История Фридриха Великого
Шрифт:
Август III или, лучше сказать, его "серый кардинал", граф Брюль, и после Дрезденского мира сохранил всю прежнюю ненависть к Фридриху, но положение саксонского курфюршества между прусскими владениями заставляло его действовать осторожно и не подавать повода к новой неприязни. Неожиданное предложение пристать к союзу Австрии с Россией было для него истинным {247} торжеством. Все прежнее недоброжелательство ожило с новой силой, и надежда на мщение заставила его с восторгом согласиться на желание двух императриц. Тогда к трактату была присоединена новая статья, в которой все три державы предоставляли себе право, в случае войны, разделить между собой Пруссию.
Но Брюль очень хорошо понимал, что Саксонии, как ближайшей стране к Пруссии, невыгодно будет подать первый повод к войне, а потому он решил действовать на Фридриха через своих союзниц. Каждое слово, сказанное королем в дружеской беседе насчет России или Австрии, было подхватываемо его шпионами и с быстротой молнии переносилось к императрицам.
Действительно, система Брюля удалась ему вполне. Бестужев был восстановлен против Фридриха до того, что на совете министров, в 1755 году, убедил Елизавету прибавить к Венскому трактату новую статью, которой союзные державы обязывались напасть на Пруссию даже и в том случае, если война будет начата кем-нибудь из союзников.
Ко всему этому присоединилось новое обстоятельство. Давно уже Англия и Франция соперничали в Индии и Америке. Каждое {248} из этих государств старалось распространить свои колонии за счет другого. Оттого между обеими нациями зародилась тайная вражда: огонь таился под пеплом, но обстоятельства раздували его до тех пор, пока война не сделалась неизбежной. Французское правительство для обеспечения своих колоний решило послать в Северную Америку несколько военных кораблей. Английский адмирал, командовавший североамериканской эскадрой, почитая распоряжение Франции враждебным действием, напал на два военных судна на широте Ньюфаундленда и овладел ими (1755). Французы, со своей стороны, захватили несколько английских купеческих кораблей. Затем вся английская флотилия пустилась в океан на охоту за французскими судами. Оба флага приветствовали друг друга не иначе, как добрым залпом со всего борта и, вслед за тем, абордажем. Итак, обе державы были невольно вовлечены в войну. В 1756 году Англия решила объявить Франции войну в Европе. Но зная, что Фридрих находится в союзе с Францией и потому может вторгнуться в ганноверские владения, Георг II решил обратиться к России. Русское правительство взялось за 150.000 фунтов стерлингов выдвинуть к прусской границе пятидесятитысячное войско, чтобы, в случае нападения Фридриха на Ганновер, ударить ему в тыл.
Обо всех действиях европейских дворов Фридрих имел полные и подробные сведения. О намерениях России он мог знать от наследника престола Петра Федоровича, который был одним из первых его почитателей. За хорошую плату король нашел шпионов при кабинетах венском и дрезденском. Где только есть люди и страсти, там за предателями никогда дело не станет: тайный переписчик Августа III, Менцель, доставлял Фридриху копии со всех бумаг входящих и исходящих, со всех писем и депеш, даже с каждой мелкой записочки Брюля. Из этих копий король узнал о своем опасном положении. Не надеясь на Францию, с которой не ладил, он решил попытаться склонить на свою сторону Англию. Для этого он отнесся прямо к Георгу II и обещал охранять его германские владения и даже защищать их от нападения других держав, если Англия прервет свои переговоры с Россией касательно вспомогательного войска. Георг охотно согласился на это предложение: и земли его были безопасны, и гинеи оставались дома. Итак, между Англией и Пруссией был составлен союз в Вестминстере, в 1756 году. {249}
Посредством влияния Англии на петербургский кабинет Фридрих надеялся склонить и Россию на свою сторону, но в этом он ошибся. Ненависть императрицы и Бестужева превозмогли и золото, и красноречие англичан.
Известие о Вестминстерском союзе произвело сильное волнение в кабинетах. Франция была недовольна и называла поступок Фридриха изменой, а Мария-Терезия стала приискивать средства, чтобы сблизиться с Людовиком XV.
Она унизила гордость свою до того, что неоднократно писала к любовнице Людовика, маркизе Помпадур, льстила ее самолюбию, называла ее в письмах и сестрой, и милой кузиной, и т. п. Вследствие того, когда Мария-Терезия коснулась настоящей цели своего сближения, г-жа Помпадур изъявила полную готовность исполнить желание императрицы, тем более, что сама почитала себя обиженной Фридрихом.
Вольтер, прибыв в Потсдам, привез Фридриху от маркизы Помпадур самый нежный и обязательный поклон.
– - От кого?
– - спросил Фридрих.
– - От г-жи Помпадур. {250}
– - Я ее не знаю, -- отвечал король холодно.
Все иностранные министры и посланники являлись к ней на поклон, один прусский посол никогда не хотел исполнить принятого этикета. Кроме того, Фридрих смертельно уязвил гордую временщицу своим остроумным подразделением правления Людовика XV на царствование трех юбок (des trois Cottilons). Графиню де Мальи он называль Cottilon I, герцогиню Шатору -- Cottilon II, а маркизу Помпадур -- Cottilon III. Итак, между Францией и Австрией составился 1-го
мая 1756 года в Версале союз против Англии и Пруссии. Оскорбленное самолюбие и мстительность двух женщин превозмогли вековую вражду двух народов.Между тем в Швеции произошел сильный государственный переворот. Царствующий король Адольф и супруга его Ульрика, сестра Фридриха, утратили свое влияние на дела и не имели почти никакого голоса; всей правительственной властью овладел шведский государственный совет, который продавал и мнения, и войска свои за деньги. Этим воспользовалась Франция, не жалея льстивых обещаний и луидоров, и Швеция пристала к общему союзу Франции, Австрии, России, Польши и Саксонии.
Против всех этих врагов Фридрих мог выставить только четырех союзников: короля английского, ландграфа Гессен-Кассельского и герцогов Брауншвейгского и Готаиского, которые обещали подкрепить его силы своими незначительными войсками. Но прежде начала враждебных действий в Германии Англия вступила в борьбу с Францией на море: корабли обеих держав встретились уже в Атлантическом океане. Все внимание Георга было обращено на эту войну, а между тем около границ Пруссии, во всех соседних государствах начались военные приготовления. В Лифляндии собиралось значительное русское войско, в Богемии сосредоточивались войска австрийские, везде устраивали магазины, улучшали дороги. По всему было видно, что враги желали начать свои действия еще в течение того же года.
Фридрих отправил в Вену посольство с требованием объяснения насчет этих военных приготовлений. Ему отвечали неопределенно, в загадочных выражениях. Фридрих повторил свой запрос, но на этот раз посол его был принят сухо, надменно и не получил никакого ответа. Фридрих принял это за явный знак недоброжелательства и поторопился приготовить войска для предупреждения неприязненных действий своих противников. {251}
Через кабинетных шпионов узнал он, что враги условились начать свои действия не ранее следующего года, потому что снаряжения их к войне не были кончены, Брюль выговорил себе право пристать к союзникам не прежде, как по открытии войны, или, как он сам выражался, "когда рыцарь уже зашатается в седле". Курфюрст Саксонский хотел под видом нейтралитета пропустить Фридриха с войском в Богемию через свои владения, чтобы потом вернее ударить ему в тыл.
Этот умысел заставил Фридриха обратить особенное внимание на Саксонию, и он решил овладеть ею непременно и силою принудить Августа III вступить с ним в союз и действовать на пользу Пруссии. Король делал все необходимые к тому распоряжения так скрытно, что не только неприятель, но даже ближайшие к нему полководцы не могли отгадать настоящих его намерений. Только перед самым открытием похода он созвал военный совет, изложил ему причины, побуждающие его к поднятию оружия, представил копии со всех актов, заключенных его врагами, и открыл, наконец, план своих действий. План был всеми одобрен единодушно, и вслед за тем войска двинулись в поход. Между тем ко всем дворам были отправлены списки с полученных им от Менцеля бумаг, чтобы открыть перед всеми державами умыслы соседей и показать законность своего предприятия.
Когда Вольтер узнал о новой войне, предпринимаемой Фридрихом, он написал ему послание в стихах, в котором упрекал его за то, что он променял жезл мудреца на меч завоевателя. Фридрих отвечал ему также в стихах, говорил, что всегда предпочитал счастье мира суровому закону войны, но он, поднимая меч, исполняет только веления судьбы. Далее он желает Вольтеру всех наслаждений, какие могут доставить мудрецу уединение и науки, и заключает свое послание следующими прекрасными строками:
А я... Я должен пред бедою,
В борьбе с коварною судьбою,
Жить, мыслить, умереть -- как царь!
{252}
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
Начало Семилетней войны. Поход 1756 года
Шаг, сделанный Фридрихом, был отважен, но необходим. Только решительность и быстрота могли ему дать некоторый перевес над многочисленными неприятелями, которые со всех сторон облегали его государство. Ударив на врагов прежде, чем они успели вооружиться, Фридрих надеялся отклонить войну от границ Пруссии. Для прикрытия королевства от России он оставил двадцатидвухтысячный гарнизон, под командой фельдмаршала Левальда. Фельдмаршал Шверин с 26.000 войска занял укрепленный лагерь близ Кенигин-Греца и тем заслонил Силезию. А сам Фридрих во главе пятидесятишеститысячного войска пошел в Саксонию. Вся армия его была разделена на три главные корпуса. Первый, под начальством принца Фердинанда Брауншвейгского, отправился из Магдебурга через Лейпциг, Хемниц и Фрейберг в Котту; второй корпус сам король повел в Преч, приказав в то же время принцу Морицу Дессаускому овладеть Виттенбергом; потом оба отряда соединились при Торгау и переправились через Эльбу. Третий корпус, под командой князя Бевернского, через Лаузиц, Бауцен и Штольце проник в Богемию.