно богаты, чтобы приобрести полный комплект тяжелого гоплитского вооружения, и в соответствии с этим составляли, по всей видимости, основное ядро афинского пешего воинства. Наконец слово «фет» уже с древнейших, гомеровских времен обозначало в греческом языке малоземельного или совсем безземельного крестьянина, вынужденного наниматься в батраки. Не располагая необходимым прожиточным минимумом, феты всегда остро нуждались в самом необходимом и на военную службу в ополчение могли привлекаться лишь в качестве легковооруженных воинов — стрелков и пращников. За каждым из этих классов или разрядов был закреплен определенный минимум политических прав, соответствующий их имущественному достатку и выполняемым ими военным функциям. Из пентакосиомедимнов впредь должны были избираться члены высшей правящей коллегии афинского государства — архонты. Всадники и зевгиты получили доступ к должностям низшего разряда, имея право выдвигать своих кандидатов в состав образованного Солоном так называемого «совета четырехсот», рассматривавшего предварительно все законопроекты, поступавшие для окончательного утверждения в народное собрание. Наконец, феты могли участвовать лишь в деятельности афинского народного собрания, или экклесии. Заметим попутно, что народное собрание, пребывавшее до Солона в состоянии долгого застоя и неподвижности, при нем, по-видимому, приобрело некоторое политическое значение.

5

Медимн — мера жидких и сыпучих тел, приблизительно равная 52,6 литра.

Как детище компромисса, призванного в одно и то же время удовлетворить и примирить интересы полярно противоположных слоев афинского общества, какими были в то время имущие и неимущие граждане, законодательство Солона заключало в себе множество мелких и крупных противоречий. Осуждая, подобно Феогниду Мегарскому, всевластие богатства и денег, Солон тем не менее своей цензовой реформой лишил старинную афинскую знать — евпатридов, к которой, кстати, он и сам принадлежал по рождению, ее былых привилегий, допустив к кормилу правления государством разбогатевших выходцев из низов — афинских нуворишей. В то же время он попытался смягчить явно олигархический характер созданного им государственного устройства, несколько активизировав деятельность народного собрания и тесно связанного с ним суда присяжных. Главная же его заслуга перед афинской демократией заключалась в том, что он дал основной массе граждан надежную гарантию защиты от порабощения и социальной деградации.

Сам Солон писал в одной из своих элегий:

Да, я народу почет предоставил, какой ему нужен, —

Не сократил его прав, не дал и лишних зато.

Также подумал о тех я, кто силу имел и богатством

Славился, — чтоб никаких им не чинилось обид.

Встал я, могучим щитом своим тех и других прикрывая,

И никому побеждать не дал неправо других.

Расчеты законодателя, однако, были опрокинуты дальнейшим развитием событий в Афинах. Его законы, хотя и были приняты афинянами, очевидно, не удовлетворили ни одну из враждующих партий. Вынужденный, по его же собственным словам, «вертеться, словно волк средь стаи псов», отражая направленные на него со всех сторон упреки и нападки, Солон в конце концов счел за лучшее покинуть отечество и вернулся в Афины уже незадолго до своей смерти. Во время его отсутствия в государстве вновь начались гражданские распри и смуты и, то вспыхивая, то затухая, продолжались еще около 30 лет, пока к власти не пришел, используя, как и многие его предшественники, очередной политический кризис, тиран Писистрат. К сказанному можно добавить, что, пользуясь известной популярностью среди малоимущего крестьянства Аттики и, возможно, обещая ему облегчение его участи в будущем, он сумел на несколько десятилетий стабилизировать политическую обстановку в Афинах. При этом наиболее активных своих противников он заставил покинуть пределы государства, других же принудил к покорности. Конституция, введенная Солоном, продолжала действовать и при Писистрате, но лишь формально. Фактически власть в государстве принадлежала одному человеку, хотя официально он не занимал никаких должностей. После смерти Писистрата, примерно между 509 и 507 гг., был сделан еще один чрезвычайно важный шаг на пути к демократизации афинского государства и укреплению его внутреннего единства. Инициатором очередной серии реформ, положившей конец политическому могуществу афинской знати, стал Клисфен, выходец из древнего и очень богатого рода Алкмеонидов, занявший, так же как в свое время Солон, должность первого архонта. Главной опорой господства аристократии в Афинах этого времени (и во многих других греческих государствах) были родовые союзы, называвшиеся, как и в гомеровские времена, «филами» и «фратриями». Уже задолго до Солона и Клисфена весь афинский народ делился на четыре филы, в каждую из которых входили по три фратрии. Во главе каждой фратрии стоял знатный род, ведавший ее культовыми делами. Рядовые члены фратрии обязаны были подчиняться религиозному и политическому авторитету знати, оказывая ей поддержку во всех ее предприятиях. Занимая господствующее положение в родовых союзах, аристократия держала под своим контролем всю массу демоса, искусно направляя ее настроения в желательное ей русло. Против этой уже отжившей организации Клисфен и направил свой главный удар. Он ввел новую, чисто территориальную систему административного деления, распределив всех граждан по десяти филам и ста более мелким единицам — демам. Филы, учрежденные Клисфеном, не имели никакого отношения к старым родовым филам. Более того, они были составлены с таким расчетом, чтобы лица, принадлежавшие к одним и тем же родам и фратриям, были впредь политически разобщены, проживая в разных территориально-административных округах. С помощью этого приема Клисфен, по выражению Аристотеля, «смешал все население Аттики» (Политика, IV, 1319b 26).

Реформы Клисфена завершают собой первый этап борьбы за демократию в Афинах. В ходе этой борьбы афинский демос добился больших успехов, политически вырос и окреп. Его воля, выраженная путем общего голосования в народном собрании (экклесии), приобретала силу обязательного для всех закона. Народ сам избирал всех должностных лиц, не исключая и самых высших — архонтов и стратегов [6] . Совет пятисот (буле) выполнял при народном собрании функции своеобразного президиума, занимаясь предварительным обсуждением и обработкой всех предложений и законопроектов, поступавших затем на окончательное утверждение в экклесию. Поэтому декреты народного собрания в Афинах начинались обычно с одной и той же формулы: «Постановили совет и народ». Что касается суда присяжных (гелиэи), то он был в Афинах высшей судебной инстанцией, в которую все граждане могли обращаться с жалобами на несправедливые решения должностных лиц. Как совет, так и суд присяжных избирались на территориальной основе — по десяти филам, учрежденным Клисфеном. Благодаря этому в их состав могли попасть наравне с представителями знати также и рядовые граждане. Этим они в корне отличались от старого аристократического совета — ареопага.

6

Стратегами в Афинах назывались военачальники, командовавшие армией и флотом. Коллегия из десяти стратегов была впервые учреждена Клисфеном.

Политически активное ядро народного собрания составляли зевгигы — зажиточные крестьяне. Из них же, как было уже сказано, формировалось тяжеловооруженное гоплитское ополчение, которое становится теперь решающей силой на полях сражений.

Афинская демократия дает представление лишь об одном из путей развития греческого полиса. В течение архаического периода в Греции возникло много разнообразных типов и форм полисной организации, которые могли существенно различаться между собой в зависимости от местных условий, но при этом имели и некоторые общие черты. Один из своеобразных вариантов полисного строя сложился в Спарте — крупнейшем из дорийских государств Пелопоннеса. Полис Спарта возник в XI или X в. до н.э., после того как дорийцы, вторгшиеся в Лаконию, обосновались в средней части долины Еврота на плодородных землях древнего Лакедемона [7] . При этом значительная часть местного населения (в основном, по-видимому, ахейского) была порабощена спартанцами и превратилась в рабов-илотов. Некоторые из них, добровольно признавшие главенство Спарты, вошли в состав Лакедемонского государства на правах так называемых периэков (букв, «живущих вокруг»). В отличие от илотов периэки считались лично свободными и даже пользовались гражданскими правами. Однако в самой Спарте на них смотрели как на людей «второго сорта» и не допускали к участию в делах государства. Таким образом, уже в процессе завоевания Лаконии определились основные особенности общественного строя и экономики Спарты и сформировались три основных сословия спартанского общества: полноправные граждане, порабощенные илоты и свободные, но неполноправные периэки.

7

В древности обычным наименованием всего спартанского государства было Лакедемон. Спартой назывался только полис или, точнее, группа поселков на берегу Еврота.

В этот же период были, по всей видимости, заложены и основы государственного устройства Спарты, отличавшегося стабильностью, по единодушному признанию древних. Важнейшими элементами этой политической системы являлись двойная царская власть, совет старейшин, или герусия, и народное собрание — апелла. С древнейших времен в Спарте одновременно правили две царские династии. В военное время они выполняли функции военачальников, в мирное — занимались судебными и религиозными делами. Оба царя входили в состав совета старейшин. Народное собрание, охватывавшее всех полноправных граждан Спарты, играло в этой системе государственных учреждений второстепенную роль. По существу, оно лишь утверждало решения, принятые царями и старейшинами на их совместных заседаниях.

Особое место в ранней истории Спарты занимает период так называемых Мессенских войн. Примерно с середины VIII в. до н.э. в Спарте, как и во многих других греческих государствах, стал ощущаться острый земельный голод. Главным объектом спартанской агрессии на этом ее этапе стала Мессения, богатая и обширная область в юго-западной части Пелопоннеса.

Борьба за Мессению была долгой и упорной. Первая Мессенская война (743-724 гг.) завершилась победой спартанцев, которые принудили жителей Мессении к уплате дани, составлявшей половину всего получаемого ими ежегодно урожая. Часть мессенских земель, возможно, была поделена на наделы (клеры), распределенные между спартанцами. Однако этого было недостаточно, чтобы удовлетворить всех нуждающихся в земле. В Спарте начались распри, сопровождавшиеся призывами к переделу земли. Тем временем покоренные мессенцы восстали против ненавистного им спартанского владычества. Завязалась вторая Мессенская война (2-я половина VII в.), судя по всему, не менее длительная и ожесточенная, чем предшествующая. Мессенцы снова были разбиты. На этот раз все население Мессении, за исключением жителей нескольких приморских городков, которым был дарован статус периэкских общин, было обращено в рабство, а принадлежавшая ему земля перешла в собственность спартанского государства.

Захват плодородных мессенских земель позволил приостановить надвигавшийся аграрный кризис. В конце VII или начале VI в. в Спарте был осуществлен широкий передел земли и создана стабильная система землевладения, основанная на принципе строгого соответствия между числом наделов и числом полноправных граждан. Наиболее плодородные земли в Лаконии и Мессении были поделены на 9000 приблизительно одинаковых по своей доходности наделов, которые были розданы соответствующему числу спартанцев. В дальнейшем правительство Спарты следило за тем, чтобы величина наделов оставалась все время неизменной (их нельзя было, например, дробить при передаче по наследству), а сами они не могли переходить из рук в руки посредством дарения, завещания, продажи и т.д.

Вместе с землей были поделены и прикрепленные к ней рабы-илоты из числа покоренных жителей Лаконии и Мессении. Сделано это было с таким расчетом, чтобы на каждый надел приходилось по нескольку семей илотов, которые обязаны были своим трудом обеспечивать всем необходимым самого владельца надела и его семью. Каждый год илоты выплачивали своему господину натуральный оброк, состоявший из ячменного зерна или муки, вина, масла и других продуктов. Обычная норма этой повинности (по некоторым сведениям, она составляла примерно половину урожая) была определена законом, и спартиат не имел права превышать ее по своему произволу. Излишки, оставшиеся после сдачи оброка, илот мог использовать по своему усмотрению, например продать на рынке или оставить про запас. Вообще в отличие от рабов обычного или классического типа илоты пользовались некоторой хозяйственной самостоятельностью. Спартиат не имел также права убить или продать илота, поскольку рабы в Спарте считались, так же как и земля, которую они обрабатывали, собственностью государства.

После завоевания Мессении спартанский демос превратился в замкнутую корпорацию профессиональных воинов-гоплитов, осуществлявших силой оружия свое господство над многотысячной массой илотов, которые численно намного превосходили своих поработителей, и удержать их в повиновении можно было только с помощью систематического и беспощадного террора. По свидетельству Плутарха (Ликург, XXVIII), спартанское правительство время от времени устраивало на илотов своеобразные облавы — «криптии» (от греч. «криптос» — «тайный», «скрытый»). В них участвовали молодые спартиаты, которые, нападая на илотов из засады, старались уничтожить самых крепких и сильных.